Читать книгу "Костяной капеллан - Питер Маклин"

Я сел в кресло с другой стороны стола, более чем уверенный, что сзади надо мной нависает фигура Рогана. Его могучими мозолистыми руками только бы шеи и сворачивать, а я был безоружен. Не беззащитен, конечно, но кулаками у меня получалось орудовать куда хуже, чем у Йохана. Если дойдёт до этого, тогда уж буду бороться с Роганом. Так что я сидел и про себя возносил молитвы Госпоже о том, чтобы эта ночь не оказалась той самой, когда суждено мне переплыть реку. Потянулся за кубком и графином, налил себе вина. Вообще мне больше по вкусу брага, но негоже ведь брезговать оказанным гостеприимством. Вино было крепкое и для меня слишком приторное, но я всё-таки выпил.

– Что-то у вас есть на уме, – сказал я.

Губернатор сделал неторопливый глоток и прокашлялся.

– Не заметил ли ты чего-нибудь общего у всех, кого зарезал?

– Они боятся, – ответил я, вспомнив тех троих на постоялом дворе. – Кто бы ни был у них главарём, его они боятся больше, чем меня и моих ребят. Один что-то там проговорился о семье, которую держат в заложниках. А кроме того, я провёл в Эллинбурге всю свою жизнь, за вычетом войны, а никого из них в лицо не припоминаю.

– Кто-то приставил нож к горлу их детей, – сказал Хауэр.

– Кто же?

Он пропустил мой вопрос мимо ушей.

– Видел ли ты среди них чужеземцев?

– Был один. Высокий, белобрысый такой, волосы длинные. Не из наших краёв.

– Из Скании, – определил Хауэр.

– Вам лучше знать, – сказал я.

За школьной скамьёй просидел я всего несколько лет, выучился писать и производить самые простые расчёты, только и всего. Всякие там истории с географиями были для меня тайной за семью печатями. Я знал, что Скания – это где-то там, к северу, за морем, но не больше того.

– Уж я-то знаю, – заверил он. – Большая часть твоих противников – так, жалкий сброд вроде тебя, мелкая сошка, которой дали почувствовать свою значимость через насилие и краденое серебро. По преимуществу из сёл и местечек, да пара-тройка шишек покрупнее из Даннсбурга, чтобы держать остальных в узде. Они проявили осторожность и не стали нанимать никого из Эллинбурга, у кого бы нашлись другие связи. Верховодит у них, по слухам, некто по прозванию Мясник, а откуда он сам, про то одни догадки. Никто даже толком не знает, кто он, на хрен, вообще такой.

Я проглотил обидные слова и задумался.

– А что же другие банды?

До войны Благочестивые имели в Эллинбурге значительное влияние, но, понятное дело, мы были не единственным уличным кланом, который делал деньги и отстёгивал гвардии. «Кишкорезам», «Аларийским королям» и всем прочим точно так же, как и нам, пришлось отправить многих на войну.

– Примерно то же самое, – сказал Хауэр. – Наши северные друзья не теряли времени даром, пока мужчины из Эллинбурга пропадали на войне.

Губернатор, надо заметить, на войне не был, хотя возраст у него был ещё призывной. На вид, может, так и не скажешь, но он был лишь на пару лет старше, чем я. Ещё не стар, чтобы воевать. Никто младше сорока не был слишком стар, чтобы воевать, когда за ним приходили вербовщики.

– Так кто же они, эти таинственные северные друзья? – спросил я. Хауэр прервался, наполнил кубок, и всё это время капитан Роган стоял прямо у меня за спиной, а его могучие руки были в непосредственной близости от моей шеи. В этом и заключалась главная мысль нашей беседы. Дело было не в насилии, которое я совершил, и даже не во взятках, которые я задолжал. Что бы ни хотел мне сообщить губернатор, сводилось всё к этому.

– Я и говорю, чужеземцы, – ответил Хауэр. – Из Скании, как тот, что тебе попался, и, похоже, он здесь такой не один. Они не то, что ты, Томас; никогда не совершай такой ошибки и с собой их не равняй. Нет, это птицы больше моего полёта. У себя в стране это как Слуги королевы. А теперь и здесь.

Я задумался. Слугами королевы называлась полусекретная часть монаршего двора. Губернатор к ним никоим образом не относился, так что он себе льстил, если считал по-другому. Это было дворянство совершенно особенного рода, оружием им служили не мечи и копья, а дипломатия, золото и ножи в спину в темноте. Слуги королевы были невидимы и неуловимы, по бумагам их и не существовало вовсе. Честные дельцы вроде меня пугали ими детей. Куда там вурдалакам с длинными скрюченными пальцами, какие только в сказках бывают – в тех страшных сказках, которые так обожают дети, зная, что всё это выдумки. Слушайся папу, а не то придут Слуги королевы и унесут тебя в мешке. Вот чего стоило бояться.

– Это правда? – спросил я.

– Да, – заверил Хауэр. – А сейчас мне нужно быть с тобой честным, Томас, и кое-что тебе доверить. Могу я на тебя рассчитывать?

На миг взглянул я на него – на обвислые брылы и бисеринки пота на широком губернаторском лбу. Совсем не верилось, что он собирается быть со мной честным, к тому же я был уверен, что он доверяет мне не больше, чем я ему. И всё же в обычном ходе нашей беседы наметилась перемена, и это по меньшей мере вызвало у меня любопытство.

– Конечно, – сказал я.

– Сейчас в городе находится Слуга королевы, – сказал он. – Точнее сказать, Служанка.

– Сейчас, здесь?

– Именно.

– В чём же дело?

И, главное, к чему это ты ведёшь?

– В стране неспокойно, Благ. Дело тут тонкое, политическое, мелкому жулику, вроде тебя, не понять. Но тебе понимать ничего и не нужно. Тебе просто нужно делать, что велят. Велят тебе Слуги королевы: подпрыгни, так ты и подпрыгивай, понятно? Если ты человек думающий, будешь делать всё, что она тебе прикажет.

– Почему я? – я-то догадывался о точной причине, но всё же хотелось понять, знает ли о ней Хауэр. Тот пожал плечами:

– Мне было велено свести их с первым же главарём банды, что вернётся с войны в Эллинбург. Вот ты им и будешь.

Я не знал, насколько его словам можно верить. Из увиденного в Эллинбурге мог я заключить, что, похоже, я и вправду первый, но эта мысль меня не очень-то убеждала. Я подумал, что тут всё дело в истории. Истории из моего прошлого, о которой губернатор, кажется, так и не прознал.

– Ладно, – отвечаю я. – Кого мне ждать и когда?

– Не знаю, – первый раз в его словах уловил я некий холодок. – Женщину, вот и всё. Она из Слуг королевы, Томас, – ради всех богов, я её даже в лицо ни разу не видел. Она тебя сама найдёт.

Теперь в его взгляде явно читался страх. Я не мог отделаться от мысли, что губернатор как-то раз проснулся посреди ночи и обнаружил эту женщину у себя в спальне, а нож у неё в руке – приставленным к собственным яйцам, пока она отдавала свой приказ. Судя по тому, что я знал о Слугах королевы, примерно так всё и было. И это меня ничуть не удивило бы.

Глава одиннадцатая

Вернулся в «Руки кожевника» я уже к ночи. Почти все уже спали, только Сэм Простак стоял дозором у дверей, а Анна Кровавая ждала меня внутри.