Читать книгу "Легенда о Подкине Одноухом - Киран Ларвуд"

– Давай у кого-нибудь спросим, – предложил он.

– Блестящая идея. Я и не догадывалась, что мой брат гений.

– Нашла время язвить, – пробурчал Подкин. – Не нравится – придумай что получше.

– Ещё чего! Я же не вождь племени. Забыл, что девочки вождями не становятся? – Паз схватила Пика под мышку и зашагала к ближайшему лотку. За ним стояла чёрная как смоль крольчиха и продавала маринованную свёклу. Подкин нехотя поплёлся за ней.

– Простите, вы не подскажете, где можно нанять солдат? – со всей учтивостью спросила Паз. – Есть здесь какой-нибудь магазин или лавка?

– Солдат? Ты про вольных стрелков? – Торговка смерила крольчат подозрительным взглядом. От Подкина не укрылось, что её глаза задержались на серебряном браслете Паз и его золотой пряжке. – И зачем же вам, детишки, понадобился этот сброд?

– Да так, просто любопытно. – Подкин не смог сходу придумать, как убедительно соврать. Крольчиха недоверчиво вскинула бровь, но всё-таки указала на другой конец пещеры, где между колоннами виднелась огороженная площадка.

– Вам туда. Хотя толковых воинов вы здесь не найдёте. Все солдаты, кого я знала, бежали от Пожирал за Льдистые горы. Думают там отсидеться. А баночку свёклы купить не желаете? – поинтересовалась торговка.

Вежливо отказавшись, крольчата начали протискиваться сквозь толпу к площадке за забором. По ней прогуливалось несколько одетых в лохмотья кроликов – в том числе широкоплечий громила с белоснежным мехом, который торчал вокруг его головы, словно иглы дикобраза. Левая лапа вояки покоилась на перевязи, а левая нога была затянута в лубок. Рядом расхаживал чёрный великан с порванными ушами и культёй вместо лапы. Компанию им составлял коричневый в крапинку арлекин с деревянной ногой, опиравшийся на костыль.

Взгляд Подкина зацепился за серого кролика, который неподвижно сидел в углу. Глаза его затянули бельма. По всему было видно, что кролик слеп как крот. Неужели всё, что мог предложить им Костеград, – это жалкую шайку калек? Да проще сразу сдаться Пожиралам!

– Не нравятся они мне, – вполголоса сказал Подкин.

Паз кивнула.

– Мне тоже. Хотя, наверное, таких можно нанять по дешёвке. Моего браслета хватит, чтобы дважды оплатить их услуги.

Подкин уже собирался пройти за изгородь, как вдруг чьи-то грубые пальцы схватили его за лапу с такой силой, что он едва не закричал от боли, но замер, почувствовав холодный укол прижатого к рёбрам ножа. Паз испуганно смотрела куда-то за спину брата. Подкин обернулся и тоже увидел нависшего над ними коричневого кролика со свирепой мордой и злыми оранжевыми глазами. От него разило гнилыми овощами и кислым мёдом.

– Вы трое пойдёте со мной. Цацки ваши я тоже заберу. И ни звука мне, а то вот этот лишится второго уха. Пошевеливайтесь, что застыли!

Кролик гнусно ухмыльнулся, обнажив жёлтые обломки зубов, и ткнул Подкина ножом в бок – да так, что тот жалобно взвизгнул. Паз ничего не оставалось делать, кроме как последовать за братом прочь из пещеры – в бесконечный лабиринт боковых туннелей Костеграда.

Глава девятая. Шейп и Квинс

Вонючий кролик с оранжевыми глазами уводил Подкина всё дальше от рынка, не забывая время от времени для острастки тыкать его ножом. Позади раздавались торопливые шаги Паз и тихое хныканье Пика. Злобный кролик иногда бросал взгляд через плечо и говорил обманчиво мягким голосом:

– Правильно, девочка. Иди за мной, и твой брат не отправится в котёл с рагу.

