Читать книгу "Когда умолкает кукушка - Ольга Лисенкова"

– Лучше, чем строить из себя строгую училку, вещь в себе, человека в футляре.

Алена задохнулась от возмущения, но тут же снова прыснула.

– В футляре, да?

– Ладно, – сказал Федор строго. – Теперь давай вспоминай, как оборотням перекинуться обратно.

– Перекинуться?

– Стать снова человеком. Что для этого надо сделать? Мне немного надоел этот облик.

– Я преподаю английский, а не литературу, – напомнила она.

– Мне по фигу. Делать что?

– Насколько я припоминаю сказки… Удариться об землю?

– Это как? Лапы убрать из-под себя и брюхом шлепнуться?

Он попробовал это проделать, чем дал ей новый повод покатиться со смеху.

– Нет, погоди. Кажется, так превращались птицы. С размаху бились об пол. Со зверями должен быть другой способ.

– Ну?

– Ты как волком-то стал?

– Я спал!

– И?

– И…

Он прикрыл глаза.

– Упал.

– С чего? С кровати?

– С краю.

– С краю чего?

– Без разницы.

– Ну… ты что сделал? Перекатился, наверное, через край. Кажется, оборотни перекатываются. Попробуй через бок перекатиться. Или там через голову перекувыркнуться.

– Будь я человеком, я бы перекувыркнулся, – пробурчал волк, но послушался.

Безрезультатно. Хотя и комично.

Алена покачала головой.

– Наверное, переворачиваться надо через что-то. У тебя же было что-то. Какой-то край.

– Ну.

– Перевернись через что-нибудь.

– Например?

Алена подняла с земли ветку, не вынесшую предгрозовых порывов ветра.

– Вот хотя бы через это.

Она положила ветку перед собой на траву и отступила. Мохнатый зверь улегся на брюхо, оттолкнулся лапами и перекатился через прут.

И встал на ноги.

– Здравствуйте, Федор, – пролепетала Алена.

– По-моему, только что ты мне говорила «ты», – напомнил он, отряхивая брюки.

Глава 5

В человеческом облике Федор оказался несколько выше Алены. С новой точки зрения ему были видны ее упрямые кудряшки и не менее упрямые глаза. Серые.

На влажную рубашку он благоразумно решил не обращать внимания.

Сам он был сухим: волчья шкура надежно защитила его от дождя, без нее ему даже стало холодно и неуютно. Но стоять на своих двоих было все же приятнее.

– Так, Алена, давай сначала, – скомандовал он. – Ты должна найти – кого и сколько человек?

– Уже не думаешь, что спишь?

– Думаю. Но что зря время терять. Попробовал взлететь – не получается. Значит, посвятим оставшиеся минуты сна делу. Итак?

Алена прерывисто вздохнула.

– Я не знаю точно, сколько человек.

– Давай выкладывай то, что знаешь.

Дождь к тому времени закончился, и Алена рискнула выбраться из-под дерева, пошла неторопливо, куда глаза глядят. Федор с деловым видом зашагал рядом. Ионизированный воздух был полон особым запахом грозы, ароматом лесных цветов, листьев, ягод, дыханием влажной земли. Голова от него шла кругом.

– Что я знаю. Я попала сюда вслед за Лизой. Это потерявшийся ребенок. Честно говоря, я ее не помню, потому что это не мой ребенок. Но никто другой за ней сюда не кинулся. Так что, наверное, это моя задача – вернуть ее.

– У нее никого другого и нет, – сказал он. – Девочка сирота.

– Тем более. Я забыла. Вот. Далее я встретила существо, которое постоянно обретается в этой расщелине между мирами. Она поддерживает жизнеспособность…

Алена запнулась.

– Говори.

– Да ты будешь смеяться. Дело в том, что тут все не такое, каким кажется. Например, это существо я видела как летучую мышь. А она сказала, что на самом деле она вовсе не мышь, это я так вижу и «декодирую».

– Декодируй дальше, слушаю. Смеяться не буду.

Разразиться смехом ему и в самом деле сейчас хотелось меньше всего на свете.

– Представь себе, что душа, покидая наш мир, куда-то отправляется. Слышал, наверное, выражение «свет в конце тоннеля»?

Он кивнул.

– Душа летит по воображаемому тоннелю. Мышь помогает поддерживать в рабочем состоянии стены этого… тоннеля. Ну это я так представляю себе, поэтому так и видится. Понятно?

– Вполне.

– Или ты со мной просто не споришь, потому что сумасшедших нельзя злить? – вдруг вскинулась Алена.

– Ты ведешь себя достаточно разумно, – успокоил он ее. – Чего только не бывает на иррациональной территории сна.

Она топнула ногой. Потом зашагала вперед.

– По словам Летучей Мыши, полет в пересчете на наше время длится около сорока дней. Отсюда это число во всех суевериях, в обрядах, поминки и всякое такое разное.

– Принято.

– Если кто-то вылетает из «тоннеля» и остается в этом мире более чем на сорок дней, происходит что-то страшное. Как я поняла, его душа теряется. Рассыпается. Уничтожается. Поэтому задерживаться здесь нельзя.

– Что-то в этом есть.

– Я найду не только Лизу… тем более что я ее не узнаю.

– Я узнаю.

– Летучая Мышь сказала, что я найду несколько таких заблудших душ. И что я должна им помочь направиться «туда или сюда», что бы это ни значило.

– А что это может значить?

– Понятия не имею.

– Ну, – рассудил Федор, – если это транзитный мир, значит, кого-то в мир живых, а кого-то – туда, куда направляются души умерших.

– Логично. Но не знаю…

– То есть кто-то попал сюда случайно живым, как ты и Лиза, а кто-то умер, но по какой-то причине вылетел из единого потока и застрял тут. Потерял ускорение.

– Ну… наверное.

– Прекрасно. Какие затруднения могут возникнуть на этом пути? – спросил Федор.

Избавившись от облика волколака, он чувствовал себя в своей тарелке. Задача поставлена, ответственный назначен (что подтверждено печатью в виде летучей мыши на руке), теперь остается выполнять.

– Первое – это их разыскать. Сколько я тут брожу, встретила пока только тебя, а ты уверен в том, что ты тут просто сны смотришь.

– Искажаешь факты. Кроме меня, ты встретила тут еще Летучую Мышь. Второе?

– Второе… По-моему, Летучая Мышь говорила, что они сами себя не помнят, примерно как я. Я должна их разыскать, каким-то образом определить, живые они или мертвые, придать им ускорение, чтобы летели по своему курсу. Как? Вообще не представляю. Я понимаю тут не больше… вон тех камней. Они тут хотя бы от веку стоят. А меня занесло недавно.