Читать книгу "Битва за Москву. Московская операция Западного фронта 16 ноября 1941 г. - 31 января 1942 г. - Борис Шапошников"

Общие трофеи составили: 673 098 пленных, 1277 танков, 4378 артиллерийских орудий, 1009 зенитных и противотанковых пушек, 87 самолетов и огромные количества военных запасов».[149]

Под Вязьмой в окружение попали 37 дивизий, 9 танковых бригад, 31 артиллерийский полк РГК и управления 19, 20, 24 и 32-й армий Западного и Резервного фронтов. Организационно эти войска входили в состав 22, 30, 19, 20, 24, 43, 31, 32 и 49-й армий и оперативной группы Болдина. Под Брянском в окружении оказались 27 дивизий, 2 танковые бригады, 19 артиллерийских полков РГК и управления 50, 3 и 13-й армий Брянского фронта. Всего было окружено семь управлений армий (из 15 всего на западном направлении), 64 дивизии (из 95), 11 танковых бригад (из 13) и 50 артиллерийских полков РГК (из 64). Эти соединения и части входили в состав 13 армий и одной оперативной группы. На 2 октября 1941 го-да войска Западного фронта насчитывали 545 935 человек, Резервного – 478 508 человек. Когда Г.К.Жуков принимал командование этими фронтами, в его распоряжении насчитывалось около 90 тыс. человек. Конечно, некоторые части и соединения армий двух фронтов смогли пробиться из окружения позднее – наиболее успешными были в этом плане действия войск Брянского фронта. Но в любом случае потери советских войск под Вязьмой и Брянском составили до 700 000 человек.[150]

5. Сейчас, опираясь на опубликованные немецкие документы и материалы, мы можем сказать о немецких планах следующее. Еще 30 октября командование группы армий «Центр» выпустило директиву на продолжение операции № 2250/41. Базировалась она на приказе на окружение Москвы по группе армий от 14 октября. В общих чертах задачи армий предполагались следующие:

«3. 2-я танковая армия наносит удар между Рязанью и районом Каширы через Оку. […] Пойдет ли основная масса танковой армии в ходе дальнейших боев восточнее или западнее реки Москва, будет зависеть от наличия переправ и от обстановки после взятия Тулы.

[…]

4. 4-я армия готовится немедленно возобновить наступление на главном направлении южнее и севернее шоссейной дороги, пока состояние погоды позволяет произвести необходимые маневры силами и снабжение фронта боеприпасами. Об объектах для наступления донести. Северному крылу армии продвигаться в общем направлении на Клин. Дальнейшее наступление пехотных соединений при поддержке 4-й танковой группы в направлении Ярославль, Рыбинск предусмотреть на случай, если позволят погодные условия и положение со снабжением.

5. 9-й армии выяснить обстановку под Калинином, севернее Ярополец, отбросить противника на участке реки Лама и захватить переправы через западную оконечность Волжского водохранилища. В дальнейшем сосредоточить 3-ю танковую группу для наступления южнее Волжского водохранилища в направлении на северо-восток».[151]

Как мы видим, в целом планы немецкого командования были определены правильно, что делает упрек в некоторой шаблонности действий немецкого командования на этом этапе операции вполне оправданным.

6. Как нетрудно понять из таблицы, количество немецких танков было рассчитано из средней численности боевых машин танковой дивизии противника в 100 единиц, моторизованные дивизии при этом справедливо считались не имеющими танков. Однако такая оценка с позиции сегодняшнего дня представляется завышенной. Так, по данным Томаса Йенца на 31 октября (если в Красной Армии отчетным днем было первое число месяца, то в вермахте – последнее) в 1-й танковой дивизии xxxxi моторизованного корпуса было всего 36 боеготовых танков, в 10-й танковой дивизии – 87 машин. В 6-й танковой дивизии на 31 октября числились боеготовыми: 15 pz.kpfw.ii, 34 pz.kpfw.35(t), 10 pz.kpfw.iv и 7 командирских (вооруженных только пулеметами) танков. В ремонте находились 19 Pz.Kpfw.II, 41 Pz.Kpfw.35(t) 13 Pz.Kpfw.IV и 3 командирских танка. Т. е. «сотня танков» – это верхняя граница численности с учетом тех машин, которые могли быть введены в строй после краткосрочного ремонта.

При этом состояние танкового парка немецких танковых дивизий было на пределе возможностей техники. Например, танки Pz.Kpfw.II 6-й танковой дивизии намотали на гусеницы с начала кампании 11 500 км, танки Pz.Kpfw.35(t) и того больше – 12 500 км. Поэтому помимо гипотетического ввода в строй из ремонта был неизбежен и обратный процесс – выход из строя по техническим причинам. Неудивительно, что в результате воздействия противотанковых средств Красной Армии и технических неисправностей к 31 ноября в 6-й танковой дивизии не осталось ни одного боеготового танка.

Также представляется небезынтересным рассмотреть качественный состав танковых частей и соединений Красной Армии на правом крыла Западного фронта перед последней фазой оборонительного сражения за Москву.

Состав танковых частей 30-й и 16-й армий на 16 ноября 1941 года[152]

2Судя по всему, в данные М. Коломийца не попали 8 танков Т-34, направленных в 58-ю тд незадолго до немецкого наступления (или же при передаче дивизии в состав 30-й армии 17–18 ноября), из которых 5 машин приняли участие в боях и были подбиты.

Если принять численность немецкой танковой дивизии на 16 ноября в 60–70 боеготовых танков, то можно сделать вывод, что соотношение сил по танкам было примерно 1:1. При этом необходимо отметить, что немецкие танки были объединены в более эффективные организационные структуры, позволявшие компенсировать ТТХ взаимодействием с артиллерией и пехотой. Напротив, половина советских танков была сконцентрирована в 58-й танковой дивизии, не имевшей боевого опыта. Как показали последующие события, эти танки были достаточно быстро выбиты.

7. Б. М. Шапошников и его сотрудники не обладали полными данными о реальном воздействии превентивного удара на волоколамском направлении и поэтому ограничились общими словами о сложностях с его организацией. Попробуем проанализировать воздействие удара 16-й армии по дневнику командующего группой армий «Центр» Федора фон Бока. Одна из записей от 16 ноября 1941 года гласит: