Читать книгу "Время перемен - Константин Ежов"

— Слово в слово.

— Чуть не забыл. Ручки те подвешивать на проволоку надо, чтоб не утопли и встали ровно, а не перекособочились. Промеж стеклом и оловом ровность такая будет, что и не описать вовсе. И вот чтобы её сохранить, остудить всё это надо будет, да не просто так. Чтоб стекло застыло, а олово-то, жидким осталось. Вот тогда пластину полученную вынуть надо. Ежели ручек за раз много натыкано было, то порезать её на разные пластины, раскалённым железом.

— А как узнать, всё ли ладно с ними?

— Хороши ли они получились, выведать просто. Глянуть надо сбоку на них, чтоб свет падал, да так чтобы вспыхнул он как в зеркале. Только не на солнце так делать или свечу там, а просто свет из любого проема, хоть из дверей. Ежели вся пластина ровно вспыхнет, значит, хороша, а ежели точки, какие, тёмные будут при этом, то нет. Да лучше сюда привезите, сам посмотрю.

Эталон штука сложная в производстве и портится быстро, но другого способа его получить я не знаю. Может и есть, но мне-то не ведом. Без него никак. Самые лучшие плоскости и в будущем делают старинным способом. Берётся шабер, молоток и эталон плоскости. Много труда человека и с помощью шабрения получается измерительный стол. Что такое шабер? Зубило знаете? Ну, вот оно и есть, только зуб не один и он не рубит, а как бы царапает. Станина так и обрабатывается, для прецизионных станков. Всё просто и очень трудоёмко.

— А ежели пластины разного цвета будут?

— Всё равно, хоть в полоску.

Прохор ускакал куда-то, а я остался один и вновь предался раздумьям. Не давал мне покоя поташ. Его же сейчас гонят за бугор новгородцы, а это знаете ли стратегическое сырьё. Предстоит монополизировать внешнюю торговлю этого ресурса в руках государства. А всё из-за пороха.

Кстати, с порохом сейчас нелады. В основе кальциевая селитра. Отсюда и малая мощность и отсыревание. Потому-то, порох сейчас мякотью и его постоянно подсушивать надо, из-за чего и стрелковое оружие не в ходу. Для пушки подсушить не проблема, а стрелкам как быть? Но при всём при этом мощности производства на Руси пороха ограничивались нашей погодой. С килограмма земли с бурта у нас выходит лишь 2 грамма кальциевой селитры. Защищать бурты от влаги почти не имеет смысла. Растворяется такая селитра только в тёплой воде. Где вы видели дождь с температурой в 40 градусов и выше. Больше, сможем производить, лишь захватив южные регионы. Там выход продукта значительнее. Максимум, что мы можем произвести пороха в год сейчас, это 300 тонн. На большую войну не хватит.

Конечно, в ямчужные бурты вместо извести можно добавлять древесную золу и тогда получаться будет сразу калийная селитра, но вот она будет тут же вымываться. Останемся совсем без пороха. У нас не Индия, где из 6 килограмм земли получают целый килограмм селитры и всего за два года. На Руси земля в буртах зреет пять лет и ускорять процесс сложновато, зима, знаете ли, у нас бывает. Потому и надеялся на поташ. Благо его уже делали в промышленных масштабах, а посему просто приказал переделывать кальциевую селитру, в калиевую. В смысле, указ написали, чтобы ямчуг переваривали с ним.

Но всё равно для увеличения числа огнестрельного оружия, по всему выходило, что придётся снижать расход на выстрел, а значит уменьшать калибр. Вот потому и затеял эпопею со станками. Нужны будут свёрла, да не местные, а пушечные и ружейные.

— День добрый Великий Княже.

