Читать книгу "Быть гением - Зарина Асфари"

Трудно удерживать напряжённое внимание мира больше, чем полчаса, верно? А я ухитрялся проделывать это больше 50 лет каждодневно. И уже 30 лет этим занимаюсь, несмотря на смерть. Ведь вознесение подобно подъёмнику. Оно осуществляется за счёт веса умершего Христа. А вес моего гения столь велик, что меня кометой закинуло на небосклон ещё при жизни, как древнегреческих героев.

Мой девиз очень прост: главное, чтобы обо мне говорили! Пусть даже и хорошо. Мне нужно ваше внимание. Ведь то, о чём мы забываем, исчезает. А я хочу жить вечно! Быть единственным, неповторимым, всеобъемлющим.

Мне необходимо быть в центре внимания! Как комета Галлея. Это моё доказательство подлинности, это мой способ убить брата, понимаете? Любите меня. Ненавидьте меня. Презирайте меня. Боготворите меня. Думайте обо мне. Восхищайтесь мной. И конечно, платите наличными. Зачем мне вечная жизнь без статуса мультимиллионера? Эмоции стоят дорого, а я вам их тут уже выдал сверх всякой меры. Платите наличными, иначе на кой чёрт мне ваше внимание!

Хроника упомянутых событий

12 ОКТЯБРЯ 1901 ГОДА в Фигерасе (Каталония) у одного из пяти городских нотариусов Сальвадора Дали-и-Куси и его жены Фелипы Доменеч Феррес родился сын Сальвадор. Скончался 1 АВГУСТА 1903 ГОДА в 17:00 от острой желудочной инфекции или туберкулёза.

11 МАЯ 1904 ГОДА в 8:45 утра, спустя 9 месяцев, 9 дней и 16 часов после смерти брата, родился Сальвадор Доменек Фелип Жасинт Дали и Доменеч.

6 ЯНВАРЯ 1908 ГОДА родилась его сестра Анна Мария.

В 1910 ГОДУ к Земле приблизилась комета Галлея. 20 апреля на крыше дома собрались члены семьи Дали и их друзья.

В 1929 ГОДУ Сальвадор присоединился к сюрреалистическому движению, основанному поэтом Андре Бретоном, и со временем из его любимчика превратился в enfant terrible, которого Бретон В 1934 ГОДУ изгнал из рядов сюрреалистов.

В МАЕ 1929 ГОДА Сальвадор Дали познакомился с поэтом-сюрреалистом Полем Элюаром. Вскоре Гала Элюар (урождённая Елена Дьяконова из Казани) оставила мужа и дочь и стала спутницей Дали. В 1934 ГОДУ Сальвадор и Гала узаконили свои отношения. В 1958-М они обвенчались.

В 1934 ГОДУ Сальвадор и Гала Дали в поисках платёжеспособной аудитории впервые приехали в Америку. В 1940-М они обосновались в Штатах на 8 лет.

В 1963 ГОДУ Дали подружился с Мией Фэрроу.

В 1936 ГОДУ Дали познакомился с Эльзой Скиапарелли. Знакомство Эльза и Сальвадор отметили созданием платья из белой органзы с принтом в виде омара. В 1937 ГОДУ сотрудничество продолжилось выпуском коллекции шляпок в форме туфель, а В 1938-М — выходом платья-слезы по мотивам картины Дали «Некрофильская весна».

16 МАРТА 1939 ГОДА Дали разбил витрину магазина Bonwit Teller, которую накануне оформил по заказу фирмы. Причиной погрома стало то, что оформление витрины поменяли, не предупредив Дали, а его имя убирать отказались. Центром композиции была полная воды ванна — она-то и стала орудием мести разъярённого художника.

В 1945 ГОДУ Альфред Хичкок пригласил Дали к сотрудничеству. Художник режиссировал сновидения в фильмах Хичкока «Заворожённый» (1945) и Винсента Миннелли «Отец невесты» (1950). Надолго обосноваться в Голливуде помешала дороговизна воплощения идей Дали.

