Читать книгу "Тени истины - Брендон Сандерсон"

В конце лестницы обнаружились еще трупы. Судя по всему, телохранители, каждый из которых получил пулю в голову.

Ваксиллиум присел.

– Застрелены сзади, со стороны убежища, – прошептал он. – Все четверо.

– Казнены? – уточнила Мараси. – Как же убийце удалось сделать так, чтобы они просто стояли и не сопротивлялись?

– Он и не делал. Всего лишь двигался настолько быстро, чтобы они не успели среагировать.

– Ферухимик, – негромко проговорил Уэйн. – Будь я проклят…

Ферухимиков, которые могли приберегать про запас скорость, называли стальными бегунами. Им приходилось замедляться на некоторое время, чтобы позже воспользоваться резервом.

Ваксиллиум поднял голову. Мараси заметила в его глазах блеск, какой бывает у голодного при виде еды. Вероятно, решил, что к этому причастен его дядя. Он так думал каждый раз, когда преступление совершал металлорожденный. В какую бы сторону ни повернулся Ваксиллиум, он всюду видел за своим плечом тень мистера Костюма – призрак человека, которого не сумел остановить.

Насколько им было известно, у Костюма все еще находилась в заложницах сестра Ваксиллиума. Мараси мало что знала об этом – Ваксиллиум отказывался обсуждать детали.

Он с мрачным видом поднялся и направился к двери позади павших охранников. Распахнул ее и вошел; Мараси с Уэйном двинулись следом и обнаружили единственный труп, безвольно лежащий в мягком кресле посреди комнаты. Человеку перерезали горло, и кровь на передней части костюма напоминала толстый слой засохшей краски.

– Убит чем-то вроде длинного ножа или маленького меча, – сказал Арадель. – Что еще более странно, ему… вырезали язык. Мы послали за доктором, чтобы тот рассказал побольше о ране. Не понимаю, почему убийца не воспользовался пистолетом.

– Потому что в тот момент еще были живы охранники, – негромко пояснил Ваксиллиум.

– Что?

– Они пропустили убийцу. – Ваксиллиум смотрел на дверь. – Это был кто-то, кому они доверяли. Кто-то свой. Они позволили убийце войти в убежище.

– Или он просто слишком быстро прошел мимо них, – предположила Мараси.

– Возможно, – согласился Ваксиллиум. – Но дверь открывается изнутри, и ее не взламывали. Тут есть глазок. Винстинг впустил убийцу, а он бы этого не сделал, если бы охранники были мертвы. Он спокойно сидит в кресле – никаких следов борьбы. Видимо, кто-то, находившийся сзади, быстро резанул его по горлу. Или Винстинг не знал, что в комнате есть кто-то еще, или этому человеку доверял. А теперь присмотритесь, как лежат охранники снаружи. Все они были сосредоточены на ступеньках – значит ждали опасности именно оттуда. Они по-прежнему охраняли лестницу. Нутром чую, Винстинга убил кто-то из своих – тот, кого они сюда пропустили.

– Ржавь, – негромко выругался Арадель. – Но… ферухимик? Вы уверены?

– Ага, – подтвердил стоявший у двери Уэйн. – И это точно был не скоростной пузырь. Из них нельзя стрелять. Этих ребят убили быстрей, чем хоть один из них успел оглянуться. Вакс прав. Или ферухимик, или кто-то вычислил, как стрелять изнутри скоростного пузыря, – а мы весьма не прочь узнать, как провернуть такой фокус.

– Ферухимическая скорость движения объясняет и смерти от удара ножом в бальном зале. – Ваксиллиум поднялся. – Несколько быстрых убийств посреди хаоса перестрелки. Быстрые и хирургически точные удары – значит убийце ничего не грозило, несмотря на пальбу. Капитан Арадель, предлагаю вам собрать имена деловых партнеров и слуг Винстинга. Проверьте, не отсутствует ли здесь чье-то тело. А я займусь металлорожденными – стальные бегуны даже среди ферухимиков встречаются редко.

– А пресса? – спросила Мараси.

Ваксиллиум посмотрел на Араделя – тот пожал плечами:

– Мне не удержать это в секрете, лорд Ладриан. Слишком много людей замешано. Все узнают о случившемся.

– Ладно. – Ваксиллиум вздохнул. – Но я не могу отделаться от ощущения, что ради этого все и затеяли.

– Прошу прощения? – не понял Уэйн. – Я думал, все затеяли ради того, чтобы перебить этих ребят.

– Слишком много «ребят», Уэйн. – Ваксиллиум покачал головой. – Похоже на передел власти в городе. Были ли те люди наверху главными целями? Или это атака на губернатора собственной персоной, удар исподтишка по его Дому, некое послание? Сообщение губернатору Иннейту о том, что даже он не может уберечься от них…

Он отвел назад голову Винстинга и принялся рассматривать разодранный рот. Мараси отвернулась.

– Кто-то вырвал ему язык, – прошептал Ваксиллиум. – Почему? Что ты затеял, дядя?

– Прошу прощения? – спросил Арадель.

– Пустяки. – Ваксиллиум позволил голове трупа снова упасть. – Я должен отправиться к художнику, чтобы позировать для портрета. Вас не затруднит прислать мне сообщение, когда станут известны все детали?

– Пришлю. – Арадель кивнул.

– Отлично. – Ваксиллиум направился было к двери. – И еще, капитан…

– Да, лорд Ладриан?

– Приготовьтесь к буре. Это сделали не втихую; это сделали так, чтобы люди заметили. Это вызов. Кто бы ни стоял за случившимся, он не остановится на содеянном.

Часть вторая

5

Уэйн натянул свою счастливую шляпу Это была шляпа извозчика, похожая на котелок с широкими полями, но не такой, который готов лопнуть от помпезности. Кивнув своему отражению в зеркале, Уэйн вытер нос. Чихнул. Откладывать здоровье про запас он начал накануне, сразу же после того, как обнаружились все эти трупы.

В метапамяти, которую Уэйн носил в виде наручей, уже собрался неплохой резерв здоровья, и им можно было воспользоваться при случае. В последнее время много не требовалось, и похмельные дни Уэйн всегда проводил настолько больным, насколько мог, – все равно чувствовал себя ужасно. Однако с таким количеством мертвых важных шишек дела начали плохо пахнуть, и Уэйн забеспокоился. Вскоре придется прибегнуть к исцелению, и лучше увеличить запасы, пока еще есть такая возможность.

Впрочем, сегодня Уэйн не очень старался. Сегодня требовалась удача. Его так и подмывало назвать этот день худшим в своей жизни, но это точно было бы преувеличением. Худшим днем будет тот, когда он умрет.

«Но ведь я могу умереть и сегодня, – подумал Уэйн, застегивая пояс и засовывая дуэльные трости в ременные петли; при этом он то и дело вытирал нос. – Покамест ни в чем нельзя быть уверенным».

Всякому человеку суждено однажды умереть. Уэйн всегда находил странным, что так много людей умирает в старости, – ведь логика подсказывала, что всю свою жизнь они усиленно практиковались в неумирании.