Читать книгу "Незнакомцы - Дин Кунц"

— Как-нибудь выберемся. Непременно выберемся.

* * *

При виде Паркера Доминик просиял и обнял художника.

— Как ты очутился здесь, старина?

— Это долго рассказывать, — махнул рукой Паркер с тоской в глазах.

— Я не хотел втягивать тебя так глубоко во все эти неприятности, — вздохнул Доминик.

— Я не простил бы себе, если бы упустил такой шанс, — сказал Паркер, глядя на звездолет.

— А где твоя борода?

— По такому случаю, — кивнул Паркер на корабль, — можно и побриться.

* * *

Эрни в изумлении двигался вдоль звездолета, ощупывая его и пожирая глазами.

Фэй, беспокоившаяся за Брендана, осталась рядом с ним. Несколько месяцев назад он пережил сильнейшее потрясение, утратив — или думая, что утратил, — веру. А сегодня ночью он потерял отца Вайцежика. Этот удар едва не доконал его: глаза обрели безжизненное выражение, его трясло.

— Фэй, — произнес он, глядя на корабль, — не правда ли, это чудесно!

— Да, — согласилась она. — Я никогда не верила историям об иных мирах, никогда не задумывалась над этим вопросом. Но это начало чего-то нового, нового и прекрасного.

— Но это не Бог, — вымолвил Брендан. — Я чувствовал, что это нечто другое.

— Помнишь, что сказал Паркер, когда нас везли сюда? Отец Вайцежик знал, что произошло тогда на самом деле, что опустилось на Землю в ту ночь, но воспринял случившееся как подтверждение божественного промысла и своей веры во всемогущего Господа Бога.

— Для него все являлось подтверждением его веры, — вяло улыбнулся Брендан.

— В таком случае пусть это послужит еще одним подтверждением и для тебя. Тебе просто нужно время, чтобы все осмыслить. И тогда ты взглянешь на вещи так же, как рассматривал их отец Вайцежик, потому что у вас с ним очень много общего, хотя сам ты и не догадываешься об этом.

— Вы плохо знали его, — удивленно посмотрел на нее Брендан. — Я совершенно другой. Во мне нет и половины того, что было в этом человеке и священнике.

Фэй улыбнулась и ласково потрепала его по щеке.

— Брендан, мы сразу поняли, как ты любишь отца Стефана, когда ты рассказывал о нем. И уже спустя день нам стало ясно, что ты очень похож на него. Ты еще молод, Брендан. Тебе еще многое предстоит узнать. Но когда ты достигнешь возраста отца Вайцежика, ты непременно станешь таким же, каким был он, — достойным человеком и примерным пастырем. И каждый день твоей жизни будет олицетворением его заветов.

Лицо молодого священника просветлело, губы его задрожали, и он спросил осевшим голосом:

— Вы действительно так думаете?

— Я в этом уверена.

И они крепко обнялись.

Нед и Сэнди стояли, обняв друг друга за талию, и смотрели на корабль. Оба молчали, потому что слова были не нужны. Во всяком случае, ему так казалось.

Наконец Сэнди сказала то, что действительно нужно было сказать:

— Нед, если мы выберемся отсюда живыми, я хочу сходить к врачу. Ну, ты понимаешь, о каком враче я говорю, — к специалисту по искусственному оплодотворению. Я во что бы то ни стало хочу иметь ребенка.

— Но ты никогда раньше об этом не... — растерянно пробормотал Нед.

— Раньше я так не любила этот мир, — тихо проговорила Сэнди. — Но теперь... Теперь я хочу, чтобы частичка нас тоже была среди тех, кто отправится сквозь всяческую тьму в иные миры, чтобы там встретиться с незнакомцами — чудесными незнакомцами, такими же, как те, что прилетели к нам на этом корабле. Я буду хорошей матерью, Нед.

— Я знаю, Сэнди.

* * *

Когда Майлс Беннелл увидел, что в пещеру вошел последний свидетель, а за ним еще и Паркер Фейн, он отказался от мысли использовать необыкновенные способности Доминика Корвейсиса, чтобы не допустить полковника Фалькирка в Скалу Громов. Теперь он был больше склонен полагаться на свой пистолет, засунутый за пояс. Пистолет, спрятанный под просторным белым халатом, давил на живот.

Майлс думал, что Леланд приведет с собой по меньшей мере два десятка охранников, а может, и того больше. Поэтому он ожидал увидеть на пороге полковника, Хорнера и с полдюжины солдат. Но появился один только Хорнер, державший автомат на изготовку.

Пока пленники рассматривали корабль, лейтенант подошел к доктору Беннеллу и генералу Альварадо и сообщил им, что полковник прибудет с минуты на минуту.

— Как вы посмели войти сюда с автоматическим оружием? — набросился на него генерал. — Да вы отдаете себе отчет, что может случиться, нажми вы случайно на спусковой крючок?! Ведь оружие на боевом взводе! Пули могут рикошетом попасть в нас, да и в вас самого.

— Я не допускаю случайностей, сэр, — с вызовом ответил Хорнер, словно готов был на деле доказать это.

— Где Фалькирк? — сменил тему генерал.

— У него важные дела, сэр, — сказал Хорнер. — Он просил принести вам его извинения за задержку. Он скоро присоединится к нам.

— Что еще за дела? — спросил генерал Альварадо.

— Полковник не советуется со мной относительно каждого своего шага, сэр, — пожал плечами Хорнер.

Майлс был почти уверен, что Фалькирк со своими людьми уничтожит его подчиненных. Но время шло, а никаких выстрелов не было слышно, и он слегка успокоился.

Чтобы отвлечься от мрачных предчувствий и окончательно взять себя в руки, Майлс решил пока поговорить со свидетелями и ответить на их вопросы. Многие из них, как он понял, уже слышали о специальной исследовательской группе, поэтому Майлс лишь в самых общих чертах подытожил результаты работы ученых и объяснил, почему был отдан приказ засекретить происшествие.

Корабль, который они видели, был обнаружен военными спутниками, вращающимися вокруг Земли на расстоянии более 22 тысяч миль. Они заметили корабль, когда он проходил мимо Луны. Советские спутники засекли объект гораздо позже, но так и не определили точно, что он собой представляет.

Первоначально инопланетный корабль приняли за большой метеорит или маленький астероид, который, судя по его курсу, должен был столкнуться с Землей. Если бы он был из мягкого, пористого вещества, он бы сгорел во время падения либо, в худшем случае, распался на куски и не принес бы особенного вреда. Опасность он мог представлять лишь в том случае, если бы состоял из твердого железисто-никелевого соединения. В этом случае, однако, сохранялась большая вероятность того, что объект упадет в воду, покрывающую семьдесят процентов земной поверхности. Наибольший урон мог быть, конечно, нанесен пришельцем из космоса в случае падения на густонаселенный район суши.

— Представьте себе, что осталось бы от Манхэттена, если бы в него врезался со скоростью две тысячи миль в час кусок железисто-никелевого сплава величиной с автобус, — сказал Майлс. — Мы не могли не принять меры.