Читать книгу "1970 - Евгений Щепетнов"

***

Она плакала. Жесткая, суровая, прошедшая огонь войны женщина – плакала. Слезы текли у нее по щекам, она смотрела в пространство над моей головой, и глаза ее были мокрыми, как осенняя земля, и такими же тусклыми. Казалось, они даже изменили цвет, сделавшись из голубых землистыми.

Я не вмешивался, ничего не говорил. А что тут скажешь? Вот жил человек и жил – были у него идеалы, была своя правда. Знал он, что впереди, знал, что позади. И ради чего жил, боролся. Это у нас нет идеи. А у них есть. Они строят светлое будущее. «Прекрасное далеко». Знают, что до этого «прекрасного далеко» не доживут, но их дети, внуки, правнуки – будут в нем жить. И все будет хорошо! Самая читающая нация в мире, самые добрые, самые сильные, носители самой лучшей идеи в мире! Самой жизнеспособной и самой ПРАВИЛЬНОЙ!

И тут вдруг появляется человек, который говорит: это все ложь. Впереди ничего. Грязь, война, развал всего, что вы создавали. И как на это реагировать? Как воспринять это известие?

Крах. Крушение! Катастрофа. И беда…

Я отвернулся к окну и сидел так минут двадцать или полчаса. Слушал рыдания, а потом просто сидел – прикрыв глаза, думая о своем. Зачем я здесь? Ну вот зачем? Неужели я смогу все изменить? Один человек, не имеющий никакого веса в обществе, никаких рычагов, чтобы все поправить! В конце концов я окажусь в той же психушке… навечно. Нет, не в той же – в гораздо более серьезной психушке. Без Оленьки. Без Зинаиды Михайловны. В состоянии овоща. Чтобы не болтал лишнего.

Я не хочу этого! Я устал! Я уже стар… слишком стар и устал. Я не революционер и не прогрессор! Хватит! Я хочу просто жить!

И не трогайте меня… пожалуйста. Иначе пожалеете!

– И что ты собираешься делать?

Слова прозвучали как эхо моих мыслей, и я вначале даже не понял, что говорит со мной Зинаида Михайловна. Честно сказать, я даже забыл о ее присутствии. Рыдать она перестала и дышала так тихо, будто ее в комнате уже и не было. Здесь вообще было невероятно тихо – ни криков, ни шума, ни автомобильных гудков. Идеальное место обретения покоя. Как и кладбище…

– А что я должен сделать?

– Сообщить руководству страны! Генеральному секретарю! Рассказать! Предупредить! Или тебе нравится то, что с вами случилось?

– Да кому это может понравиться?! – возмутился я. – Как вообще можно это говорить?! Только вот сама подумай… – я неожиданно для себя перешел на «ты», даже этого не заметив. – Ну вот пришел я, к примеру, в областной комитет партии. И говорю: я прилетел из будущего! И в этом будущем СССР нет, страна развалилась на республики, а все предприятия захватили жулики и проходимцы всех мастей! Что дальше будет, как ты думаешь? Ага. Привет, Зинаида Михайловна! А я снова здесь! В дурке! Только вначале меня еще и поспрошают: а кто меня научил таким злостным речам? Нет, дорогая Зинаида Михайловна… это все бесперспективно.

– Подожди! А если я скажу, что уверена – ты из будущего, ты знаешь, как все будет впереди! А ты и подкинешь какие-нибудь факты. Из будущего.

– Ну и окажешься ты рядом со мной. В соседней палате. У вас же есть такая теория, что врачи-психиатры сходят с ума, общаясь с пациентами? Ну… если нет, будет! Профессиональная, так сказать, деформация. Пообщалась со мной, вот и заразилась сумасшествием.

– Ну что-то ведь надо делать! Время еще есть! За что мы боролись?! За что?! Терпели голод, холод, войну пережили – за что?!

