Читать книгу "Отщепенцы Перна - Энн Маккефри"

Санетер с печалью вспомнил тот полный надежд день, когда пять Древних Вейров прибыли из прошлого. Каждый мужчина, каждая женщина и ребенок на Перне испытывали благодарность к людям, преодолевшим четыреста Оборотов ради спасения своих потомков. Он был тогда арфистом в Телгаре и видел Мардру и Т'тона, вождей Форта — красивую дружную пару… Они были так благодарны за встречу! Т'кул, Предводитель Плоскогорья, казался человеком знающим и умудренным жизнью… Но прошло четыре Оборота — только четыре! — и как все разительно изменилось! Мардра постарела, стала раздражительной и явно злоупотребляла вином. Т'кул, растолстевший, опустившийся, рассказывал бесконечные истории о Падениях, о тучах Нитей, которые он якобы сжигал всего лишь с помощью своего дракона, Сэлта. Да, не все Древние смогли примириться с новым Перном!

— Смотри на меня, — повторила Мардра, пронзая взглядом рослого холдера. Торик вновь дернул головой, и Санетер вдруг понял, откуда у хозяина Южного появилась неприятная привычка глядеть сквозь человека, словно перед ним было пустое место. — Мой файр видел какого-то типа, — Мардра продолжала бубнить свое, — и он лазил в мешок с десятиной! Найдите мне его! Я хочу знать, кто здесь шарил и что украдено. И вы все, — тут она впервые посмотрела на мастеров, вызванных вместе с Ториком, — вы все ответите за это! За любую пропажу! — Она перевела дух и крикнула: — А теперь — убирайтесь вон!

Четыре мастера — рыбак, скотовод, земледелец и дубильщик — что-то протестующе забормотали. Санетер и сам с удовольствием бы ввернул крепкое словцо. Арфист вздохнул, будто набираясь смелости, но тут Торик резко повернулся и вышел из зала. На лице Мардры мелькнула тень испуга; кажется, она поняла, что не стоило переходить неких границ. Единственный полезный результат за это утро, отметил Санетер, прочистил горло и, коротко поклонившись Госпоже Южного, последовал за Ториком. Он кипел от возмущения. Поднять скандал из-за какой-то безделушки!

Санетер догнал холдера на широкой лестнице; тот устремился вниз, едва касаясь ступенек. Мастера тяжело пыхтели позади. Арфист, не считавший себя раздражительным человеком, с удивлением сообразил, что не может успокоиться. Не может успокоиться! Какое там! Он был зол, как некормленный страж порога! Впереди Торик изрыгал проклятья. Чем дальше они мчались по хорошо укатанной тропинке, извивавшейся вдоль береговых скал, тем более виртуозными становились его ругательства. Мастера не отставали от холдера.

— Ну и ведьма! — кричал Габред, мастер земледельцев. — Даже с Киларой жить было спокойнее!

— Я бы изрубил ее кишки на наживку, да только рыба побрезгует этакой дрянью! — это был голос Озмора, рыбака. — Привязать бы ее к скале в прилив, пусть пиявки полакомятся… самое для них блюдо!

— Древняя рухлядь, — таков был вывод Мейнда, скотовода. — Бесполезная мразь! Засолить ее в бочке — в назидание потомству.

— Если бы не их драконы… — протянул дубильщик Торстен. Он злился не меньше остальных, но по натуре был осторожным человеком. Эти слова приостановили поток брани; мастера умолкли. В недавние Обороты, когда в Южном еще лечились раненые всадники, обитатели прибрежного холда хорошо узнали обычаи драконов; не раз и не два над Вейром возносился тоскливый душераздирающий вопль, которым крылатое племя провожало сородича, навсегда уходившего в Промежуток после смерти своего всадника.

Санетер был благодарен дубильщику; его слова отрезвили всех. Идея о неприкосновенности всадников была впитана с детства — даже таким непокорным упрямцем, как Торик. И хорошо еще, что они покинули Вейр до того, как непоправимое… кое-что похуже бранных слов! Санетер вытер пот, оросивший виски. Во имя Первого Яйца, что еще они могли сделать! Конечно, сюда высланы одряхлевшие бездельники, уже забывшие, что такое подняться в полет… Если бы не их драконы!

