Читать книгу "Генетика на завтрак. Научные лайфхаки для повседневной жизни - Мартин Модер"

Шмидт сравнил укус тарантуловой осы с тем ощущением, когда сидишь в теплой пенной ванне, и тут вдруг в воду падает фен.

Таким образом, оса получила уровень интенсивности боли от укуса 4. Другой исследователь описывает боль как лишающую всех возможностей делать что-либо, кроме как кричать.

Индекс силы воздействия от укусов Шмидта впервые позволил сравнить интенсивность укусов насекомых. Можно измерить, сколько яда выделяет насекомое и насколько он токсичен, но, насколько это больно, измерить трудно без участия таких людей, как г-н Шмидт, которые испытали на себе множество оттенков боли и составили их классификацию. Его интерес к защитным механизмам насекомых, по его собственным словам, восходит еще к случаю из далекого детства, когда он однажды сел на муравейник. Со мной это тоже как-то приключилось, когда я был маленьким, но лишь привело к увлечению лечебными мазями и зажигательными стеклами.

Половинки мозга

Досадно, что любая часть человеческого тела рано или поздно ломается. Для большинства органов это имеет ужасные последствия, которые, правда, нельзя назвать немыслимыми. Когда возникают проблемы с поджелудочной железой, начинается диабет. Гипофункция щитовидной железы замедляет обмен веществ, а поврежденное колено не дает кататься на велосипеде.

Дефекты в мозге часто проявляются более удивительным образом. Например, у пациентов, страдающих синдромом Капгра. Они не испытывают затруднений при распознавании лиц, но и не связывают с ними соответствующие эмоции.

В результате больные начинают верить, что их близких подменили на идентично выглядящих двойников. Синдром был впервые описан в 1923 году у дамы, известной как Мадам М. Она с легкостью узнавала всех своих родственников, но была убеждена, что ее муж был заменен двойником. По этой причине она отказывалась делить с ним супружеское ложе. Но этого оказалось мало, и она попросила сына достать для нее оружие. К счастью, полиция сумела предотвратить худшее. Странные заболевания — это цена, которую, по всей видимости, приходится платить за такой абсурдно большой и сложный мыслительный орган. Тем не менее мы должны быть рады, что он у нас есть.

Не хочется себя перехваливать, но мы же действительно умный вид. Мы построили космические корабли, чтобы отправлять людей на Луну. Мы создали гигантские ускорители частиц, которые рассказали нам кое-что о начале Вселенной. Мы разработали технологию передачи информации по всему миру со скоростью света и используем ее в основном, чтобы смотреть видео с котиками и порно. Уже этим можно чуточку гордиться.

Из всех форм жизни, обитающих на Земле, у нас самый большой мозг по сравнению с нашей массой тела. Несмотря на это, только среди представителей нашего вида встречаются такие индивиды, которые заходят в помещение, только чтобы через пару секунд выйти оттуда, качая головой, потому что забыли, что, собственно, собирались сделать. При этом наш мыслительный орган настолько развит, что его было бы вполне достаточно для двух разумных видов.

Технически человеческий мозг можно разделить пополам. Ничего особенного, следовало догадаться, что он может функционировать и с одной половиной. Самое удивительное в мозге то, что можно разрезать его в голове у человека, который после этого даже будет чувствовать себя относительно хорошо. Однако поведение пациентов после операции заставляет нейробиологов задаваться философскими вопросами.

Предположим, я разделю свой мозг на две половины, которые не могут общаться друг с другом, в какой из них после операции окажется мое сознание — мое Я? Результаты этого исследования подвергают наше представление о себе серьезному испытанию. Оказывается, расщепить человеческое сознание вполне возможно — это легко осуществимо с помощью ножа.

Для начала несколько основ об извилистом обитателе нашей головы. Проясню ситуацию в целом, здесь я говорю об упрощенном стандартном мозге. Он состоит из двух половинок, называемых левым и правым полушариями. Они соединяются между собой небольшим мостиком из нервных путей, который называется corpus callosum, или мозолистое тело. Он следит за тем, чтобы наши полушария могли обмениваться информацией и разумно сотрудничали. Обе половинки мозга специализируются на разных задачах и должны общаться друг с другом, чтобы рационально обрабатывать информацию. Например, речь образуется в левом полушарии мозга, правое обычно не в состоянии это делать. Corpus callosum позволяет полушариям гармонично взаимодействовать друг с другом, и наше восприятие выстраивается на основе работы обоих полушарий.

Левая половина нашего мозга контролирует правую часть тела, тогда как правая половина отвечает за левую часть тела.

У пациентов, страдающих эпилепсией, меньше поводов радоваться своему мозолистому телу. Приступ эпилепсии может распространяться через corpus callosum от одного полушария к другому. Раньше пациентам с особенно тяжелыми эпилептическими приступами делали быструю операцию и перерезали мозолистое тело. Сегодня эта терапия вряд ли применяется, поскольку проблему можно контролировать с помощью таблеток. Но пациенты с разделенным мозгом из XIX века многое поведали о нашем мозге и сознании [52]. Благодаря им нейробиолог Роджер Сперри даже получил Нобелевскую премию.

Наш мозг распределяет обработку информации между разными областями.

Если что-то появляется перед нами слева, мы воспринимаем его в левом поле зрения. Оттуда информация сразу попадает в правую половину нашего мозга и затем уже через мозолистое тело отправляется в левое полушарие. Когда мы замечаем что-то в нашем правом поле зрения, то информация сначала попадает в левое полушарие. И здесь corpus callosum перенаправляет информацию в правую половину, чтобы все серые клеточки могли обсудить варианты дальнейших действий. Но если мозолистое тело разделено, у половинок мозга нет возможности общаться друг с другом. Тут мыслительный орган ведет себя подобно азартному игроку, сорвавшемуся с цепи моральных обязательств, в Лас-Вегасе — что происходит в одной половине мозга, остается в этой половине мозга.

Разная информация в мозгу обрабатывается разными областями, которые, впрочем, могут менять «специализацию».

Некоторые пациенты с разделенным мозгом после операции были готовы принять участие в экспериментах. Это представляло большую важность в первую очередь для нейробиологов, потому что в случае этих людей можно было выбирать, какой из двух половинок их мозга что-то показывать. В зависимости от того, с левой или с правой стороны поля зрения возникает объект, информация попадает в противоположное полушарие, а другая об этом ничего не подозревает. В классическом эксперименте пациенты с разделенным мозгом садятся перед большим экраном, направленным прямо вперед, в левой части поля зрения через каждую десятую долю секунды появляется слово «ключ», и в тот же момент справа загорается слово «кольцо» [45]. Таким образом, информация «кольцо» достигает левой половины мозга, отвечающей за речь, а правая половина мозга получает информацию «ключ». Если спросить пациента, что ему показали, то через владеющее речевыми навыками левое полушарие он ответит, что видел кольцо. Однако, если испытуемому предложить показать объект, который он увидел, используя левую половину тела, управляемую правым полушарием, он будет указывать на ключ и игнорировать предложенные на выбор кольца. Если попросить участника вытащить искомый предмет из сумки с завязанными глазами, правой рукой он берет кольцо, а левой хватает ключ.