Читать книгу "Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945 - Роджер Мэнвелл"

Когда СС обрели, наконец, полную независимость (за свои действия они отчитывались только перед самим Гитлером), Гиммлер смог заняться сплочением своей организации, а также дальнейшим осуществлением своей программы расовой чистоты, которая стала его навязчивой идеей. СС виделись ему как некий рыцарский орден, существующий внутри партии и государства. Надо сказать, что Гиммлера куда больше заботил качественный состав СС, нежели число солдат, которых он мог поставить под ружье. Как мы уже видели, еще до событий 30 июня он начал избавляться от тех, кто был завербован сразу после захвата нацистами власти и кому не удалось пройти строгой проверки. Согласно показаниям Эберштейна в Нюрнберге, в период 1934–1935 годов из СС было отчислено около 60 тысяч человек. Тем не менее даже после этого организация насчитывала около 200 тысяч членов и представляла серьезную силу, которая вызывала все более серьезное беспокойство в армии, где уже появились первые признаки раскола из-за далеко не однозначного отношения военных к Гитлеру. В этих условиях Гиммлер, которому всегда была свойственна осторожность и взвешенность в поступках, вынужден был действовать особенно мягко, скрытно, хотя это и не мешало ему время от времени выступать с публичными клятвами в вечной преданности фюреру.

С 1934 года членам СС было запрещено принимать участие в маневрах и проходить военную подготовку в армии, хотя некоторые из них и являлись армейскими резервистами. Официально они были вооружены только мелкокалиберными винтовками, которыми их обучали пользоваться. Особенно тщательно членов СС проверяли на предмет принадлежности к арийской расе. По словам Гиммлера, эсэсовец должен быть «солдатом национал-социалистического ордена арийской расы». Как говорил Гизевиус, давая показания в Нюрнберге7, «члены СС должны были принадлежать к так называемому нордическому типу… Если я не ошибаюсь, признаки, по которым мужчин и женщин отбирали для службы, включали сотни характеристик, доходя чуть не до проверки химического состава пота под мышками».

По словам того же Гизевиуса, сознательная ложь, использовавшаяся вербовщиками для привлечения новых членов, часто оставалась неразоблаченной. Многие вступали в СС, полагая, что будут работать в организации, которая, в отличие от СА, где царили хулиганство, разложение и мелкая уголовщина, провозглашала своей целью защиту порядка и достоинства граждан, однако очень скоро все эти люди оказывались втянуты в преступную деятельность, осуществлявшуюся по приказам Гиммлера и Гейдриха. Впрочем, многие члены СС участвовали в работе организации лишь в свое свободное время; их могли мобилизовать также в случае возникновения особых обстоятельств или государственной необходимости. В остальное же время они продолжали вести совершенно обычную жизнь.

Присяга, приносимая каждым вступающим в СС новым членом, звучала следующим образом: «Я клянусь вам, Адольф Гитлер, как фюреру и рейхсканцлеру, в верности и храбрости. Клянусь, не щадя самой жизни, повиноваться вам и тем, кому вы поручите командовать мною, и да поможет мне Бог»8.

Продолжала функционировать и школа командного состава в Бад-Тёльце в Баварии, основанная Гейдрихом еще в 1932 году (этот учебный центр, правда со значительными изменениями в программе, просуществовал почти до самого конца войны). Гейдриха заботили как физическое здоровье, так и интеллект будущих командиров СС. Спорт, гимнастика и прочие виды деятельности, развивавшие в студентах дисциплину, составляли вместе с нацистскими версиями истории, географии и военного дела основу для воспитания расового сознания.