— Они сами виноваты, — снова начал Торик придушенным от ярости голосом. — Не могли как следует ни навьючить драконов, ни разгрузить их… Вот один из мешков и развязался! И эта ведьма даже не представляет, что в нем было! — он фыркнул. — А потом нас вызывают, словно провинившихся учеников…

— Скорее — словно рабов! — сердито ввернул Габред. — …чтобы устроить выволочку за кражу! И кто ее видел, эту кражу? Огненная ящерица! Хорош свидетель! — Торик потряс огромным кулаком. — Что же, теперь я должен ставить охрану вокруг их Вейра, если они не могут сами уследить, кто и когда таскается к ним? И приставить к каждому мешку парня с дубиной? Кто же будет тогда работать? — Походя он сломал нависавшую над тропинкой ветвь и начал свирепо обрывать с нее листья. — Они вспоминают о нас лишь тогда, когда во время попоек неожиданно кончается вино! Или мясо!

Последние четыре Оборота, с тех пор, как часть Древних всадников выслали на Южный материк, такие сцены случались не раз: новые обитатели Вейра требовали от Торика объяснений по таким вопросам, о которых он не имел ни малейшего понятия. Придет день, когда холдер откажется отвечать на их вызовы, и Санетер старался не думать о последствиях. Всадники не могли покинуть юг, а Торик — не хотел; здесь была его земля.

Все эти дрязги не радовали арфиста, ломая глубоко укоренившиеся представления о долге и традиционных обязанностях. Он не понимал, почему Предводители Вейра снова и снова придираются к Торику; тот был превосходным хозяином, опытным и твердым.

Может быть, цель бесконечных придирок Мардры и заключалась в том, чтобы заставить Торика бросить Южный и заменить его кем-нибудь другим, более покорным? Торик был молод и честолюбив — более честолюбив, чем дряхлеющие вожди Вейра, и имел далеко идущие планы. Вряд ли Т'тон и Мардра могли их оценить — как и щедрость кормившего их холда. До недавних пор Торик старался не разжигать конфликт, повторяя арфисту, что проще выполнить глупый приказ, чем спорить с ним. Иногда, мрачно усмехаясь, он говорил, что старые бездельники перемрут в своем Вейре раньше, чем кончится его терпение. Но кажется он ошибался. И Санетер вполне разделял его возмущение.

Пока Торик со своими холдерами трудился в поле, в лесах и на воде, добиваясь богатства и процветания, в Вейре шли бесконечные кутежи и попойки. Торик посылал людей разведывать новые земли, а всадники сидели в своих покоях, изредка выбираясь к морю, чтобы искупать драконов. Торик тайком привозил с севера умелых мастеров, но добрая часть их работы шла на прокорм бездельников. Вдруг Торик, остановился посреди дороги — так резко, что мастер рыболовов налетел на его широкую спину. Холдер повернул голову к спутникам, глаза его вспыхнули, огромный кулак прорезал воздух.

— Любой… — зеленые зрачки метали молнии, — любой болван… еще один гневный жест, — который покажет этой мрази… — яростный толчок в сторону Вейра, — …хоть одну кладку файров… хоть одно яйцо… будет тут же вышвырнут на север! Ближайшим кораблем! Всем понятно? — он пристально уставился на спутников. — Я объявлю твой приказ, — успокаивающе сказал Санетер. Торик развернулся и, вздымая сапогами пыль, зашагал по тропе; мастера торопились за ним, с трудом приноравливаясь к стремительным движениям холдера. Арфист плелся позади, размышляя. Неужели ящерка Мардры, невинное создание, явилась причиной такой суровости? Сбор яиц файров был одним из самых доходных промыслов в прибрежном холде — этот товар пользовался неизменным спросом в более обитаемых местах. Редкие корабли, приходившие с севера, неделями ожидали в гавани, когда какой-нибудь счастливчик найдет готовую к Запечатлению кладку.