Читать книгу "24 часа - Клэр Сибер"

Однако, когда Сид хотел чего-либо и не получал желаемого, это всегда имело свои последствия. Он начал проводить ночи вне дома, где-то со своими приятелями, стал пить слишком много шотландского виски и курить слишком много сигарет. Его произведения, которые и без того были довольно жуткими, становились еще более пугающими. Его демоны преследовали его, хватая за пятки. Это особенно стало проявляться после того, как один из его братьев позвонил ему, узнав из выпуска новостей, что Сид получил премию Тернера. Формально брат стремился восстановить родственные отношения, но в действительности его привлекали заработанные Сидом деньги.

Ночью после этого звонка я обнаружила Сида на полу в комнате Полли возле изножья ее кровати: он спал, свернувшись калачиком. Я попыталась разбудить его. Он ударил меня в лицо. Я не думаю, что он хотел причинить мне боль (он ведь еще даже толком не проснулся и нанес удар, сам не осознавая, что делает), однако в результате этого на мою разбитую губу пришлось накладывать швы…

На следующий день Сид затеял грандиознейший скандал, обвинил меня в том, что я его не люблю, что я увлекаюсь другими мужчинами, что я занимаюсь только Полли и игнорирую его. Все эти заявления были спровоцированы его собственным чувством вины. Он исчез куда-то на полночи, пришел домой лишь к рассвету, когда мы уже давно спали, упаковал какие-то вещи в сумку и отправился в Париж на открытие своей выставки в художественной галерее «Ивон Ламбер».

«Вам без меня лучше», – написал он лишь одну фразу в оставленной записке.

Я не знала, что делать. Я переживала за него, но при этом очень рассердилась. Он вел себя как ребенок. Впрочем, как мне стало понятно в ходе нашей совместной жизни, он и в самом деле был ребенком. Он все еще оставался в детстве.

В конце концов решение за меня приняла моя мама. Она сказала, что хочет навестить мою тетушку, живущую в Лидсе, и совершенно неожиданно спросила, может ли взять с собой Полли. Согласившись, я отвела Полли в пятницу утром в школу, отработала свою утреннюю смену в клинике и затем – исключительно в силу какой-то своей прихоти – купила билет на поезд «Евростар» и без предупреждения прибыла в Париж. Чувствуя себя психически и физически изможденной к тому моменту, когда я явилась в отель, в котором остановился Сид, я улеглась в огромную постель в его роскошном люксе и спала в ней, пока он не разбудил меня где-то около полуночи, вернувшись в номер после того, как поужинал с этим жутким Рандольфом.

Это немного напомнило самый первый уикенд, который мы провели наедине, однако на этот раз возникло ощущение безрассудства и отчаяния – ощущение, которого не было, когда мы встретились в первый раз. Мы теперь знали друг о друге много, и у нас уже имелись шрамы, но Сид очень обрадовался мне. Таким радостным я не видела его уже очень давно. Может быть, несколько лет.

Я тогда не осознавала, что это один из наших последних уикендов, проведенных вместе…

* * *

– Положишь это рядом с другими такими же штуками на полку над огнем. – Полли имела в виду полку над камином. Засунув очередную партию конских каштанов в карман моего пальто, она вывела меня из задумчивости. – Мы можем пойти теперь попить какао?

Ходить в кафе Робин в субботу утром уже давно стало нашей семейной традицией, но в данный момент я относилась к посещению этого кафе очень даже настороженно.

– Ух ты, посмотри вот на этот каштан. – Я подняла каштан, который блестел очень ярко. – Мы можем продеть в него веревочку.

– Зачем? – растерялась Полли. – Так мы можем сейчас пойти в кафе или нет?

– Ой, я не знаю, Пол. – Я погладила поверхность каштана, которая была такой гладкой, что казалась отполированной. – Я не уверена, что у нас есть на это время до того, как мы встретимся с Эмили.

– Пожалуйста, мамочка. Я хочу увидеть Бернарда. – Бернард – так звали таксу, принадлежавшую хозяйке кафе. – Мы не ходили туда уже сто лет. Пожалуйста!

Она уговаривала меня так настойчиво, что я в конце концов сдалась. С облегчением обнаружив, что в кафе совсем немного посетителей, я написала Эмили текстовое сообщение, в котором предложила встретиться с нами в этом кафе, и стала читать статьи про премии банкирам и думать о том, что я могла бы носить в этом сезоне, если бы эти же самые банкиры не лишили нас половины доходов. Полли тем временем, сосредоточенно высунув язык, рисовала на листке бумаги местную таксу для Сида.

Нас обслужила новая официантка – испанка с тонкими чертами лица, которой понравился рисунок и которая восхитилась тем, что Полли может произнести: «Cómo estás?»[23]

Я слегка приуныла, когда эта девушка поставила новый компакт-диск Джоли, который в журнале «Новый музыкальный экспресс» приписали к стилю «душевный народный фанк» (а Джоли представили как преемницу Эми Уайнхаус[24]), и стала энергично подпевать, стоя возле кофеварки и добавляя в кофе молоко. Я расстроилась еще больше, когда выяснилось, что Полли знает слова – очень даже неуместные и прямо-таки ужасные строчки вроде: «Милый, я шагаю одна, пока ты не взрываешься во мне, и тогда я шагаю среди звезд».

Когда я уже больше не могла этого выдерживать, из соседнего магазинчика пришла Робин.

– Я рада, что застала тебя, Лори. – Она поставила на стол коробку с рогаликами. – У тебя есть поклонник.

– Поклонник? – Эмили зашла в кафе вслед за Робин, одетая в длинное вельветовое пальто и закутанная в шарф.

Она, по-моему, теперь изображала главного персонажа сериала «Доктор Кто»[25]. Эмили всегда была артисткой, пусть даже и работала теперь на ответственной должности в муниципалитете. Она посмотрела на меня и подняла бровь.

– Этот симпатичный новый посетитель – Мэл. Он оставил для тебя клочок бумаги со своим телефонным номером. – Робин достала стопку пластиковых стаканчиков. – Сказал, что потерял твой.

– А-а… – Я почувствовала, что краснею, и разозлилась на саму себя.

– Я сейчас найду его номер для тебя. Я положила его где-то…

– Не беспокойся, Робин. Я возьму его в следующий раз.

– Беспокойся, беспокойся, Робин, и спасибо тебе. – Эмили толкнула меня в бок. – Она очень хотела бы получить этот номер.

– Ничего подобного, – промямлила я. Я, кстати, вовсе не давала ему номер своего телефона.

Проблема была решена благодаря тому, что Робин не смогла найти клочок бумаги, на котором Мэл написал свой номер.

– Извини, – поморщилась она. – Я переспрошу у него, когда он придет сюда в следующий раз.

– Меня это устраивает, – сказала я, испытывая огромное облегчение. – Очень даже устраивает.