Читать книгу "Почему Гитлер проиграл войну? Немецкий взгляд - И. Петровский"

С 1942 года стало все более отчетливо заметно, что Германия уступает своим противникам и в воздухе. Это послужило другим решающим фактором для ее поражения в войне, тем более что с 1943 года центр тяжести в ее ведении переместился с суши в область воздушной стратегии.

Правда, в первые месяцы войны германские Люфтваффе благодаря численному превосходству, современному оснащению и мастерству летного состава частично даже могли завоевывать господство в воздухе над различными оперативными районами, что имело важное значение для успеха «блицкампаний». Но уже в конце мая 1940 года у Дюнкерка, а особенно во время воздушной битвы за Англию, даже массированное применение всех боевых соединений обнаруживало слабые стороны этой составной части вермахта. Однако руководство германской воздушной войной не сделало отсюда в последующие годы необходимых выводов! Хотя воздушный флот успешно поддерживал операции сухопутных войск на полях сражений, у их самолетов отсутствовали важнейшие предпосылки для перехода к массированным налетам из большой глубины, скажем, к стратегическому ведению воздушной войны. Это было не в последнюю очередь следствием неправильной ориентации при создании германской авиации. Генерал Вефер, первый начальник штаба Люфтваффе, приверженец оперативной воздушной войны в духе теорий итальянца Дуэ, хотел добиться осуществления программы строительства дальних бомбардировщиков (с наибольшим бомбовым грузом), надеясь в случае войны разбить вражеские источники силы в глубоком тылу и тем ускорить капитуляцию противника. Но после его смерти (1935 г.) верх одержали представители другого направления (Удет, Ешоннек); было приказано строить средние бомбардировщики, от которых требовались в первую очередь пикирование и бомбометание по точечным целям.

С этими типами самолетов, радиус действия которых не превышал 500 км, Германия и вступила в 1939 году в войну. Только в 1943–1944 годах стали применяться к тому времени разрешенные и построенные четырехмоторные бомбардировщики «Хе-177», но это было слишком поздно, чтобы эффективно вступить в борьбу. К тому же союзники своими наступательными бомбардировками с апреля — мая 1944 года начали систематически уничтожать германо-румынские запасы горючего (спад производства со 100 до 20 %). Кроме того, самолетами «Хе-177» были вооружены только четыре авиационные группы, которые использовались исключительно в воздушной и морской войне над Атлантикой.

Наряду с увеличивающимся перенапряжением сил германских истребительных и бомбардировочных соединений на всех участках фронта, когда они постепенно истощали себя, поддерживая своими действиями операции сухопутных сил или борясь с постоянным вражеским превосходством в воздухе, возникли и относительно большие потери среди многочисленных незаменимых инструкторско-испытательных экипажей, когда последние неоднократно приходилось привлекать к снабжению по воздуху отдельных «котлов» на Востоке (Демянск, Сталинград). Между тем их так не хватало в самой Германии для обучения летного состава.

Продолжать длительное время осуществлявшуюся по приказу Гитлера и Геринга наступательную воздушную войну (отсюда постоянное требование: бомбардировщики вместо истребителей) можно было только при условии нормального функционирования материальной базы подобных операций. Германия же, в силу своего географического положения, концентрации промышленности, тесного переплетения своей энергетической системы и своей централизованной транспортной системы, являлась особенно угрожаемой с воздуха. Все зависело от того, окажется ли сильная, тактически умно руководимая германская противовоздушная оборона способной успешно отражать налеты вражеской авиации на территорию рейха с запада (с Востока такой угрозы не было). С 1943 года союзнические бомбардировочные и истребительные соединения использовали в качестве своей базы не только Британские острова, но и Южную Италию. Таким образом они могли охватить Германию с двух сторон (первый воздушный налет на Винер-Нойштадт в августе 1943 года) и достичь любого пункта на ее территории.

Но, несмотря на опасно возраставшее превосходство союзников в воздухе, которое следует объяснить их огромными усилиями в самолетостроении, Гитлер долго и слышать не хотел об оборонительной стратегии крупного масштаба, пока вообще не стало слишком поздно. С 1943 года американцы проводили свои наступательные воздушные операции с сильным сопровождением истребителей и почти беспрепятственно бомбили германские города (в 1944 году они в результате дневных и ночных налетов сбросили 1,2 млн т зажигательных и фугасных бомб), а также предприятия важных ветвей авиационной промышленности, причем с 1944 г. — особенно центры по производству горючего. Как подытожил один специалист по воздушной войне, храбро сражающиеся истребители имперской противовоздушной обороны не могли компенсировать те «ошибки ее высшего руководства», которые были допущены в области общестратегического планирования.

Крах германской воздушной войны объяснялся прежде всего следующими факторами: совершенно недостаточное увеличение оборонительных сил (только в конце 1943 года Гитлер принял решение о производстве 3000 истребителей в месяц), невосполнимое промедление с выпуском реактивных истребителей и не в последнюю очередь то, что руководство придерживалось принципа вести оборону германского воздушного пространства главным образом на внешних бастионах. Это облегчало и без того уже значительно превосходящим, оснащенным последними техническими достижениями вражеским военно-воздушным силам выполнение их задач: наносить тяжелые удары по германским энергетическим источникам, парализовать снабжение нефтью, дезорганизовать транспортную систему и довести немецкую противотанковую оборону до полного износа, «лишить подвижности» ведение войны в целом. Однако им все же не удалось своими воздушными налетами сломить волю населения к сопротивлению.

В марте 1944 года был создан так называемый истребительный штаб во главе с Мильхом и Шпеером, которому было дано задание увеличить выпуск истребителей до 4000 в месяц, переведя их производство на подземные и мелкие предприятия. Поскольку выпуска в таком количестве можно было добиться только на базе уже серийно производившихся «Бф-109» и «ФВ-190», а производство «Ме-262» блокировалось решением Гитлера о «блицбомбардировщике» и неготовностью реактивных двигателей, усиленное оснащение Люфтваффе истребителями не возымело желаемого действия. Вновь завоевать господство в воздухе, вероятно, смогли бы только такие истребители, которые превосходили бы вражеские по летно-боевым качествам. «Бф-109» и «ФВ-190» были на это неспособны даже при количественном паритете. Смог бы выполнить эту задачу «Ме-262», но в решающий момент он не был готов к передаче в серийное производство и в обозримый период не мог быть создан в достаточном количестве.

Подавляющее превосходство союзников в воздухе особенно ярко проявилось в начале их высадки во Франции в июне 1944 года. Вечером дня «D» противник ввел в бой в общей сложности 14 674 самолета, которым могли противостоять только 319 немецких. Хотя действовавший на западе 3-й воздушный флот в последующие дни был усилен, соотношение сил в сравнении с врагом составляло в июне 1:25.

Германские Люфтваффе оказались сломлены поставленной перед ними огромной, неразрешимой двойной задачей: вести борьбу в воздухе на всех фронтах на Востоке, юге и западе и одновременно обеспечить защиту рейха. «Крепость Европа» не имела крыши.