Читать книгу "Жизнь и эпоха Генриха V - Питер Эйрл"

Но прочно стоя на ногах – а в это время многие всадники действительно сражались пешими, поскольку во время конного поединка лошади становились легкой мишенью для лучников – такие воины являлись грозными противниками. В сражении при Азенкуре расшитые сюрко, которые часто носили поверх доспехов, не надевали. Таким образом, отряд, двигавшийся на врага, представлял собой большое количество людей, облаченных с головы до ног в сверкающую сталь, бедра которых были опоясаны ремнями, украшенными драгоценными камнями, а на ремнях с левой стороны свисал большой меч, а с правой – длинный кинжал. Меч с длинной рукояткой в основном держали в правой руке, но часто, для того чтобы придать стремительному, ниспадающему удару большую силу, в ход шли обе руки. Рыцари использовали и другие виды оружия. Копье, укороченное специально для пешего сражения, было малоэффективным против добротных доспехов, но вот другие виды оружия, которыми можно было нанести сокрушительный, рубящий удар, как например боевые секиры и булава, постепенно стали все чаще использоваться вместо копья. Между французским и английским рыцарями в схватке один на один разницы в силе, снаряжении и отваге практически не было.

Но в чем англичане обладали явным преимуществом, так это были их лучники. В Англии с самого детства валлийских лучников поощряли практиковаться в стрельбе из лука на деревенских стрельбищных игрищах, и спустя семьдесят лет после битвы при Креси английские лучники, по-прежнему использовавшие шестифутовые (около одного метра восьмидесяти двух сантиметров) валлийские луки, не имели себе равных во всей Европе. Английские лучники носили различную защитную одежду, а в разгар битвы иногда даже раздевались до пояса, когда шли в атаку с тяжелыми топорами. Однако их обычная экипировка состояла из кольчуги с короткими рукавами или кожаной куртки (жака), камзола, с набивкой из пакли, усиленного небольшими пластинами стали. На голове они носили плетеный шлем с железными накладками, а на запястье левой руки – Кожаную повязку для защиты от тетивы. Обычно в оперенье стрел, наконечники которых были сделаны из шеффилдской стали, вставляли гусиные перья. Однако иногда ради красоты стрелы украшались перьями фазанов. Это снаряжение довершалось щитом в полный рост, который был не нужен для рыцарей с их пластинчатыми доспехами, и разнообразным разящим и рубящим оружием, используемым в ближнем бою: мечами, молотами, топорами, дубинками и алебардами.

Для того чтобы повести этих воинов на бой и создать для них сносные условия, требовалось огромное количество торговцев, мастеров и слуг. Как мы видели, у каждого вооруженного всадника были свои слуги, которые несли его оружие, помогали ему одевать доспехи, сажали на коня, поднимали его, когда он падал, а также присматривали за его конями в то время, когда рыцарь сражался пешим. За передовой линией, кроме того, было много и других людей. Капелланы и их слуги, менестрели, мастера по изготовлению луков, стрел, бацинетов, пекари, дворецкие, трубачи, скрипачи и лекари – все эти люди и множество других направились в Саутгемптон вместе с воинами.

Многих из этих бойцов война больше всего прельщала перспективой получить добычу, хотя приключения могли стать своеобразным украшением этой наживы, – что было бы трудно их понять, не обсудив практику и законы приобретения добычи на войне.

Правила дележа добычи теоретически были вполне четкими, хотя на практике они могли быть несколько запутанными. Для решения спорных случаев, обмана или противозаконного действия существовали суды, на рассмотрение которых обе оспаривающие стороны могли вынести свое дело. Суд имел различные формы, начиная от решения капитана на поле битвы и заканчивая помпезным и церемонным рыцарским судом, то есть судом, который рассматривал дела, возникающие в ходе столкновения между рыцарями. Во главе такого суда стояли коннетабль и граф-маршал.

