Читать книгу "Снежная королева - Джоан Виндж"

Их отец тихонько засмеялся, но выражение лица мгновенно изменилось, когда он услышал шум снаружи залы. Тяжелые прозрачные двери в дальнем конце комнаты с треском распахнулись. Гонец с Равнинных Земель прорвался сквозь стражу, пересек огромный с высокими потолками зал, в котором эхом отдавались все звуки, и склонился в низком поклоне. Его ружье с грохотом свалилось на пол.

– Ваша светлость.

Лорд Бакри щелкнул пальцами, и его сгорающие от любопытства сыновья молча покинули комнату.

– Поднимись, – сказал он нетерпеливо. – Что, в конце концов, это значит?

– Ваша светлость, – гонец поднял запылившееся лицо, мысленно вздрогнув, услышав тягучее произношение лорда – уроженца Нагорных Земель. – Ходят слухи, что морские королевства собрали новую армию. Сейчас они переходят через прибрежные горы, и…

– Невозможно. И полугода не прошло, как мы разбили их на голову.

– Они набрали множество людей на побережье, ваша светлость. – Даже поза всадника выражала извинения. – И Джейли Акульи зубы заключил на этот раз договор с Южными Землями.

Лорд Бакри фыркнул.

– Сколько помню, они всю жизнь были заклятыми врагами. – Он нахмурился, теребя серьгу. – Единственное, что их объединяет – это я. Проклятие.

Он рассеяно выслушал отчет наездника, затем резко поднялся, запоздало решив отпустить гонца. Пока плавно закрывались тяжелые двери зала, он уже шел широкими шагами к лифту мимо колонны с баллистическим транспортировщиком, ведущим к выходу, которым не пользовались более тридцати лет. Мягкие подошвы обуви с Нагорных Земель неслышно скользили по холодному полированному полу.

С башни замка он оглядел необъятную ширь своих владений, богатых, совершенно плоских пахотных земель, расположенных в тянущейся на многие километры долине. Именно эти земли жаждали получить Юг и Запад. Сейчас поля были темными из-за вспаханной земли, готовой для весенних посевов. Нет времени собирать армию. Он был уверен, что его враги прекрасно об этом осведомлены. День стоял исключительно ясный, и на восточном рубеже открывающейся перед ним панорамы, он мог различить пурпурную стену седых гор: – Нагорные Земли, в которых он родился и в которых заключалось сейчас нечто даже более для него важное.

Сухой ветер ворошил его волосы, в то время как он сквозь тридцатилетие смотрел назад в прошлое. Загорелые руки обхватили зеленоватую черноту древних цельных перил. «Будь ты проклят, мистер Джаггед! – бросил он ветру. – Где твое волшебство, когда я в нем нуждаюсь?»

* * *

Торговец пришел к Границам Темного леса с востока в тот день, когда Виму Бакри исполнилось семнадцать лет. Лето только начиналось, и Вим все еще видел, как искрятся солнечные лучи, падая на снег, который покрывал поросший соснами холм, возвышающийся над Границами. Пласты снега на тех холмах, что повыше, таяли в последнюю очередь, заливая овраги, которые большую часть года стояли сухими, превращая Маленько-большую Речушку в холодный шумный поток, изливающийся на землю внизу лачуг на северной стороне дороги. Еще неделю назад Восточный Перевал покрывали более тридцати футов снега.

Что-то вроде молчаливого оцепенения охватило горожан, в то время как они смотрели на торговца, волочившего повозку по восточной дороге в направлении Границ. Фургон был примерно десять футов в высоту и пятнадцать в длину с резными ярко раскрашенными деревянными стенками, которые уходили от колес вверх, резко наклоняясь, и венчались остроконечной крышей. Глаза Вима широко распахнулись от удивления, когда он увидел эти колеса – длинные и тонкие, словно ива, но тем не менее более пяти футов в ширину. Под весом повозки они на полфута, а то и больше, уходили в дорожную грязь, но разрезали ее без сопротивления и не оставляли колеи.

Несмотря на это, торговец сгибался почти вдвое, волоча свой груз. Мужчина был низкорослым и грузным, а его кожа намного темнее той, что когда-либо доводилось видеть Виму. Заостренная черная бородка задиралась под определенным углом, когда он, пошатываясь, брел по колее по лодыжки в грязи. Над икрами светилась чернотой и чистотой кожа гетр с вытесненным на ней узором. Несколько вялых псов осторожно увивались вокруг, пока он с трудом тащился по середине дороги. Он не обращал на них внимания, так же как не обращал внимания на глазеющих горожан.

Вим резко передвинул пустую кружку назад к Оунзу Рампстеру, который сидел ближе всех к двери таверны. «Еще», – сказал он. Оунз выругался, встал со ступенек и исчез в таверне.

Вим ни на секунду не отрывал взгляда от торговца. Когда смуглый человек достиг того места, где дорога в центре города расширялась, он затащил повозку прямо в грязную трясину, где некогда стоял дом Вдовы Хенли, пока его не разрушила Маленько-большая Речушка. Теперь к незнакомцу было приковано всеобщее внимание. Даже городской кузнец оставил меха и стоял в дверном проеме, выпучив на торговца глаза.

Пока торговец ногой опускал тормозное приспособление позади раскрашенного фургона и закреплял его в грязи, спина его была повернута к горожанам. Затем он возвратился к передней части повозки и повернул несколько колесиков внутри деревянной обшивки. Узкая подвесная дощечка, выкрашенная в голубой цвет, отделилась сверху от фронтона и стремительно завибрировала. Из фургона раздалась резкая, металлическая, свистящая мелодия. Этот звук опустошил таверну и привел на улицу оставшихся жителей Границ. Оунз Рампстер чуть не свалился с деревянных ступеней, торопясь разглядеть источник музыки. Он тяжело опустился, протянув Виму наполненную вновь кружку. Вим даже не заметил.

Когда торговец повернулся к толпе, жуткая музыка прекратилась, и речушка громко шумела в тишине. А потом маленький человек прогремел неожиданно низким голосом: «Меня зовут Джейгит Кэтчетурианц, и я торгую коваными изделиями. Иглы, тесла, клинки – нужны они вам?». Он потянул за щеколду на стенке фургона и из нее выскочила панель, открыв взорам ряды сияющих игл и лезвий для ножей, настолько острых, что Вим мог видеть только сверкание в тех местах, куда падал солнечный свет. «Подходите-ка, люди добрые, сюда. Посмотрите, потрогайте. Скажите, что вы можете за них дать?». Приглашение не пришлось повторять дважды – он был окружен в мгновенье ока. Поскольку горожане сомкнулись сплошной стеной, он взобрался наверх на несколько ступенек, которые находились сбоку фургона, чтобы его можно было различить сквозь толпу.

Парни Вима вскочили на ноги; но он сидел неподвижно, на заостренном лице застыло решительное выражение. «На место», – сказал он, довольно громко. – У вас глаза почти выскочили из орбит. Они сдерут с нас шкуры значительно быстрее, если мы что-нибудь предпримем здесь. Слишком много народа. «На место!» Он пнул с боку голень ближайшего из них, Батекара Хенли; все сели. «Пьяница, дай-ка мне одно из ваших кольц, то большое».

Младший брат Оунза Рампстера впился в него взглядом, затем вытащил из грязного шерстяного манжета кулак с драгоценностью и протянул Виму. «Как получается, Вим, что ты внезапно становишься таким храбрым?» Он с раздражением опустил кольцо в его руку. Вим отвернулся, не удостоив парня ответом, и передал массивный кусок золота пухлой, симпатичной подружке Батекара.