Читать книгу "Господин моих ночей - Алиса Ардова"

Склонилась над тарелкой, искоса наблюдая, как высший уверенно наполняет бокал тягучей рубиновой жидкостью. И правда, почти «несколько капель» — маг был удивительно точен и честен, насколько это возможно в нашей с ним ситуации. Ни на чем не настаивал, ничего не навязывал — лишь предлагал, указывая то на одно блюдо, то на другое.

А я… Я не знала, как себя вести. В голове царила полная сумятица, душу рвали на части самые противоречивые чувства, и не хватало… очень не хватало времени подумать, собраться с мыслями.

— Ты совсем ничего не ешь, Элис. Не нравится? Заменить блюда? Что бы ты хотела?

— Не надо менять. Все замечательно.

Чтобы не заподозрили в обмане, наколола на вилку крохотный кусочек и быстро понесла его к губам. Нежное, сочное мясо буквально таяло во рту, но я почти не ощутила его вкуса. Даже глотала с трудом, а ведь последний раз ела очень давно, да и кушанья за столом предлагались самые изысканные. Из прежней, мирной жизни.

— Тогда… немного орстольского паштета?

— Чуть-чуть… Одной ложки достаточно… Спасибо, лорд…

— Айтон, — перебили меня. — Просто Айтон, и без титула. По-моему, нам пора обращаться друг к другу на «ты», если уж мы намерены… тесно общаться.

— Как скажете…

— Скажешь.

— Да…

Предложение высшего добавило сумбура в мысли и окончательно сбило с толку.

От сегодняшней ночи я ждала чего угодно, готовилась к самому худшему, хотя и надеялась на лучшее, но даже в самых смелых фантазиях не могла предположить, что меня пригласят на ужин, станут ухаживать и вести светские беседы. Словно я гостья, приехавшая с оговоренным заранее визитом, а не обыкновенная любовница, пусть ее и называют красивым и непонятным словом альтэ. Суть-то все равно одна.

Я понимала, что подписываю и на что соглашаюсь… Надеюсь, что понимала.

Мама никогда раньше не обсуждала со мной, что происходит между мужем и женой в супружеской спальне, но после переезда в Кайнас, и оглашения дня свадьбы, они с Нэссой несколько раз заводили об этом разговор. Правда, их намеки мало что прояснили, скорее, еще больше меня запутали.

Мама уверяла, что если двое по-настоящему любят, то способны подарить друг другу огромное взаимное удовольствие. Жена брата фыркала в ответ и кривила губы. Она, со своей стороны, никакой радости в этом не видела — лишь кратковременное неудобство, но ради долга и продолжения рода вполне терпимое. Но обе соглашались в одном: первый раз всегда больно, нужно просто стиснуть зубы и перетерпеть.

Я и готовилась «стискивать и терпеть». Тем более, ни о какой любви между мной и высшим и речи не было. Обманывать мага и сопротивляться я не собиралась. Лягу, глаза закрою и позволю ему делать то, за что заплатил. Не убьет же он меня, в конце концов. Поторопится, надеюсь, и лишний раз не станет мучить, если уж обещал силу не применять. Выживу, никуда не денусь.

Так или примерно так я себя успокаивала, когда шла в этот дом первый раз и второй, когда обсуждала договор и подписывала его. Но то, что случилось затем, никак не укладывалось в мои представления о наших с магом отношениях.

И это, в полном смысле слова, выбивало почву из-под ног.

Воспоминания о близких тоже не прибавляли аппетита. Я тут деликатесами лакомлюсь, орстольский паштет, который даже в довоенные годы считался редкостью и стоил невероятно дорого, вилкой нехотя ковыряю, а у них там на ужин овощи и сыр с хлебом. А ведь маме, чтобы выздороветь, необходимо хорошо питаться. Да и Нэсса не просто так капризничает — ей сейчас не только себя, но и малыша кормить надо, а в доме даже молока нет. Почему-то мысль о злосчастном молоке, которое все время поминала невестка, совсем расстроила.

— Элис… — мягко позвал высший.

Сейчас опять примется укорять, что я ничего не ем, и предлагать новые блюда. Нет уж…

— Все очень вкусно, — не поднимая глаз, решительно отодвинула от себя тарелку. — Передайте мою благодарность вашему повару.

— Непременно, — тон мага искрился смехом.

Надеюсь, он поймет намек, прекратит представление и займется, наконец, тем, что собирался со мной делать. Ведь не для того же он заключил договор, чтобы по ночам девицу-аристократку ужином кормить? Пусть уже все побыстрее случится, а потом, перед уходом, я попрошу у него хоть немного денег… в счет текущего месяца.

То, что у мамы и Нэссы теперь появится метка — замечательно, но услуги опытного лекаря стоят дорого, особенно, если он использует для лечения артефакты. Боюсь, такой суммы у нас сейчас нет. Последние драгоценности проданы, осталась только мамина подвеска, но за нее ничего не выручишь. Это всего лишь дешевая безделушка, хоть мама и любит ее больше всех остальных украшений.

Толла строго-настрого велела сразу оговорить, что плата — вперед. Стоять на своем и даже в договор этот пункт внести. Но я так и не смогла сказать об этом высшему. За что он должен платить, если даже не притронулся ко мне? Вернее, притронулся, но не так…

А вдруг он скажет, что только в конце месяца?..

Мама долго не продержится…

Надо было слушать Толлу…

Мало ли, чего я не могу… Через «не могу»… Пора привыкать к своему положению… Взрослеть… Умнеть…

Мысли беспорядочно метались по кругу, как стая растревоженных птиц.

— Элис, — голос высшего стал громче, требовательней. — Посмотри на меня.

На тебя или на тьму, что заменяет тебе лицо?

— Элис…

Упрямо сжала губы и все-таки вскинула голову, упираясь взглядом в теневую маску. Если он опять начнет уговаривать что-нибудь попробовать…

— Не надо так тревожиться, девочка, с твоей мамой все будет в порядке.

Он что, мысли читает?

— Откуда вы знаете…

— Ты…

Нетерпеливо мотнула головой, «ты» так «ты».

— Откуда ты знаешь…

— Ее осмотрят завтра утром, — снова перебили меня. Спокойно. Твердо.

— Что?..

Кажется, этот вопрос станет теперь моим любимым.

— Мой лекарь завтра придет к вам домой и проверит состояние госпожи Тины Бэар, — повторил маг терпеливо. — И госпожи Нэссы Бэар. На всякий случай. Тогда же им обеим поставят метки. Не беспокойся об этом. И о деньгах тоже. Ты будешь получать их частями, еженедельно, начиная с сегодняшнего дня.

Замешательство, волнение, облегчение сменяли друг друга, как в детском калейдоскопе. А потом нахлынула благодарность и накрыла меня волной счастья, гася застарелую боль, горечь, отчаяние. Ощущение это оказалось таким острым, что я с трудом сдержала слезы. Надо же, все эти дни, недели, месяцы не плакала, а сейчас, вместо того, чтобы радоваться, борюсь с истерикой.

Медленно убрала со стола руки, стиснула ладони на коленях так, что пальцам стало больно.