Чем сильнее они углублялись в туннели, тем тише становилось вокруг. Шум рынка ещё долетал до них, но был до того невнятным, что Подкин начал задумываться: а не померещилась ли ему та огромная пещера?

Сперва они шли обжитыми улицами: на пути им попадались вывески магазинов и таверн, двери домов, бельё, развешанное для просушки. Один раз они наткнулись даже на продавца маринованной редиски, который, впрочем, скользнул по ним равнодушным взглядом и отвернулся. Но довольно скоро они оказались в заброшенной части Костеграда, где зияли чернотой пустые норы, а своды и стены туннелей медленно отступали под напором корней. Когда вонючий кролик не тыкал его ножом, Подкин отрешённо думал, что, наверное, таким станет мир, когда кроличий род обратится в пыль. Корни, мох и земля вторгнутся в города, заполонят их и сотрут все воспоминания о том, кто здесь жил.

То тут, то там кроликам попадались на глаза чьи-то кости: с потолка свисали обломки рёбер, челюсти торчали прямо из земли. Местные обитатели приспособили их к делу и использовали как подсвечники, отчего на костях наросли сталагмиты растаявшего воска. Интересно, кому они принадлежали? И кто их зарыл? Не будь Подкин так занят страхом за свою жизнь, он бы непременно поразмыслил над этим.

В туннелях, куда завёл их похититель, было сыро. По стенам ползла плесень, на полу, наполняя воздух запахом разложения, громоздились кучи гнилого мусора. Бледные грибы светились во мраке, словно маленькие привидения – или глаза притаившихся в засаде хищников. Под ногами извивались жирные дождевые черви и личинки. Подкин услышал, как сестра наступила на одну: личинка лопнула с тихим «чпок», а Паз приглушённо вскрикнула. Она всегда ненавидела этих ползучих тварей – оттого было так весело подкидывать их ей в кровать, когда они жили в Манбери.

Ох, Подкин бы сейчас всё отдал, чтобы вернуться в те дни.

Он подумал о том, чтобы вытащить меч и напасть на вонючего кролика, но быстро отказался от этой мысли. Пока он выпутает клинок из ножен, громила сто раз успеет покрошить его в капусту, а потом заберёт Звёздный коготь. Подкин тяжело вздохнул, понимая, что ничего не может сделать.

Наконец они остановились перед норой в туннеле, заваленном мусором и объедками: обгрызенными редисками, глиняными черепками, липкими смердящими лужицами. Пол был покрыт шевелящимся слоем личинок, которые явно не испытывали недостатка в пище.

Из норы сочился тусклый свет. Подкин не успел даже вообразить, какие ужасы там таятся, когда вонючий кролик отдёрнул старое одеяло, служившее дверью, и толкнул его внутрь. Следом в нору влетели Паз и Пик. Они врезались в брата, сбили его с ног, и все трое повалились на пол.

– Так-так-так, кого это ты привёл, Квинс?

Подкин поднял голову и осмотрелся. Нора, в которой они очутились, была крохотной даже по меркам кроликов. На стенах кое-где белели следы штукатурки, но куда больше там было пятен сырости и пузырящейся плесени.

В глубине стоял большой деревянный сундук и две грубо сколоченные клетки из веток орешника. На полу валялись пустые глиняные бутылки и морковные огрызки. В углах лениво шевелились клубы пыли и обрывки паутины. Трудно было представить, что здесь кто-то живёт: в норе пахло гнилью и запустением, едва ли не хуже, чем в туннеле снаружи.

За кучами мусора скрывался маленький очаг, в котором трещали сырые поленья. Они давали больше дыма, чем света и тепла. Перед огнём грел необъятное брюхо толстый кролик с ушами, стянутыми грязным платком. Его борода была заплетена в длинную косу с серебряным колокольчиком на конце. Рядом – только лапу протяни – стояла внушительная дубинка, утыканная ржавыми гвоздями.