Читать книгу "Улисс - Иван Охлобыстин"

– Ваша прекрасная управляющая Лилия Ивановна нам у этого дома советовала ждать. Сказала, что вы к жениху, скорее всего, сначала приедете.

– Ох уж мне эта Лилия Ивановна! – огорченно воскликнул Калугин, подхватил Елизавету в роли оперной дивы, совершенно оторопевшую от всего услышанного, и едва ли не насильно потащил ее в дом.

– Пожалуйста! – взмолилась девушка-корреспондент. – Поговорите сначала с нами! Мы первые вас нашли! Через полчаса здесь сумасшедший дом будет – от каждого канала по съемочной группе.

– Обойдетесь! – довольно грубо отрезал Павел, скрываясь вместе со своей спутницей в доме.

– Вот и относись к ним после этого по-человечески! – сердито бросила оператору журналистка. – Эти «звездули» надоели! Все одно и то же! Как под копирку. Еще и относятся как к людям второго сорта. Толик, может, правда с тобой на Эльбрус сходить? У тебя опять документалка намечается?

– Ты только скажи! – оживился оператор. – За два дня оформим! У тебя загранпаспорт есть?

– Загранпаспорт… – задумалась девушка.

С документом была определенная проблема. Ее прошлый сожитель – художник-постановщик Петя – уехал искать натуру для кино и взял рюкзак подруги, в кармане которого лежали два их загранпаспорта вместе, потому что они только что летали отдыхать на Кипр. Проблема усугублялась тем, что Пете уже рассказали о ее глупой, случайной связи с картавым футбольным диктором, и Петя, скорее всего, психанет и паспорт не поспешит вернуть. А спортивный комментатор никуда не звал, да и вообще был странноватым парнем. То хихикал не к месту, то надолго запирался в туалете и, судя по звукам, доносящимся оттуда, смотрел какое-то странное видео.

– Вы слышали, что она сказала?! – едва за ними закрылась дверь, испуганно заговорила с Павлом Елизавета. – Скоро сюда припрется толпа журналистов! А за ними и Иван Федорович может нарисоваться, и еще Бог знает кто!

– Всему виной ваша невероятная популярность, – проходя в гостиную, развел руками он. – Ничего не поделаешь!

– Может, уедем отсюда?! – предложила Бородина, – Сами же говорили: женщина я состоятельная. Что правда, судя по словам менеджера в банке. Снимем номер в гостинице. Само собой, голая в бриллиантах я перед вами бегать не буду, но ночь легко перекантуем.

– Вот вы как заговорили! – хмыкнул Павел.

– Прекратите немедленно! Пока опять какую-нибудь чушь не ляпнули! – осекла его женщина.

– Хорошо! Успокойтесь! Виноват, бываю сорванец! – согласился он. – Но вернемся к главному: надо завести часы, прослушать музыку, а там уже разберемся. Готовы?

– Конечно! – решительно последовала за ним в гостиную Елизавета.

Они присели на диванчик перед столом, на котором стояли часы, и Калугин осторожно завел их.

И вновь раздалась знакомая мелодия. Микроскопические стальные поплавки плыли по зеркальной поверхности неровного цилиндра, то степенно погружаясь до ноты «до», то взлетая на двойной волне до ноты «си». Пустоту цилиндра пересекали невидимые волны, порожденные резонансом металла и воспринимаемые человеческим ухом как нечто приятное, знакомое и чарующее, как сон. В котором одним жарким летом по пыльной деревенской дороге шла семья – отец, мать и две маленькие дочери. Ослепительно сияло солнце, пронизывая тугими потоками света кроны высоких деревьев, выстраивая чудо призрачной дворцовой колоннады, по которой идут абсолютно счастливые люди.

Часы доиграли мелодию, и над гостиной повисла едва ли не физически ощущаемая тишина.

…Та же тишина соединилась с той, в которой уже пятидесятилетний Лоренцо Бьёли отсчитал сорок золотых монет еврею-торговцу за древний манускрипт с рисунками, оттесненными на черной промасленной коже.

– Им владел Одиссей! Герою его подарил Гефест. Это не что иное, как легенда, разумеется, но в каждой легенде есть что-то настоящее, – ссыпая в свой кошель золото, сообщил еврей и сложил руки на груди. – Только умоляю никому не говорить, что я продал вам это! Меня сожгут на костре без суда!

– Не волнуйтесь! Если кто-нибудь узнает, что именно я хочу сделать, меня тоже сожгут на костре, – успокоил его Лоренцо и проводил до дверей.

Вернувшись, он раскатал манускрипт по деревянному столу и начал пристально разглядывать рисунки.

– Что ж! – спустя какое-то время произнес вслух мастер. – Нет ничего невозможного.

Семь лет потребовалось на создание изображенного на куске телячьей кожи механизма. В мастерской Бьёли побывало множество ученых умов того времени. Некоторых необходимых материалов Лоренцо пришлось дожидаться месяцами. Их привозили из стран, названий которых в те времена еще не знал почти никто. Иногда Лоренцо надолго оставлял идею и отвлекался на сборку элегантных часов, обещанных герцогом в подарок очередной любовнице. Мастер придумал особое приспособление, при помощи которого можно было извлекать из механизма часов музыку. Он даже удивлялся, как до этого не додумались молодые и ретивые мастера, которых в этих краях было предостаточно.

Другое дело – его чудо, спроектированное кем-то непостижимо великим. Даже его любимый наставник, учитель и друг Леонардо не смог бы придумать такого! Запустить время обратно! Нет! На это способен только мастер, подобный Богу!

И свое «чудо», и часы для любовницы герцога он заканчивал в один день. На улицах города кипела ярмарка, и Лоренцо не пошел обедать во дворец, а перекусил сыром с хлебом и молоком прямо в мастерской и освободившееся время с удовольствием посвятил музыкальным часам. С ними он провозился весь день и всю ночь. Ему это было на руку – «чудо» он давно решил запустить на рассвете, в память о жене и дочках.

Когда этот час настал, Лоренцо сбросил с воссозданного древнего механизма скрывавший его кусок черной ткани, завел ключом барабан и нажал на миниатюрную медную клавишу, расположенную на самой вершине металлической пирамиды, обложенной сотнями мелких граненых пластин. Над пирамидой вспыхнуло ровное зеленое сияние, точно расчерченное какими-то знаками. Бьёли осторожно дотронулся до одного из них, и зеленый окрасился в алый. Под ногами мастера дрогнул пол, над головой угрожающе качнулась люстра, и все окружающее пространство стал наполнять гул. Мощность его возрастала стремительно, пока не возникла вспышка, ослепившая Лоренцо.

– …Всё?! – первой нарушила тишину Елизавета. – Сработает? Или еще разок?

– Ни в коем случае! – предостерег ее Павел. – Что значит «еще разок»? Опасно! Может не сработать.

– Тогда давайте перекусим?! – с неожиданной практичностью подошла к делу Лиза. – У вас есть что-нибудь молочное в холодильнике?

– Я не знаю, – ответил неопытный дачник. – Холодильник не мой, а папин. Надо взглянуть.

Он встал с дивана, подошел к холодильнику и открыл дверцу.

– Тушеная картошка с мясом, можно разогреть. Творог есть. Сгущенка «Простоквашино», – начал перечислять Павел.

– Тащите сгущенку! – попросила Бородина и прислушалась. – Кажется, где-то поблизости только что стреляли.