– Ну-у… так-то мы довольно сытно живем, – попробовал «дать заднюю» я, – у нас полно бытовой техники. Вот у меня дома два телевизора – один с экраном больше метра, на стене висит. Другой на кухне стоит. А еще один валяется в сарае – исправный, да! Ах да – цветные телевизоры, конечно. Все. Импортные – в сарае валяется немецкий, два других корейские. Книги я пишу на компьютере, на ноутбуке. Такая штука… хм… как бы объяснить… как маленький телевизор. Плоский. В нем информация всякая хранится. Можно с него взять и распечатать. Как мини-типография. Сейчас ведь это запрещено… а у нас у всех есть. У меня дома их три штуки рабочих – у жены один, у меня два. Телефоны у нас у всех сотовые. Помнишь, я трубку у ментов просил? Ну так вот – каждый имеет такой переносной телефон размером с мыльницу, и можно связаться с любым человеком по всей Земле. Если знаешь номер, конечно. И по видеосвязи – тоже с телефона. Или с компьютера. А еще с телефона я книги слушаю – артисты их начитали, записали, а я наушники в уши, и слушаю! В спортзале, на кухне, даже в туалете. Машины у всех, и не по одной – часто у мужа и у жены по машине. Импортные и наши. За границу мы ездим – когда хотим. Если деньги есть. Бизнес можно делать – торговать, производить что-то. Капитализм у нас…

– Что-то я не чувствую радости в твоем голосе! – ехидно заметила Зинаида Михайловна. – Не больно-то ты рад тому, как у вас все… сытно! А почему? Не пояснишь?

– Не всем сытно, – задумался я. – А кроме того… знаешь, что мы потеряли? Нет, не духовность, духовности у нас хватает, даже через крышу. Каждый второй – патриот. Диванный патриот… но сейчас не о том. Стабильность. Уверенность в своем будущем. Когда ты знаешь, что будет через пять лет. Через десять, двадцать! И планируешь. Знаешь, что ты, молодой специалист, будешь получать приличную зарплату, встанешь в очередь на квартиру и в конце концов квартиру получишь. Кстати, у нас квартиры бесплатно не раздают, как здесь. У нас за квартиру всю кровь выпьют! Банки-кровопийцы дают деньги под грабительские проценты. А если не выплатишь вовремя – в суд, и тебя выкинут из квартиры. Просто на улицу – вместе с детьми! Можешь себе такое представить?

– Нет! – искренне призналась женщина. – У нас это просто невозможно! Это нонсенс! Хотя я читала, как все это происходит ТАМ, у НИХ. Но все-таки, что ты собираешься делать?

– Жить, – просто сказал я. – Попробую вернуться на то место, где попал в аварию. Вдруг там портал в наш мир? Сомневаюсь, конечно. Есть у меня версия о том, как я сюда попал… фантастичная, конечно, но чем она хуже других? В общем, я всегда тосковал, ностальгировал по советскому прошлому. По семидесятым. В семидесятых прошло мое детство, лучшие годы моей жизни. И на склоне лет я стал шибко думать о том, что хорошо было бы туда вернуться. В это самое детство. А когда умирал, так страшно захотел жить, что моя воля расколола пространство-время и забросила меня… куда? Правильно, туда, куда я больше всего хотел вернуться. В семидесятые! И вот я здесь! Привет, уважаемая Зинаида Михайловна! Принимайте в гости!

– Да не в гости, а на постоянное место жительства, как я понимаю, – усмехнулась женщина. – Привет и тебе, пришелец из будущего. И вот что, ты должен рассказать мне все, в подробностях! Все! А потом и подумаем, что делать. Только не говори, что ты останешься в стороне. Не верю! Все равно попытаешься изменить мир. Вы, мужики, такие мальчишки… не утерпишь.

– Наверное… может быть, – вздохнул я и начал свой рассказ.

Глава 3

– Ты никому не говори! Меня прислали сюда с планеты Интарис! Но никто не верит! Они засунули меня в психушку, а я хотел передать людям секрет вечной жизни!