В 1970-Е Дали режиссировал шоу Элиса Купера, создал его голограмму, сделал модель его мозга и стал эдакой звездой рок-н-ролла.

23 ЯНВАРЯ 1989 ГОДА глубоко больной Сальвадор Дали скончался. Он похоронен там же, где жил последние годы: в собственном театре-музее в Фигерасе.

Сальвадор Дали

Театр одного актёра

Сальвадор Дали. 1951 год

Если спросить у ребёнка, кем он хочет стать, когда вырастет, он почти наверняка ответит: «Космонавтом». (Ладно, я не знаю, что говорят сегодняшние дети, но поколение моей мамы да и моё поколение отвечали именно так.)

Если спросить у подростка, кто его любимый художник, он, скорее всего, ответит: «Сальвадор Дали». И меня не миновала чаша сия: в мои 14–16 Дали был любимым художником (и единственным представителем профессии моложе 200 лет, которого я вообще считала за человека). «Тайная жизнь Сальвадора Дали, написанная им самим» исправно мною цитировалась к месту и не к месту, и даже «Искусство пукать» я была готова защищать от нападок и насмешек. Сложносочинённые названия его картин были музыкой для моих ушей (https://qrgo.page.link/hXaVP). Чего стоит одна «Юная девственница, предающаяся содомскому греху с рогами собственного целомудрия»! Меня увлекала его текучесть, восхищала его безапелляционная вера в то, что он гений, а остальные кретины, будоражила откровенность тем и образов, покоряло ренессансное мастерство и приверженность старой школе наравне с революционностью духа и идей, мне нравилась его нарочитая аполитичность и, конечно, его усы. (Не так давно я узнала, что он подклеивал к ним волосы, чтобы увеличить длину, и подумала, что без лака они должны выглядеть очень забавно — как два крысиных хвостика.) Всё это неудивительно, даже закономерно: Дали и сам подросток, для молодых людей он в доску свой, он тот редкий взрослый (и к тому же звезда, признанная другими взрослыми), который говорит на их языке.

«О, Сальвадор Дали, гением можно стать, играя в гения, надо только заиграться» — я помню эти его слова полжизни, но лишь сравнительно недавно задумалась о том, где в его жизни грань между игрой и реальностью и есть ли она вообще. Дали играл всю жизнь, привлекая к себе внимание так старательно, что до сих пор ставит в тупик исследователей: сумасшедший он или нет? (Мой ответ — относительно.) Мне интересно другое: снимал ли он дома маску? Или даже в уборной он не выходил из образа? Недаром музей, который он посвятил самому себе, называется театром-музеем: Дали переиначил избитую фразу Шекспира, превратив мир в театр, в котором актёр — он один, а остальные — статисты, техники и, конечно, зрители. В детстве он мог со всего размаху врезаться головой в стену, чтобы привлечь внимание одноклассников, повзрослев, он с блистательной серьёзностью описывал на страницах «Дневника одного гения» форму собственных экскрементов, чтобы удержать внимание уже куда более широкой аудитории.

В этом мне видится его драма: патологически застенчивый и остро нуждающийся во внимании, Дали привлекает его, но не к себе, а к ролям и образам, за которыми сам он надёжно спрятан. Впрочем, если можно стать гением, заигравшись в гения, значит, можно слиться с любой ролью, если слишком долго не выходить из образа.

Примерно тогда же, когда и Сальвадором Дали, я увлеклась Сомерсетом Моэмом. Герой его романа «Театр» говорит актрисе, что иногда хочет, не постучавшись, войти в её комнату, чтобы узнать, какая она настоящая, но боится ничего не увидеть. Актриса после долгого размышления понимает, что она не бывает одна: она постоянно с кем-то мысленно спорит, репетирует, беседует. В комнате всегда есть кто-то невидимый.