Читать книгу "По ступеням «Божьего трона» - Григорий Грум-Гржимайло"

Вдали, на северо-западном краю горизонта, в неясных очертаниях вставал Карлык-таг с своими четырьмя седыми вершинами, которые с поразительной ясностью выделялись на сверкающей синеве центрально-азиатского неба. От этих вершин в обе стороны тянулась воздушная, нежно-фиолетовая зубчатая полоса гор, которая на востоке служила лишь фоном для целого ряда гребней более близких гор, составляющих юго-восточную окраину необъятного нагорья Тянь-Шаня. Из массы этих, точно затянутых флером, высот ответвлялась гряда, которая, следуя к юго-западу, постепенно вырисовывалась в скалистый, очень расчлененный хребет. Это – Ма-дунь-Шань, самый северный из бэй-шаньских хребтов, с которого стекали некогда воды, образовавшие Янь-дуньский проток. Западный конец его нам был ясно виден, мы могли даже различить его темно-серые и бурые скалы, чередовавшиеся с широкими седловинами. Между ним и Е-шуй-Шанем расстилалась глубокая долина, переходившая на востоке в волнистое плато, замыкавшееся на краю горизонта горами.

Существует ли какая-либо связь между этими горами и хребтом Фо-чэн-цзы, уловить за дальностью расстояния я не мог; однако, думаю, что, подобно Е-шуй-Шаню, они представляют лишь северный отрог помянутого хребта, прислонившийся к Ма-дунь-Шаню. На западе высокие скалистые массивы кряжей Гинь-ва-Шань и Лу-гань-чан совершенно скрывали расположение находящихся позади горных масс. Такой характер горного ландшафта в верховьях Янь-дуньского протока дает повод думать о существовании прочной топографической связи между горами бэй-шаньской и тянь-шаньской систем, если только Карлык-таг относится к этой последней системе.

Солончак Отун-да-цзы-чан – один из самых обширных в Бэй-Шане. Он густо порос солонцовыми травами, преимущественно – камышом и осокой; из других же видов бросались в глаза Anabasis aphylla L., А. brevifolia С. А. Mey., Artemisia fragrans var. snbglabra Winkl., Inula amrnophyla Bge, Arnebia fimbriata Maxim. и Astragalus sp. Его абсолютная высота определена была нами в 6109 футов (1802 м), Футтерером – в 5904 фута (1799 м)[254] и Обручевым – в 4855 футов (1280 м)[255].

22 сентября, при совершенно ясном небе и полном затишье в морозном воздухе, мы, наконец, вышли из Бэй-шаньских гор в каменистую пустыню, которая заливом шириной до 15 и глубиной до 26 км вдавалась в горные массы хребтов Е-шуй-Шань и Ма-дунь-Шань. Впрочем, в эту равнину мы вышли не вдруг, так как с одной стороны высокий, скалистый, буро-зеленовато-серый Лу-гань-чан, с другой – последние отпрыски хребта Е-шуй-Шаня сопровождали дорогу еще на протяжении 13 км. Местность здесь даже как будто приподнялась, и среди плоских холмов, перегораживавших долину, стали попадаться выходы коренной породы – серых и серовато-желтых кристаллических известняков, прорванных жилами буро-красных и зеленовато-серых порфиров. Очевидно, что именно это массивное поднятие послужило некогда непреодолимым препятствием для вод Мын-шуйской реки, которая и проложила себе русло в более податливых породах, свернув от ключа Отун-да-цзы-чан прямо на север, поперек холмов Е-шуй-Шаня.

По выходе из гор мы шли каменистой пустыней 20 км до урочища Я-цзы-чан, где и остановились.

Это урочище представляет глубокую впадину на краю сухого русла Е-шуй, точнее – глубокую бухту этого последнего, которая развертывается перед глазами путника только тогда, когда он почти вплотную подойдет к обрывистым ее берегам. Ее дно – солончак, густо поросший осокой и спорадически – камышом, солянками и гребенщиком. Ключей в урочище два: один – близ спуска, с слегка солоноватой водой, другой – в двух километрах к северу – почти пресный. Абсолютная его высота по нашему определению оказалась равной 4908 футов (1496 м), по определению Футтерера – 4691 фут (1430 м)[256] и Обручева – 4428 футов (1350 м)[257].

Подходя к впадине, мы пересекли колесный путь, шедший с востока на запад. В. А. Обручев полагает, что это один из вариантов колесной дороги из Ань-си-чжоу (?) в Хами[258]; в действительности же это местная дорога, не идущая на восток далее урочища Да-чжо-цзы, где некогда велось в значительных размерах пережигание саксаула на уголь.

23 сентября мы продолжали наш путь по местности, представляющей место схода многочисленных сухих русел в один могучий проток, названный мною Янь-дуньским.

Проток этот слагается из двух рукавов, из коих северный производит впечатление более значительного. С высот, окружающих урочище Отун-го-цзы, я проследил его довольно далеко на восток, причем выяснилось, что его образуют несколько коротких русел, из коих по крайней мере два сбегают с севера; если верить, однако, монголам, главный сток прежних вод находился все же не здесь, а на северном склоне хребта Ма-дунь-Шань, в том месте, где этот последний, повышаясь, сливается с нагорьем Карлык-тага. С того же хребта и, вероятно, с южных склонов тех же гольцов, выносила свои воды и бывшая речка Е-шуй, которая, сливаясь с Мын-шуйским руслом, слагала далее южный рукав того огромного желоба, который проходит мимо Янь-дуня.

Хребет Ма-дунь-Шань служит, таким образом, водоразделом между обоими рукавами, и его западный конец, изрезанный многочисленными стоками, и пересекает дорога в участке между Я-цзы-чаном и Отун-го-цзы.

Поднявшись из Я-цзы-чанской ямы снова на каменистую степь, мы шли ею километров пять, имея вправо крутой обрыв Е-шуйского русла, затем пересекли последнее и вышли на его правый берег, представляющий узкий отрезок той же каменистой пустыни, выклинивающейся на запад в новое расширение названного русла. Топографически этот мыс составляет как бы отпрыск хребта Ма-дунь-Шань. Да таким он, по-видимому, и был когда-то, так как и теперь еще из-под гальки выступает здесь кое-где коренная порода – серый глинисто-кремнистый сланец.

Усыпанные серой галькой рыхлые красные отложения (конгломераты и песчанистые глины с редкими включениями кристаллических агрегатов гипса и поваренной соли) вообще не отличаются здесь значительной мощностью, вследствие чего служащие им постелью коренные породы выступают из-под них повсеместно и часто; так, еще накануне, не доходя Я-цзы-чана, мы обошли обнажение буро-красного порфира, сегодня же, едва поднялись из ямы, как натолкнулись на щетки темно-зеленого филлита, которые и тянулись вдоль дороги на протяжении 700 сажен (1493 м).

Севернее Е-шуйского сухого русла выходы коренных пород стали попадаться еще чаще. Да оно и понятно: мы обходили здесь западный конец хребта Ма-дунь-Шань, размытый прибоем вод когда-то бывшего здесь залива и частью занесенный его отложениями. Конец этот, судя по остаткам, слагали богатые выделениями кварца серые глинисто-кремнистые сланцы, прорванные жилами фельзитового порфира и диорита; выходы последнего оказались сильно разрушенными с поверхности.