О чем думал, сразу позабыл. Это Шуйский Иван вломился ко мне в светлицу, даже не испросив разрешения. Да и в приветствии скорее превосходство и пренебрежение. То, что по местному счёту, он повыше будет, да и родственник, пусть и дальний, его не извиняло. Хоть бы сделал вид, что я тут главный. Даже такой мелочью пренебрегал. Фактически абсолютная власть вскружила голову. Нет, когда народу вокруг было, приличия соблюдал, но стоило оказаться мне в одиночестве или обществе Прохора, то Ивана несло.

Прохор по местным понятиям, почти никто. Род его не блещет знатностью и влиятельностью. Даже то, что близок к моему телу, его не возвеличило. В понимании власть имущих, главная его задача развлекать Великого Князя, чтобы куда попало, нос не совал. Он с этой задачей справлялся, потому и терпели. Робкие попытки наладить мосты через него пресёк на корню. По-прежнему всё шло через конюшего. Вот где на самом деле были страсти. Им теперь был Челядин Иван Иванович, бывший моим воспитателем до отъезда из Кремля. Честно говоря, впечатления ещё с раннего детства остались о нём не очень. Был он родственником князя Овчины. Тут родственные связи это ого-го! Но почему-то все решили, что ему со мной легче будет решать вопросы. Ну, решили и решили, только бы ко мне не лезли.

— Как здоровье? Уж не занемог ли? Митрополит вот на тебя жалуется, почто на службы не ходишь? — Продолжил он.

Просто так, или с подтекстом, его моё здоровье заинтересовало. Я с подозрением уставился на еду. Подозрение начало перерастать в панику. Блин! И никого из тех, кому доверяю, нет. Помирать отчего-то не хотелось. Какой к едрени порох! Честно, поначалу, думал уровень смертельной опасности снизился, вместе с кончиной Василия Шуйского. Шутка ли, после его финта со свадьбой, он обрёл прямые возможности на занятие великокняжеского престола. Яд в чай, ножик в грудь, шарфик на шею или табакеркой в висок, да мало ли естественных причин для смерти у Великого Князя. В таких условиях даже закоренелый атеист станет верующим.

Ошибался, ох как я ошибался. Хорошо Прохор как-то между делом обмолвился об опасности иметь родственников, причём живых. Радовало только то, что брат мой меньший, не совсем адекватен. В общем, списали его уже все в утиль и практически не занимались. Пришлось озабочиваться его судьбой. Но в случае чего это мне не поможет. Но не поднималась у меня рука на него, чего не скажу о дядьях. Пока руки были коротки, и добраться до них не мог. Порассказывал он мне истории про Василия Темного. Отстаивать право на престол совсем не хотелось, да ещё с такими последствиями. Его ведь ослепили! Жуть!

Собственно, именно из-за Шуйских встал вопрос с моей личной охраной подчиненной только мне и более никому. Свою армию нужно было создавать. Всё это очень острые вопросы и с кондачка не решаемые. Как бы ни хулили Глинскую, но именно она держала в узде подобных деятелей. Во что бы то ни стало, но хотя бы территорию Кремля должен контролировать полностью. Я не чувствовал себя в безопасности даже там. Желательно ещё и Китай-город, но это как уж получится. Может зря тогда Бельского не поддержал? Умудрялся Шуйский наводить на меня периодические приступы паники, что буквально отравляло жизнь.

Поэтому-то заход моих дядьёв по поводу, что такие дела надо бы менять, упал на благодатную почву. А когда они привели с собой митрополита Иосафа, то, мягко говоря, это удивило. Что-то Иван неудачно сторонников выбирал. Когда же он заговорил про высвобождение Бельского из темницы, то чуть глаз не выпал. Но ситуация опять повторялась, я практически ничего не знал, о происходящем вокруг. Нет, какие сплетни через Таисию узнавал, но женские интересы довольно специфические и не всегда по теме. Нужен был лазутчик в стане врага. Вот им-то и стал Трофим. Человек, у которого всё хорошо, что бы не происходило, и знал который обо всёх и каждом, кто чем дышит. Ещё говорят женщины сплетницы! Как говорится, судьба.