Читать книгу "Звёздные Войны. Затерянное племя ситхов - Джон Джексон Миллер"

Это тоже было идеей Сиелы. Нештовар называли себя Сынами Детей Небес. Но ни один кешири не мог претендовать на родство с основательно подзабытыми Защитниками. Какой бы статус отдельные туземцы ни имели среди своего народа ранее, сейчас они его потеряли. И вот кешири уже выказывали свое почтение ситхам – жуткой пучеглазой стекляшкой.

«Они определенно должны научиться лучше изображать наши лица перед тем, как оказать такое „почтение“ мне», – мысленно содрогнувшись, решила Сиела.

– Не то чтобы это совсем уж плохо, – сказала она, когда Тильден ушел, – но здесь как-то не к месту.

– Снова думаешь о том, чтобы перебраться куда пониже, – улыбнулся Корсин. От улыбки по его лицу разбежались тонкие морщинки. – Боюсь, терпение кешири не безгранично, и мы исчерпали его еще в Таве.

– Это что-то меняет?

– Ничего. – Он взял ее за руку, немало удивив этим жестом. – Послушай, я правда очень ценю всю ту работу, что ты ведешь в Палатах. Я знаю, ты делаешь все, что можешь.

– Ох, вряд ли ты представляешь себе, что я могу.

Корсин, рассмеявшись, отвернулся:

– Давай не будем об этом. Как насчет ужина?

Его глаза сияли, и Сиеле был знаком этот взгляд. А возможных причин, вызвавших его, могло быть много.

Ответить Сиела не успела – сверху донесся крик. Корсин и Сиела одновременно повернулись в сторону наблюдательной вышки. Вряд ли им что-то угрожало: ситхи очистили хребет от хищников много лет назад. Часовые теперь медитировали, слушая через Силу ситхов, находящихся по разным делам в удаленных уголках Кеша.

– Это Равилан! – крикнул, свесившись вниз, краснокожий часовой – он был совсем ребенком, когда «Знамение» потерпело крушение. – В Тетсубале произошло что-то ужасное.

Корсин посмотрел вверх – он тоже почувствовал возмущение в Силе. Что-то размытое, хаотичное. Невозможно определить, чем это вызвано. Когда подобное случается, сразу становится ясно, почему не следовало разбирать на запчасти личные комлинки во время первых попыток покинуть Кеш.

Сиела тоже смотрела на башню. Беззвучно, одними губами, она спросила:

– Равилан… умирает?

– Нет, – ответил часовой. – Умирают все остальные.

3

Ситхи жили в постоянной погоне за славой. Ситхи жили, покоряя другие народы. И во дворце Лудо Кресша юная Сиела видела, что для ситхов такой образ жизни имеет смысл.

Но почему столь многие – включая ее собственную семью – приняли учение ситхов? Ведь никакой надежды на изменение статуса у них не было. Зачем становиться ситхом, чтобы жить как раб?

Это путь не для каждого. Империя ситхов – огромное, великое государство – много лет находилась в состоянии покоя и стабильности. Но состояло оно из множества маленьких миров. Находясь в команде Кресша, уже взрослая Сиела видела, как относится ее хозяин к рискованным начинаниям Наги Садоу. Несколько раз они встречались. Каждый раз все заканчивалось скандалом. Два лидера не смогли понять друг друга – слишком по-разному виделось им будущее Империи ситхов. И это противостояние началось задолго до того, как ситхи проложили себе путь в сердце Республики.

Садоу был дальновиден. Он понимал, что полная изоляция для Империи невозможна: слишком много систем, слишком много возможных гиперпространственных маршрутов. Стигийская Кальдера была не стеной – вуалью; и Нага Садоу смог взглянуть сквозь нее. В окружении Садоу было много людей и экзотов с весьма неопределенным статусом. Сиела даже видела однажды отца Яру Корсина.

Садоу любил все новое – и чужаки могли стать ситхами, как и любой, рожденный в Империи. Для Кресша, проводящего дни в битвах, а ночи – в трудах, надеясь создать абсолютную защиту для своего сына, сама мысль покинуть космическую колыбель ситхов казалась кощунством.

– Знаешь, почему я делаю это? – спросил Кресш однажды ночью. Он был пьян, и досталось всем, кто оказался в пределах его досягаемости, в том числе и Сиеле. – Я видел голокроны, и я знаю, что там, за Кальдерой. Мой сын похож на меня – и это будущее ситхов. Но только здесь. А там, – он сплюнул, сделав паузу между ударами, – там будущее выглядит как ты.

Адари Вааль сказала как-то Корсину, что у кешири нет достаточно большого числа для того, чтобы обозначить собственную численность. Экипаж «Знамения» пытался заняться подсчетами, но за новыми горизонтами их ждали новые селения – кешири действительно были многочисленны. Тетсубаль насчитывал около восемнадцати тысяч жителей и был одним из последних городов, где ситхи провели перепись. После они просто опустили руки.

И сейчас им вновь придется просто опустить руки – Тетсубаль был полон трупов, сосчитать их казалось невозможным. Они смотрели на город сверху, сидя на широких спинах крылатых ящеров. И видели мертвецов, разбросанных, как ветки деревьев после урагана, на грязных улочках города. Некоторые лежали прямо в дверях своих плетенных из хеджарбо хижин. Внутри жилищ картина была такой же.

И никого живого. Никого. Если кто-то из жителей и выжил, то спрятались они на славу. Впрочем, восемнадцать тысяч мертвецов – вполне достойная причина тому.

Что бы тут ни произошло, произошло это внезапно: молодая женщина упала, так и не выпустив из объятий младенца, несколько кешири утонули в окаймлявших улицы каналах; рядом плавали их деревянные ведра.

Единственным живым существом здесь был Равилан. Лязгали в тишине, цепляясь створами, запертые изнутри городские ворота. Равилан, просидевший в Тетсубале среди трупов весь вечер, выглядел отвратительно. Едва спешившись, Корсин кинулся к нему.

– Все началось внезапно, я как раз встречался со своим агентом, – рассказывал Равилан. – Люди просто стали падать. Везде – в тавернах, на рынках. Началась паника.

– А где был ты?

Равилан широким жестом обвел центральную площадь. В центре ее, как и в Таве, возвышалась колонна – площадь служила солнечными часами. Эта колонна была самым высоким сооружением в городе, если не считать приводимой уваками в движение блочной системы, питающей водопровод.

– Я потерял прибывшую со мной помощницу. Пытался найти ее и разобраться в том, что происходит.

– Разобраться! – зарычала Сиела. – Действительно!

Равилан сердито выдохнул:

– Да, я пытался разобраться. Кто знает, какая инфекция убила этих кешири? Я четыре часа наблюдал за тем, как они умирают. Я звал увака, но ящер тоже погиб.

– Привяжите наших уваков за стенами! – приказал Корсин. На его взволнованном лице причудливо плясали тени от света факелов. Он оторвал кусок ткани от подола своей туники и закрыл нижнюю часть лица. Кажется, он не осознал, что сделал это одним из последних. Корсин посмотрел на Сиелу. – Биологический агент?

– Я… я не знаю, – ответила она. Она знала все о ситхах и ничего – о кешири. Болезни туземцев ей были неизвестны.