Читать книгу "Изгнанник - Аллан Фолсом"

— Слушаюсь, ваше высочество. — Водитель притормозил, свернул на площадь и поднес к губам микрофон переговорного устройства.

Ребекка едва не задохнулась от изумления, увидев брата. Все замерли. Казалось, остановилось само время.

— Я знала! — радостно закричала она, в мгновение ока перепорхнув через ползала. Она обнимала его, плакала и смеялась. — Николас, мой Николас! Как ты? Что с тобой было?

Резко, словно вспомнив что-то, она обернулась к леди Клем:

— А ты как узнала? Когда? Почему мы должны скрывать это от ФСО?

— Нам пора, — подошел к Мартену Коваленко, скромно стоявший до того поодаль.

Попасть в Тронный зал было еще полдела. Для этого ему достаточно было показать свое удостоверение сотрудника МВД. А вот выбраться оттуда и дойти до катера могло оказаться куда труднее, в особенности если они замешкаются.

При виде Коваленко на лице Ребекки отразилось удивление.

— Кто это? — вопросительно посмотрела она на брата.

— Инспектор Коваленко, следователь российского МВД по делам об убийствах.

Ребекка перевела настороженный взгляд с Мартена на Клем.

— А в чем дело?

Мартен решительно взял ее за руку:

— Помнишь, в Париже я говорил тебе, что Реймонд, возможно, до сих пор жив?

— Да…

— Ребекка, — энергично произнес Мартен. Ему хотелось сообщить ей эту новость как-нибудь помягче, но времени на обходительность сейчас не было. — Александр — это и есть Реймонд.

— Что? — переспросила Ребекка, будто ослышавшись.

— Это правда.

— Невозможно! — Она в ужасе отступила на шаг.

— Ребекка, прошу, выслушай меня. У нас почти нет времени. В любой момент сюда может вломиться ФСО. Александр нес с собой сверток, когда мы с ним вышли на тропинку над виллой в Давосе. Помнишь?

— Да, — прошептала Ребекка. Еще бы ей не помнить!

Она даже расспрашивала Александра об этом свертке.

Просто из любопытства. Непонятно, отчего вдруг ей вспомнился этот факт. Но у жениха ее вопрос вызвал раздражение, и она предпочитала больше не поднимать эту тему вновь.

— На мосту через горную речку, когда мы были уже далеко ото всех, он сорвал обертку. Внутри оказался большой нож. — Мартен неожиданно распахнул свой вельветовый пиджак, поднял свитер и сделал шаг назад. — Смотри…

— Не-ет, — в ужасе отшатнулась Ребекка, увидев на теле брата извилистый, неровный шрам.

Вот, значит, в чем причина столь раздраженной реакции Александра на вопрос о свертке! Он подумал, что Ребекка догадалась о содержимом.

— Он пытался убить меня. Точно так же, как убил Дэна Форда и Джимми Хэллидея.

— Он говорит чистую правду, — подал голос Коваленко.

Ребекку передернуло. Ей не хотелось верить в услышанное, ее рассудок сопротивлялся. Она беспомощно воззрилась на Клем, ожидая, что та опровергнет их слова.

— Извини, милая, — проговорила Клем искренним любящим тоном, — мне так жаль тебя.

Губы Ребекки скривились от горечи, в ее глазах отразились боль и неверие. В этот момент она видела лишь Александра и его взгляд. Как всегда, он смотрел на нее с добротой, благоговением и беззаветной любовью.

Роскошное убранство зала поплыло перед ее глазами. Здесь, в этом великолепном здании, была сосредоточена богатая и славная история Российской империи. Позади, на расстоянии руки, стоял золотой трон Петра Великого. Все это, все без исключения, принадлежало Александру по праву рождения. Он был неотрывной частью этого великолепия, и ей самой предстояло разделить это с ним. Но любимый брат и лучшая в мире подруга… И какой-то русский полицейский. Нет, ей решительно не хотелось им верить. Должен же быть какой-то другой ответ! Какое-то объяснение. Однако подсознательно она понимала, что никаких других объяснений нет.

Болезненная бледность, мучительная тревога… Мартену было это хорошо знакомо. Те же ужас и растерянность застыли на прекрасном лице его сестры во время бойни на складе, когда Полчак захватил Ребекку в заложники, пытаясь убить ее брата. Сейчас она была близка к тому, чтобы в третий раз в жизни пережить психический надлом, связанный с глубокой эмоциональной травмой. Он не мог допустить этого.

Бросив быстрый взгляд на Клем, Мартен обнял Ребекку за плечи и повел ее к двери.

— Внизу нас ждет яхта, — убежденно-непреклонным тоном сказал он. — На ней мы уплывем отсюда. Ты, Клем, я… Инспектор Коваленко позаботится об этом, а также о нашей безопасности.

— Может быть, яхта. А может, и не яхта, — пробормотала под нос Клем.

— Ты что имеешь в виду? — повысил тон Мартен.

— Неужели у причала ничего нет? — недоверчиво спросил Коваленко.

— Отчего же, есть там одна посудина. И ваш седовласый друг на ней. Но это всего лишь речной катер. И если вы думаете, что мы с Ребеккой поплывем на нем через льды Финского залива, да еще глухой ночью, то советую вам как следует подумать.

Раздался громкий стук в дверь, после чего в зал вошла Светлана.

— В чем дело? — недовольно поинтересовалась Клем.

— Сюда идут люди из ФСО. Они отведут царицу вниз. Ее ждут.

Внезапно Ребекка проявила характер.

— Попрошу вас выйти. И скажите сотрудникам ФСО, что через минуту я спущусь к ним сама, — произнесла она с царственным спокойствием, глядя Светлане прямо в глаза.

— Слушаюсь. — Светлана тут же исчезла, плотно притворив за собой дверь.

Ребекка посмотрела на брата.

— Я не могу бросить Александра, не оставив ему весточки, вне зависимости от содеянного им.

Быстрым шагом она подошла к трону. Рядом с реликвией был столик с открытой книгой отзывов и ручкой. Ребекка вырвала из книги чистый листок и взяла ручку.

Мартен повернулся к Коваленко.

— Сторожите дверь, — приказал он, а затем приблизился к сестре: — Ребекка, у нас нет времени. Забудь об этом.

Она подняла глаза. Сейчас Ребекка была совсем другим человеком — сильным и волевым.

— Не забуду, Николас. Даже не проси.

44

Выскочив из «Волги», Александр бросился со всех ног к музейному входу для инвалидов.

Внутри никого не оказалось, даже заурядного охранника. Он побежал по коридору в глубь музея. Экскурсанты останавливались, с открытыми ртами провожая его взглядом.

— Царевич, — шелестели повсюду голоса, — царевич, царевич…

Александру было наплевать на эти вытаращенные глаза и шепот. Где же, черт возьми, эти бездельники из ФСО? Где Ребекка? Перед ним появилась женщина в форменном костюме. Она только что вышла из сувенирной лавки.