Читать книгу "Звезды на ладони - Татьяна Тронина"

– Ха, ха, ха... – вяло произнесла Лиля. – Ладно, в городе все равно делать нечего, Адам не скоро вернется.

– Отлично! – засияла Рая.

– Девочки, ведите себя хорошо, – напомнила Альбина.

– Мы и так – сама невинность... Взять хоть Надьку, – фыркнула Рая. – Лиль, сбегай к администраторше, скажи, что мы тут задержимся.

– Уже бегу... – Лиля лениво встала и побрела к двери.

– Эта Зинка – энергетический вампир, – сказала Альбина, когда дверь за подругой закрылась. – Нет, вы только посмотрите, что она с нашей Лилей сделала...

– Убила бы Зину! – веско произнесла Рая. – И ничего бы мне не было.

– Ну да... – вздохнула Надя. – Посадили бы лет на двадцать.

– Условно бы дали! – возмутилась Рая. – А может, и медалью бы наградили, за спасение человечества.

На следующий день Альбина уехала.

Дождь продолжал лить. К обеду тучи немного разошлись и выглянуло солнце, подарив отдыхающим надежду, а к вечеру припустил еще сильнее...

Прошло еще два дня.

В конференц-зале была устроена дискотека – пришли все, от мала до велика. Рая, Лиля и Надя, встав в круг, дружно проплясали три танца подряд. Потом заиграла медленная музыка – Лилю увел в центр зала Стас, а Рая, хохоча, прижалась к своему военному, и они неловко, но с воодушевлением принялись кружиться на одном месте.

Надя села на подоконник, сторожа Лилину сумочку и Райкин ридикюль. Кто-то подошел к ней, попытался пригласить, но она отказалась, отрицательно замотав головой, даже не оглянувшись. Она смотрела в полураскрытое окно – там, сквозь пелену дождя, на фоне темно-серого неба была видна оранжевая узкая полоса заката...

Затрепыхался Райкин ридикюль, словно в нем запрыгала лягушка. Сотовый...

Надя издалека махнула Рае рукой – иди сюда, мол. Рая в ответ скорчила рожицу и взасос поцеловала своего военного. Телефон продолжал надрываться. А вдруг что-то важное?

– Алло! – вздохнула Надя, беря трубку – Алло, говорите!

– Ой, кто это? – сквозь треск и шум прорвался знакомый голос Райкиной матери. – Не туда попала, что ли?

– Светлана Петровна, это я, Надя! – стараясь перекричать музыку, ответила Надя. – Вам Райку? Это срочно? Она сейчас немного занята...

– Наденька? – Светлана Петровна как будто всхлипнула. – Позови Раю – это очень важно... Очень важно!

– Минутку...

Надя подняла сотовый и показала его Рае. Та неохотно покинула объятия своего кавалера и засеменила к подоконнику.

– Ну, что там такое? Алло, мама... О чем ты?

Райкино лицо неожиданно приняло серьезное выражение, между бровей пролегла страдальческая морщинка.

– Кто?.. И когда?.. А потом?.. О господи... Мам, но что же делать? Нет, это невозможно... Какая сволочь!!!

Рая нажала на кнопку отбоя и растерянно уставилась на дождливый закат.

– Что-то случилось? – осторожно спросила Надя.

– Случилось... – Рая перевела взгляд на подругу. – Мне надо срочно в Москву. Мать говорит, что у Колесова запой и он уже мебель начал пропивать... Ну да, а что ему делать, если я денег ему специально не оставила!

– А как Светлана Петровна?

– Да она с детьми на даче... – с досадой бросила Рая. – Естественно, она не может бросить все и мчаться в город. Ей позвонила ее приятельница из соседнего подъезда. Ну и сказала про мебель. А там гарнитур испанский, красного дерева... Я почти год на него копила!

Райкиным пунктиком была красивая мебель.

– Завтра поедешь?

– Какое завтра... сейчас!

Она схватила свой ридикюль в охапку и выбежала из зала.

Так Надя и Лиля остались вдвоем.

На следующее утро дождь кончился. Выглянуло солнце, начали испаряться лужи на асфальте.

Лиля решительно впадала в депрессию, и ничего ее не радовало.

К завтраку она не вышла, лечебные процедуры пропустила. Около двенадцати Надя с балкона увидела ее бредущей по дорожке в саду. Рядом шел Стас и что-то говорил ей. Лиля его не слушала. Он схватил ее за руку и повернул к себе. Лиля вырвала руку и пошла дальше.

– ...все, что хочешь! – донеслось до Нади. – Я готов на что угодно... Лилия!

Лилии было глубоко на все наплевать.

Через полчаса она появилась в номере Нади.

– Надоел, – заявила она с порога. – Мальчишка... Нет, если у него богатый папаша, это не значит, что он и сам из себя что-то представляет. Хуже репейника... Выходи, говорит, за меня замуж!

– Ты отказала?

– Естественно... Ну и скука! Надька, я сейчас умру. Надо что-то придумать... Давай-ка я тебя накрашу к обеду.

Они переместились в номер к Лиле.

– Голову давно мыла? Вчера вечером? Ничего, сейчас еще раз вымоем... – командовала Лиля. – Ты, Надька, очень небрежно относишься к своему внешнему виду. Хвостик на затылке завязала – и все... Так нельзя! Теперь берем фен и расческу...

Она слегка подсушила Надины вымытые волосы и принялась старательно укладывать их.

– Больно... ой, ты меня сейчас лысой оставишь!

– Ничего, терпи, – сурово ответила Лиля. – Эх, жалко, краски для волос нет, я бы тебя еще и покрасила!

– Что, у меня седые пряди? – испугалась Надя.

– Пока нет. Но надо сделать что-то радикальное. Цвет баклажана или охры...

– О господи... на Райку, что ли, насмотрелась?

– Кстати, надо будет ей позвонить, узнать, что там у нее с Колесовым, удалось ли спасти мебель...

Лиля изобразила на голове Нади художественный беспорядок – море накануне шторма. До девятого вала еще далеко, но отправляться в плавание уже опасно...

Потом наложила на лицо подруги тон. Румяна, пудру. Тени с блестками для глаз. В ход пошли тушь, карандаш для бровей. Недрогнувшей рукой обвела четкий контур губ, словно выводила границы суверенного государства... Помада – три слоя, сверху, в центре нижней губы – дополнительный мазок специального блеска.

Лиля так разошлась, что заставила Надю надеть платье из своего гардероба. Шелковое, с рисунком на какие-то восточно-азиатские мотивы – болото, цапли, лотосы, тигриные глаза, проглядывающие сквозь заросли бамбука...

– Тебе идет, – с удовлетворением произнесла Лиля. – Я, пожалуй, подарю его тебе. А то ходишь черт знает в чем, словно школьница... Так, теперь еще духами тебя сбрызну...

На Надю из зеркала смотрела незнакомка с порочным взглядом подведенных до висков глаз. То ли гейша, то ли танцовщица из ночного клуба... И эти духи – нежный, сладкий, декадентский запах, напоминающий о гибели мира. Веселись, пока еще есть время!