Читать книгу "Битва королей. Огонь эльфов - Бернхард Хеннен"

Ульрик уже наслушался достаточно.

— Да будет так.

Он склонился над отцом, в последний раз попрощался и вышел из пещеры. Кровь встретила его лаем, ткнулась в руку мокрым носом.

Холод стоял убийственный. Бороды мужчин, которым не досталось эльфийского амулета, застыли от изморози. Дыхание вырывалось изо рта маленькими белыми облачками. Люди притопывали ногами, силясь прогнать холод, а может быть, просто для того, чтобы проверить, чувствуют ли еще свои пальцы.

Они молча принялись за работу. Подкатывали ко входу большие камни, сверху ссыпали мелкие. Ульрик то и дело думал об Оттаре. Молодой принц хорошо помнил, что значит быть запертым в пещере. После бегства из лагеря в Хоннигсвальде с ним произошло то же самое.

Когда вход в пещеру оказался полностью закрыт, воины вернулись на толстый лед. В лагере на берегу их ждали те, кто был слишком слаб, чтобы помогать в работе. Ульрику не пришлось никого подгонять. Все знали, что времени рассиживаться нет. У них в тылу было больше тысячи троллей. Но короля Альфадаса они не получат.

Они поднялись уже довольно далеко по южному склону, когда на другом конце долины сошла лавина. Снег и обломки скал неслись в узкое ущелье. Они устремились туда, где протекал поток, пополнявший воды озера. Быстрый глубокий ручей до сих пор не замерз. В озеро проливалось более дюжины источников; теперь их вода будет запружена.

Ульрик двигался впереди, колонна выживших снова была на марше. Тяжело дыша, принц прокладывал в глубоком снегу дорогу для идущих за ним. Один шаг, другой… Просто ни о чем больше не думать! Шаг за шагом, шаг за шагом… Их целью была наполовину законченная крепость на перевале. Оттуда они смогут отправить отдохнувшего посланника в Фирнстайн. До крепости еще четыре или пять дней пути, если погода продержится. Но если начнется буря, им всем конец. У них почти нет припасов. Даже те, кого защищают амулеты, в конце концов умрут от голода и истощения.

«Не думай об этом, — напомнил себе Ульрик. — Мы сумеем, если Фирн будет благосклонен к нам и если Элодрин со своими воинами задержит троллей».

Оглушительный треск отвлек принца от размышлений. Ульрик остановился, чтобы оглянуться.

На льду озера образовались трещины. Запруженная вода надавила на ледяной покров. Лед проломился. По долине пронесся жалобный звук, почти как волчий вой.

Из конца колонны к нему пробилась Хальгарда.

— Где Кровь? — взволнованно спросила она.

Ульрик испуганно поглядел на жену.

— Я думал, она с тобой.

— Я… — Глаза Хальгарды наполнились слезами. Она схватила мужа за руку. — Когда мы тронулись в путь, она еще была со мной. Плясала вокруг меня, точно щенок. Тыкалась носом в руку. Словно… словно прощалась.

Между деревьями на острове показалась хромая черная фигура. Псина потащилась ко входу в пещеру. Там она опустилась на задние лапы и вытянула морду к небу. Из горла Крови вырвался длинный протяжный звук.

Забрать собаку теперь, когда треснул лед, было невозможно. Вода будет подниматься, пока не поглотит могилу и маленький остров. Троллям никогда не найти тело короля.

— Она поет погребальную песнь моему отцу.

— И нам тоже, — прошептала Хальгарда.

Ульрик сжал ее руку, и они двинулись дальше. Вой Крови преследовал их до самых сумерек. А затем оборвался.

Новый мир

Какой чудесный мир! Несмотря на то что она провела в Альвенмарке три дня и находилась в колонне беженцев, Кадлин не могла наглядеться по сторонам. Здесь все было ярче, насыщеннее. Краски, аромат первых цветов, вкус еды, звучание музыки. Даже когда девушка прикасалась к чему-то, ей казалось, что она чувствует сильнее.

Гундагера тоже захватил новый мир. Он быстро оправился от раны на спине. Его лечила эльфийская целительница; потом он все рассказывал, что ощущение было, будто та была внутри него и терпела боль вместо него.

Семь дней прошло с момента бегства из фьорда. Кадлин решила стереть из памяти воспоминание о горящих кораблях. Элодрин был не таким, как большинство эльфов. Более мрачным. Одним богам ведомо, что заставило его совершить кровавое злодеяние в Нахтцинне.

Куда ни глянь, Альвенмарк был пронизан красотой. Но путь сквозь тьму был ужасен. На четвертый день пути Фенрил провел корабль сквозь ворота из света, которые появились вдруг посреди моря. За ними зияла тьма, по сравнению с которой даже пасмурная безлунная ночь казалась светлым весенним утром. Эта тьма была — каким-то ужасным образом — живой. Она скапливалась вдоль тропы из света. Еще одно воспоминание, которое хотелось забыть…

Кадлин должна порвать со всем темным и грустным внутри нее. Путь привел их к озеру, а затем к белому городу. Все дома были в нем белые, каменные. Не было открытых навозных ям, вместо этого даже улицы были из камня, а куда жители девали свои отходы, осталось для девушки загадкой. Фирнстайн, самое большое поселение, которое она видела в своей жизни, казался рядом с этим городом маленькой грязной деревушкой. Здесь все было большим! Некоторые дома были окружены колоннами толщиной со ствол дуба. А на площадях высились странные скульптуры — окаменевшие убийцы и предатели. Некоторые смотрели серьезно, другие даже улыбались прохожим. И все казались такими живыми, словно только что дышали.

Маленький толстый кобольд из числа беженцев, который, на удивление, немного понимал человеческий язык, потратил час на то, чтобы объяснить Кадлин чудеса Лавианара. Имя кобольда было настолько непроизносимым, что малыш предложил девушке называть его просто Черным. Он бежал из города, разрушенного троллями, но здесь, в Лавианаре, он собирался задержаться. Он сказал, что слишком устал, чтобы продолжать драпать.

Черный был потрясающим рассказчиком. Он объяснял Кадлин чудеса Альвенмарка. От кобольда она узнала, что самых страшных преступников наказывали, заключая их в камень, и выставляли в общественных местах. Некоторых превращали вместе с лошадьми! Но только в том случае, если лошади принимали участие в преступлениях.

Черный также поведал, что за всю свою жизнь эльфы никогда по-настоящему не работали и что на них вынуждены пахать остальные народы Альвенмарка. Кобольд поведал об облачных драконах, которые не могли рождать малышей и замерзшее молоко которых приходилось доставать с неба с помощью летающих кораблей, чтобы его не скапливалось так много, что оно закрывало солнце. Поскольку молоко это было зачарованное и не таяло, его разрезали на блоки и строили из них дома. Поэтому все города Аркадии были белыми — ведь их строили не из камня, а из молока облачных драконов.

Но больше всего встревожило Кадлин то, что Черный болтал о странных созданиях, которые были повсюду. Созданиях, которые были наполовину животными. Некоторые выглядели очень красиво, ни одно из них никоим образом не угрожало Кадлин, даже враждебного взгляда не бросило. Но их внешний вид привел девушку в замешательство. Это был не то чтобы страх… Но рядом с ними ей было не по себе.