Читать книгу "Клинок Богини, гость и раб - Анастасия Машевская"

– Что хочешь, а лучше – все. Я так рада видеть тебя! Ты сейчас живешь в Мэинтаре, или отец приставил тебя к кому‑то из лордов?

Восемнадцатилетний юноша покачал головой:

– Отец держит нас при себе, старается дать будущее всем, не только Ронелиху. Многие лорды не поддерживают его в этом, так не принято. Но мы с Роландом благодарны, – и замолчал.

– А меч? Бывал уже в бою?

Да, был, подтвердил брат, в нескольких стычках с племенами год назад.

«Он очень скромен», – подумала Шиада.

– Ну а невеста? У тебя есть невеста?

Растаг отвел глаза. Разум юноши лежал перед жрицей, как на ладони: брат был влюблен, но девушка отказала ему ради кого‑то из баронов, ведь и за вторых‑то сыновей замуж не выходят, что говорить про третьих?

– Ты еще будешь счастлив.

Растаг не ответил – улыбнулся и сильнее сжал сестринские ладони.

– Ну ладно, – Шиада решительно сменила тему. – Как братья?..

Рейслоу подошел к жене, стоявшей в компании Ринны недалеко от балкона над парадным входом.

– Милая, – поприветствовал герцог жену. Мэррит слегка наклонила голову в ответ. – Здравствуй, Ринна. Жена сказала мне, ты дочь храмовницы. Приятно будет приветствовать в нашем доме родственницу. Ты ведь остановишься у нас?

– Здравия и тебе, лорд. Скорее всего, если моя мать не настоит на скором возвращении.

– Хорошо. Кстати, о родственницах, я не вижу еще одной прибывшей.

– О, она… – воскликнула Мэррит, но к герцогу подошел невысокий темноволосый мужчина – граф Арасп.

– Доброго дня, Рейслоу. Доброго и тебе, герцогиня. Ты, как всегда, обворожительна.

Мэррит поблагодарила графа и представила племянницу. Жрица царственно склонила голову. Статус наследницы ангоратского кресла сильно отражался на манере поведения: Ринна никого не признавала выше себя, за исключением матери.

– Вы позволите украсть вашего супруга на минутку, миледи? – обратился Арасп.

– Разумеется.

Мужчины отвернулись и о чем‑то заговорили. Через несколько минут взгляд Рейслоу впервые упал на лоджию.

– Кто это? – спросил он, не отрывая взгляда от той, с которой разговаривал Растаг.

– Где? – спросил Арасп, оглядываясь.

– Там, на балконе. Разговаривает с Растагом.

Из‑за спины раздался полный торжества голос Мэррит:

– Рейслоу, не узнаешь свою дочь? Это Итель.

В несказанной гордости расплылось лицо герцога.

– Я… прошу прощения… Пойду поздороваюсь.

Герцог поднялся на балкон.

– Итель, – произнес просто.

Жрица обернулась и, замешкавшись, будто не узнавала его, присела в поклоне:

– Здравствуй, отец.

– Хорошо, – оценил мужчина приветствие. – А теперь обними меня. Дай‑ка взглянуть, – сказал Рейслоу, отодвигая дочь, когда объятие закончилось. – Какая же ты стала красивая и… взрослая.

Шиада мысленно улыбнулась – каждый из родственников говорил одно и то же и обращался по имени, которым ее уже никто не звал.

– Рада видеть тебя, но я еще не поздоровалась с Ронелихом и Роландом. Позволь найду их.

– Конечно. Кстати, видишь ту девушку? – спросил герцог, указывая на брюнетку, восходящую по ступенькам. – Это невеста Ронелиха, Элайна. После свадьбы принца мы с Араспом объявим об их помолвке. Поздоровайся, а после пойдешь.

Шиада дождалась, когда Элайна достигнет их.

– Приветствую, милорд, – склонилась брюнетка в поклоне перед Рейслоу. – Отец сказал, ваша дочь прибыла сегодня. Я хотела бы поздороваться с будущей сестрой.