Существовало два основных способа приобретения наживы в ходе войны – грабеж и выкуп. Как только война начиналась, законные ограничения грабежа практически сводились до минимума, хотя командир и мог ввести специальные правила, ограничивающие мародерство, что Генрих и сделал в герцогстве Нормандия. Но если оставить эти правила в стороне, тогда практически вся и все, что свободно лежало, можно по справедливым правилам игры было присвоить себе. Недвижимое имущество было прерогативой короля, а движимое, принадлежавшее воинам или гражданским лицам, представляло собой законные трофеи солдат. Как отметил один из участников этой игры, когда в результате мирного соглашения армия лишалась своего любимого времяпрепровождения, «на марше ей мог подвернуться случай захватить в плен богатого купца: не проходило и дня без новых трофеев; таким образом можно было себе позволить всяческие излишества и празднества…». Поскольку добычу захватывали сообща, необходимо было ввести определенные правила для ее дележа. В иерархическом обществе критерий для такого дележа был вполне очевидным. Добыча распределялась в зависимости от ранга. Конный воин получал больше пешего, который в свою очередь получал больше лучника, хотя на самом деле такой дележ награбленного мог приводить к серьезным юридическим затруднениям. Если пеший воин захватил лошадь и далее начинал сражаться верхом, становился ли он всадником?

Для выкупа по сравнению с грабежом существовали еще более запутанные правила, поскольку из всех источников добычи именно выкуп потенциально был наиболее прибыльным. Этот факт мог самым серьезным образом повлиять на ход битвы, так как когда в плен попадал состоятельный человек, его не очень-то хотели выпустить из рук. И на самом деле пленного охраняли от опасностей битвы как раз те, кто его пленил. Поэтому битву могли постоянно прерывать тем, что пленных отводили в какое-нибудь безопасное место, где им не угрожали ни превратности схватки, ни даже, что более важно, алчность товарищей по оружию. Поэтому только сильный и уважаемый военачальник мог воспрепятствовать неожиданному прекращению битвы, когда его капитаны и воины исчезали вместе с пленниками.

Но сложность ситуации этим не исчерпывалась. Как можно было установить, кто являлся законным обладателем пленного? По закону для этого необходимы были две вещи. Пленный должен был сказать: «Я сдаюсь тебе в плен».

Тем же, кто брал в плен, считался человек, первым схвативший правую перчатку пленника и одевшего ее на свою правую руку. Вполне понятно, что в пылу яростной рукопашной легко могла возникнуть путаница. Таким образом, как можно скорее обладатель пленного старался закрепить за собой свою новоприобретенную «собственность» более легким способом, чтобы иметь возможность отстоять ее в судебном порядке. Обычно в этом случае составлялся документ, регламентирующий права человека, захватившего пленника, по отношению к самому пленному, сумма выкупа и способ оплаты, а также условия содержания в плену. Затем этот документ освидетельствовал и подписывал государственный нотарий. Но даже при всем этом споры вокруг выкупа являлись характерной чертой судебных разбирательств той эпохи.

Поскольку по воле случая военная добыча распределялась неравномерно, многие воины образовывали группы, заключая определенные соглашения, на основании которых они делили общую добычу. Такие группы признавались капитанами. Даже предпринимались попытки разграничить такие задачи, как служба в резерве или в гарнизоне, чтобы, когда некоторые воины этой группы выполняли потенциально выгодное дело, прибыль можно было бы равномерно распределить среди всех участников кампаний. Иногда контракты между воинами затрагивали значительно более широкую сферу. Примером этого может служить институт собратьев по оружию, когда двое или трое воинов могли договориться не только о дележе военных трофеев, но также и об убытках; другими словами, выплатить выкуп за своего собрата или, если выкуп был слишком большой, остаться вместо него в качестве заложника, пока он на родине будет пытаться собрать деньги для выкупа. Не вся военная добыча шла отдельным воинам. Согласно своему рангу капитаны имели право на одну треть от всех трофеев, приобретенных солдатами той или иной группы. А король, будучи предводителем этой шайки грабителей, имел право на одну треть от всех трофеев своих капитанов. Удачливый король Генрих наиболее рьяно собирал свои третьи части от третьих частей добычи.