Гиммлер тоже мечтал о создании центра по подготовке высших руководящих кадров СС, которые бы могли достойно представлять идею расового очищения. Хотя мышление Гиммлера ушло достаточно далеко от католицизма, в традициях которого он воспитывался, история католических монашеских орденов, члены которого отличались глубоким самопожертвованием и фанатизмом, повлияла на его планы относительно принципов организации этого центра. Сам Гитлер не раз сравнивал Гиммлера с Игнатием Лойолой, а Вальтер Шелленберг, талантливый молодой интеллектуал, вступивший в гейдриховскую СД после окончания Боннского университета, где он изучал медицину и право (впоследствии Шелленберг войдет в узкий круг людей, достаточно хорошо изучивших Гиммлера, чтобы контролировать его), писал в своих «Мемуарах»: «Организация СС была выстроена Гиммлером по принципу ордена иезуитов. Устав и духовные ритуалы, предписываемые Игнатием Лойолой, были образцом, который Гиммлер усердно пытался копировать»9.

Действительно, иезуитские идеалы смешивались в голове Гиммлера со средневековыми представлениями о тевтонских рыцарях, чье религиозное рвение и рыцарская брутальность вдохновляли его на мысли об аналогичном рыцарском ордене СС. Центр Тевтонского ордена, основанного в конце XII века для завоевания новых земель и обращения неверных, находился в Мариенбургском замке, служившем резиденцией великого магистра. Тевтонские рыцари похвалялись доблестью и государственной мудростью, самоотречением и опытом управления и в зените могущества, пришедшегося на XIV век, распространили свое влияние на всю Польшу и далее – вплоть до Прибалтийских государств. Образ великого магистра стал частью навязчивых идей Гиммлера, но его ум, не способный к подлинному величию и вдохновению, мог лишь впитывать взятые из исторического прошлого упрощенные концепции и переносить их в настоящее в качестве незыблемых догм. Очень скоро Гиммлер начал воображать себя великим магистром современного Тевтонского ордена, целью которого должно стать избавление нордической Германии от разлагающего влияния еврейской крови. Подобно средневековым тевтонским рыцарям Гиммлер тоже обращал взор на Восток, к другой величайшей угрозе чистоте германской расы – к низшим славянским народам с их порочными коммунистическими воззрениями. Как в 1936 году заявлял сам Гиммлер, «мы позаботимся, чтобы в Германии, сердце Европы, больше никогда не вспыхнула еврейско-большевистская революция – ни сама по себе, ни с помощью эмиссаров извне»10.

В приливе вдохновения Гиммлер приказал соорудить в лесах возле Падерборна – древнего вестфальского города, связанного исторической традицией с именем Карла Великого, – новый тевтонский замок Вевельсбург. Спроектированный архитектором Бартельсом, Вевельсбург был воздвигнут на фундаменте настоящей средневековой крепости, а его строительство, продолжавшееся целый год, обошлось в 11 миллионов марок. По свидетельству Шелленберга, в замке были установлены строгие монастырские порядки; созданная по католическому образцу структура иерархического подчинения была обязательной для всех членов СС, посещавших Вевельсбург для участия в регулярных собраниях, проводимых под председательством Гиммлера, который, если воспользоваться иезуитской терминологией, стал генералом ордена. Каждый член тайного капитула имел свой собственный стул с серебряной именной табличкой; прежде чем обсуждать высокую политику СС, каждый «должен был исполнить последовательность духовных упражнений, нацеленных в основном на достижение максимальной сосредоточенности», что являлось своеобразным эквивалентом молитвы11.

Вевельсбург был единственной уступкой Гиммлера нравам, царившим среди привыкших окружать себя роскошью нацистских лидеров. Замок был оборудован с тем же средневековым размахом, что и расположенная к северу от Берлина резиденция Геринга Каринхаль, которую он расширял и перестраивал примерно в то же время, когда Гиммлер возводил Вевельсбург. По его замыслу, все убранство и сама атмосфера замка должны были навевать мысли о величии Германии: каждая комната, каждая зала получили собственное наименование в честь того или иного исторического лица, а в музее замка имелась богатейшая коллекция реликвий прошлого. Комната самого Гиммлера была названа им в честь Генриха I Птицелова – короля, тысячу лет тому назад основавшего Германскую империю.