Читать книгу "Королевский выбор - Сьюзен Стивенс"

— Ты меня дразнишь.

— Правда? — пробормотал он.

— Ладно, тогда где здесь ближайший магазин.

— Я отведу тебя.

— Спасибо, — светским тоном ответила Эмили.

Но когда, она остановилась у внедорожника, на котором Алессандро, по его словам, привык разъезжать по поместью, он заметил:

— Мы и пешком дойдем.

— Пешком? — переспросила Эмили. Она не видела по пути ни одного магазина.

— Конечно, — подтвердил Алессандро, направляясь куда-то в поля. — До коттеджа Марии Фельсины всего десять минут ходьбы.

— Коттеджа? — Эмили пришлось почти бежать, чтобы поспеть за ним.

— Увидишь. Пойдем. — Он прибавил скорости. — У нас мало времени. Ты же не хочешь, чтобы они начали давить виноград без нас? — бросил он через плечо.

— Конечно, не хочу, но…

Алессандро крепко схватил ее за руку и повел в полном молчании.

Они остановились перед скромным домиком. В ожидании, пока откроется дверь, Эмили все еще гадала, что можно купить в таком маленьком магазинчике.

— Не волнуйся, — сказал Алессандро, поворачиваясь к ней.

Эмили заставила себя расслабиться.

— Все в порядке, — сказала она и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на пчелином гудении и птичьем щебете, на аромате цветов, таком манящем и насыщенном. Будь она одна, эта затея удалась бы, но рядом стоял Алессандро, и она могла думать только о нем — и той суете, которую он поднял вокруг ее участия в давлении винограда. Ей всего-то и придется, наверно, подвернуть брюки и накинуть что-нибудь сверху…

Дверь распахнулась, и Эмили переключила внимание на маленькую женщину, сморщенную и коричневую, как грецкий орех, появившуюся на пороге. При виде Алессандро она хлопнула в ладоши и радостно воскликнула:

— Alessandro! Piccolino[2]!

— Моя няня, — пояснил Алессандро, заключая женщину в объятья с не менее восторженным возгласом. Последовал бурный обмен вопросами и ответами, и Алессандро перевел:

— Мария извиняется, она была на заднем дворе, кормила гусей. Ее любимица Карлотта должна принять участие в ежегодных соревнованиях, так что за ней нужен особый присмотр… А теперь Мария приглашает нас к себе в дом.

— Si, — подтвердила Мария, широко улыбаясь Эмили и энергично кивая головой.

Переступив каменный порог, Эмили с любопытством огляделась: крошечные окна коттеджа пропускали мало света, помещение освещали несколько масляных ламп. От старой плиты веяло соблазнительными ароматами, а все подоконники были уставлены ящиками с остро и пряно пахнущей зеленью.

— Садитесь, принцесса, садитесь, — ласково журчал голос хозяйки. — Сюда.

— Пожалуйста, зовите меня Эмили.

Что-то в ее голосе встревожило старую женщину, и та обернулась к Алессандро, не сняв руки с руки Эмили.

— Алессандро, — с мягким упреком начала она, — твоя невеста несчастна. В чем дело, Алессандро?

Эмили вся напряглась от такого прямого вопроса, но Алессандро, как будто не обиделся. Он только издал какой-то небрежный возглас, Мария покачала головой и налила всем по стакану шипящего домашнего имбирного пива.

— И ты садись, — велела она Алессандро. Сама она уселась на стул, так заваленный подушками и ковриками, что ее маленькие темные ноги в потрепанных сандалиях не доставали до пола.

— За Эмили! — провозгласила она, поднимая стакан.

— За Эмили, — негромко подхватил Алессандро.

Мария Фельсина с явным удовольствием осушила свой стакан и вскочила на ноги.

— А теперь тебе надо поесть…

— О нет… — запротестовала Эмили, но взгляд Алессандро остановил ее. — Спасибо, — сказала она, поняв, что, отказавшись от покрытых сахарной пудрой булочек, причинит хозяйке обиду. — Какие аппетитные.

Булочки и вправду оказались вкусными, но Алессандро все-таки спас ее от угрозы объесться.

— Няня, мы пришли к тебе за одеждой, — сообщил он.

— Если, конечно, она мне подойдет по размеру, — пробормотала Эмили.

Судя по взрыву смеха, последовавшему со стороны Марии, Алессандро перевел ее фразу.

Но прежде чем Эмили успела смутиться, Мария взяла ее за руку и нежно погладила, словно прося прощения. Потом повернула полное лукавого упрека лицо к Алессандро и погрозила ему пухлым пальцем.

— Мария лучшая портниха в поместье, — объяснил Алессандро, — так что она быстренько подберет тебе что-нибудь подходящее к случаю.

Мария провела их в соседнюю комнату, где лежали рулоны материи, стояла старая швейная машинка и на веревке, подвешенной под потолком на двух крюках, висело множество многоцветных юбок и белых блузок.

— Ессо[3], принцесса! — воскликнула Мария и, оглядев Эмили, сняла с вешалки охапку нарядов.

— О нет, я не могу это надеть! — запротестовала Эмили, увидев блузки с глубокими вырезами — они почти ничего не прикрывали. В глазах Алессандро появился опасный огонек.

— А ты лучше примерь, — посоветовал он.

— А ты…

— Я вернусь, когда ты будешь, готова, — успокоил он ее и вышел.

Мария предложила Эмили несколько пышных юбок, и та удивилась сама себе, остановившись на самой яркой. Старая нянька улыбнулась в знак одобрения.

Сама мысль о том, чтобы надеть нечто настолько вызывающее… откровенное… была возбуждающей. Натянув юбку, Эмили принялась сражаться с блузкой, придав ей, наконец, более-менее пристойный вид.

— No, no, — воскликнула Мария, помахав пальцем. — Вот так, принцесса, — широко улыбнулась она и, прежде чем Эмили успела догадаться, сдвинула блузку вниз. Плечи Эмили совершенно оголились, а ложбинка между грудей открылась гораздо больше обычного. Но Марии и этого было мало, и она, потянув за лямку бюстгальтера, покачала головой. Эмили пришлось снять лифчик. Потом Мария вытащила из сундука пару кожаных сандалий и подтолкнула их в сторону Эмили.

— Grazie, — ответила та, улыбнувшись, и обулась. Ощущение потрясающее, подумала она, с наслаждением шевеля пальцами. Но тут Мария поднялась на цыпочки и вытащила из волос Эмили шпильки, которые и так уже из последних сил сдерживали копну ее черных волос. Движением художника Мария расправила этот сияющий каскад вокруг плеч Эмили.

Отойдя назад, она удовлетворенно улыбнулась и, взяв Эмили за руку, подвела к зеркалу.

Даже за недолгое пребывание в стране Эмили успела слегка загореть, и теперь смотревшая на нее из зеркала дерзкая красотка, ничего общего не имела со строгой дамой, которую Эмили привыкла видеть, глядя на свое отражение. На нее гордо смотрела полногрудая женщина с гривой черных волос, струящихся по плечам. Загорелые ноги, полные губы, темные глаза будили неудержимые фантазии…