– С радостью познакомлю вас.

Мужчина представил девиц. Те улыбнулись, поцеловавшись в щеки. В этот момент, когда они стояли рядом, резче всего почувствовался резонанс их несходства: медь локонов против черных смоляных кудрей; серые, почти черные глаза встретились с темно‑карими. К тому же Элайна была на полголовы выше и немного полнее Шиады.

«Ей девятнадцать», – безошибочно определила жрица.

– Для меня честь познакомиться с избранницей брата, – произнесла Шиада вслух.

– Для меня честь быть представленной служительнице богов. – Жрица слышала в мыслях Элайны, что та лукавит.

– А где же Ронелих?

– У принца. Его высочество сказал, что ему нужна поддержка, – смеясь, ответила Элайна.

– Что ж, – произнесла Шиада, – найду Роланда.

– Конеч…

Протрубили фанфары, созывающие всех в тронный зал.

– После успеется, – произнес герцог, спускаясь вниз. – Пойдемте, я сопровожу герцогиню, Растаг – Итель, а тебе, Элайна, лучше пойти с отцом.

Все гости выстроились живым коридором в пышно украшенной тронной зале замка. Герцог Мэинтарский с супругой и сыновьями, Ринна и Шиада и трое незнакомых жрицам мужчин стояли недалеко от трона. Это были родичи королевской семьи: вдовец герцог Лигар со своим единственным сыном, младший брат королевы и брат новоиспеченной невесты, Агравейн Тандарион – величайший воин в истории, Железная Грива Этана, слава о котором разнеслась по всему миру. Все взгляды были направлены в их сторону: мужчины смотрели на Шиаду, женщины – на Агравейна. И всякий из числа прибывших, кто был старше пятнадцати и моложе пятидесяти, ловил себя на тайных желаниях.

Близ Нироха стоял принц Тройд. Архиепископ Ликандр и Верховный друид Таланар были тут же: каждый из них должен был по‑своему благословить молодоженов в совместную жизнь.

Вошла невеста, леди Виллина, сестра Агравейна. Невысокая, худая и сучковатая, как карагач, с небольшими светло‑голубыми глазами и копной каштановых волос, убранных под фату.

«Ну не шутка ли Богини, – подумала Шиада, – что у такого мужественно‑великолепного богатыря, как Агравейн, такая некрасивая сестра?»

Начались обряды, не доставлявшие удовольствия в первую очередь архиепископу Ликандру и королеве Гвендиор. Таланар к христианским обычаям был снисходительно добр. Ему, Верховному друиду, старовер‑король дал первое слово.

Наступила церемония поздравления. Когда очередь дошла до Шиады, девушка гордо и грациозно прошла к новобрачным. Сильным, поставленным голосом, какого трудно было ожидать от девицы пятнадцати лет, произнесла:

– Да укроет Богиня ваш союз Своим покрывалом.

Занялся пир. Шиада ела мало, пила воду. За столом занимала место между Роландом и Растагом. Если с последним беседа шла на удивление оживленно, со средним братом ей никак не удавалось наладить разговор. Жрицы с трудом могли долго сидеть в четырех стенах, где царили шум и праздность. Поэтому Ринна быстро ушла спать, а Шиада частенько выходила на улицу. Спокойствие и тишина, которых она столь остро жаждала в душном суетящемся городе и пышном дворце короля, были недостижимы, но во внутреннем дворе девушка все равно чувствовала себя лучше. Да и глазеющих здесь меньше. Прежде ей не приходило в голову, что ее внешность может вызывать такое внимание. Конечно, чем старше она становилась, тем чаще нет‑нет да и ловила на себе взгляды друидов – после обрядов, во время прогулок или, чаще всего, в часы обязательной работы в храме Воздаяния. Но никто из них не выказывал восхищения в столь недалекой форме, как присутствовавшие здесь лорды.