Читать книгу "Священная Римская империя германской нации - Франсис Рапп"

Желание Генриха включить королевство Бургундию в империю не смогло полностью осуществиться при жизни, но он подготовил этот союз. В 1006 г. он вновь завладел Базелем, потерянным более трех четвертей века тому назад. Спустя десять лет король Бургундии Рудольф III, являвшийся дядей Генриху и не имевший детей в браке, встретился со своим племянником в Страсбурге и пообещал, что в будущем аристократия признает его в качестве преемника и присягнет на верность. Это случилось только во время правления Конрада II в 1033 г. Тем не менее факт остается фактом: создание тройственного союза, объединившего внутри одного государства Бургундию, Германию и Италию, было подготовлено политикой Генриха II.

Идея империи не могла быть забыта. Генрих желал лишь избежать того, чтобы она, возобладав, нарушила равновесие здания, возводимого саксонской династией. Он счел неблагоразумным отправляться в Рим, в то время как в Германии не достигнуто полное спокойствие, а в Италии знать отдала корону Ардуину Иврейскому, однако, демонстрируя неразрывность королевской власти в стране франков и в империи, Генрих в 1007 г. объявил себя Romanorum rex, королем римлян, хотя он еще не был коронован папой. Этот титул говорил, что король Восточной Франкии был императором по рождению и что, ожидая императорской коронации, он был королем римлян со времени своего вступления во власть во Франкии. Когда династия Тускулов, свергнув Кресценциев, возвела на папский престол одного из своих представителей Бенедикта VIII, Генрих II, посчитав, что сложились благоприятные условия для его коронации, отправился в Рим, где 14 февраля 1014 г. и состоялась коронация. Едва закончилась церемония, император оставил Вечный город. Это не была его столица, а лишь декорация к коронации. Им двигала верность традиции; этого было достаточно. Когда он пожелал помешать византийцам захватить Беневент и пришел восстановить свое господство на юге полуострова, Генрих II даже не стал проезжать через Рим, что прекрасно свидетельствует о его политических взглядах, совершенно противоположных тем, которые недавно демонстрировал Оттон III.

Италия оставалась королевством. Ардуин Иврейский продержался там до 1015 г., но в 1004 г. Генрих отправился в Павию. Он добился там избрания и коронации, не вступая в борьбу с тем, кого он считал лишь узурпатором. Он ждал, что Ардуэн уйдет со сцены после поражения, которое ему нанес граф Каносский. Королевство Италии было связано с империей лишь личным союзом. Хотя управление страной и осуществлялось немцами, оно отличалась от Германии. Проблемы, с которыми сталкивались правители, также были отличны от проблем иных мест. Социальные перемены дробили феодальную иерархию, а особый статус городов усиливался. Это было осиное гнездо, в которое не хотел попасть Генрих II, но которого его преемник Конрад II не смог избежать.

Генрих II умер 13 июля 1024 г., не сумев, наряду с королем Франции, возглавить церковный собор, обсуждавший реформу Церкви. Его смерть вновь подняла проблему передачи власти: у него не было детей. Кто должен был унаследовать императорскую и королевскую короны? Династический принцип был невозможен, но какой выбор был бы правомерен? Генрих II в достаточной степени обеспечил стабильность государства, чтобы новый кризис не подверг его серьезной опасности.

Смена династии и политическая преемственность: правление рода Салиев — Конрад II (1024–1039)

Период безвластия оказался непродолжительным. 4 сентября 1024 г. началось правление нового государя Конрада II. Обычно эта дата считается датой смены династии; после Оттонской — Салическая; после Саксонской — Франконская. Не все неверно в этом утверждении, но тут есть свои нюансы. Во-первых, нужно отметить, что Конрад был потомком Оттона Великого от дочери императора Лютгарды, супруги Конрада Рыжего, который предал своего тестя. Но он был не единственным, кто мог законно причислить себя к потомкам Оттона. Не следует оставлять без внимания племянника Генриха II — венгерского принца, правнука Оттона I — князя Казимира Польского и Роберта Благочестивого — короля Франции, чьим прадедом был Генрих I. Показательно, что никто из этих принцев не претендовал на трон государства, которое можно уже именовать «Тевтонским королевством». Мы вынуждены согласиться с тем, что и сами они не связывали себя с этой страной, в которой их считали чужеземцами. Другие единокровные родственники находились в пределах империи, герцоги Верхней Лотарингии, Тьерри и его сын Ферри, другие наместники Лотарингии. Наконец, двоюродный брат того, кто в конечном счете был избран, — Конрад Младший. Итак, действительно осуществлялся выбор, но те, кто принимал решение, рассматривали лишь кандидатуры, имевшие непосредственные родственные связи с семьей, потомство которой только что угасло. Династический принцип таким образом был соблюден; выборщики, очевидно, были обязаны это принять в расчет. Переговоры, казалось, подготовили встречу, которая состоялась 4 сентября на правом берегу Рейна в Кампе напротив Оппенхейма. Сторонники Конрада Младшего сплотились вокруг архиепископа Кельнского, архиепископ Майнцский собрал знать, поддерживавшую Конрада Старшего, который и был выбран, потому что его противники предпочли уехать до решающего голосования. Саксонская знать осталась с ними. Как видим, Конраду не противостояла жесткая оппозиция, но его кандидатура не вызвала также и энтузиазма. Ему надо было зарекомендовать себя, чтобы установить свою власть. Несомненно, он был на это способен. Представителям знати королевства он мог сказать, что является одним из них, даже если он не был герцогом, а его владения не были столь значительны и находились во Франконии, ближе к Шпейеру, чем к Вормсу. Его благородный род был очень древним, так как восходил к эпохе Меровингов. Конрад мог даже сказать, что по материнской линии в его жилах течет и капля троянской крови. Легенда франков, находящихся в родстве с римлянами, которых якобы изгнали из Трои победившие греки, была известна Випо, биографу и панегирику Конрада I. Название салии, появившееся только в XII в., восходит к одной из наиболее знатных франкских семей, и то, что королевская династия приняла это имя, свидетельствует об уважении к этой прославленной ветви рода. Но Конрад полагался более не на знатность своего происхождения, а на личные качества.

Тяжелое детство — он очень рано остался сиротой — ожесточило его характер. Человек дела, он мог немедля ответить на вызов драматической ситуации. Когда в этом была необходимость, он проявлял строгость, практически жестокость. Его наставник Бюрхард, епископ Вормский, научил его добиваться славы, внушив обостренное чувство справедливости. В любом случае с момента своего прихода к власти он ярко продемонстрировал это. Отправляясь в Майнц на свою коронацию, он остановился выслушать жалобы крестьянина, вдовы и сироты. Он совершил поступок, принесший ему популярность. Жителям Равенны, которые во время бунта повредили ногу одному из его солдат, он велел поставить у постели искалеченного сапог, до краев наполненный монетами. Наконец, и это главное, Конрад II обладал умением ориентироваться в обстановке, что отличает настоящего государственного деятеля от политика, лишенного таланта. Он сразу видел трудности и находил способы их преодолеть. Его современники оценили масштабность его действий, свойственную величайшим императорам, они говорили, что «у его седла стремена Карла Великого».