Читать книгу "Александра: жизнь и судьба - Алла Демченко"

Может поехать к Софье? Он так бы и сделал, если б в последнюю минуту в голову не пришла крамольная мысль…

Стрельников нашел телефонной книжке номер, по которому звонил то от силы пару раз, и нажал вызов…

Глава 15

Лера вздрогнула одновременно от прикосновений Бориса и внезапно раздавшегося звонка. Даже если б на табло телефона не появилась фотография Стрельникова, она все равно знала — звонит Павел.

Звонок оборвался так же внезапно, как и раздался. Она запахнула халат и села на край кровати.

— Стрельников? Возьми трубку. — Борис зябко натянул на себя край одеяла.

— Не буду. Могу я спать в это время?

Но телефон зазвонил повторно. Пришлось ответить.

Борис молча прислушивался к разговору, боясь пропустить хоть слово. Собеседника он не слышал. Судя по тому, как Лера поджала губы, ничего хорошего не предвиделось.

— Не волнуйся, Стрельников не скоро вернется.

Лера стянула одеяло и щекотно провела ногтями по волосатой груди.

— Погоди, — Борис поймал ее руку и прижал к себе. — В смысле не вернется?

— В том смысле, что уезжает к родителям.

— Как уезжает? Без тебя?

Борис нервно сбросил остатки одеяла и сел на край кровати. Стало жарко. Как все некстати. Больше всего он хотел, что бы эта капризная и своенравная женщина, вышла замуж. Тогда он наконец — то обретет вожделенную свободу и уедет с этой страны. Он бы с радостью и сам женился на Лере. О такой женщине мечтает каждый мужчина. Он бы с радостью женился на ней хоть завтра. Даже если б она не обладала и сотой долей красоты, отпущенной природой. Он готов женился б на любой, были б только у нее деньги. Конечно, Лере, после смерти отца, достанутся миллионы. Но, Виктор Андреевич Акулин, регулярно мелькающий на телеэкране, об мирах иных и не помышлял.

— Борис, ну что ты всполошился. Лучше скажи, как быть с Новым годом? Осталось всего ничего.

Сон прошел, а говорить о Стрельникове ей не хотела. С тех пор, как впервые оказалась с Борисом в постели, она не могла мечтать ни об одно мужчине. Все таки, хорошо, что Стрельников уехал. Пару недель она проведет только с Борисом. Конечно, она будет ежедневно звонить Стрельникову. Конечно. — Слушай, Лерка, может подключить твоего отца? Пусть как — то надавит на Стрельникова, подчиненный как ни как. А?

Новый год Бориса волновал меньше всего. Если б он мог отсрочить приход этого самого Нового года, то праздника пришлось бы ждать полгода, а то и год…

— Не знаю. Хотя, в целом мысль не плохая. Говорить с отцом о Стрельникове нет смысла. А вот с матерью — можно.

— Ты когда съездишь к родителям?

— Тебя только это волнует?

Лера распахнула черный коротенький халат. Красная роза во всю спину на тонкой атласной ткани, медленно сползла на постель.

Свою первую студенческую осень Лера встретила как — никогда отдохнувшей и загоревшей. После, чисто символических, вступительных экзаменов, они с матерью полетели в Турцию. В Москву они вернулись к тому времени, когда партия, возглавляемая Виктор Андреевичем Акулиным, прошла перерегистрацию. Они снова улетели отдыхать на Мальдивы. На этот раз все вместе. Она уже и не помнила, когда семья отдыхала вместе. Наверное, когда жили еще в поселке. Сто лет назад.

Ничем не приметный педагогический институт располагался далеко от центра в тихой почти загородной зоне. Готовил он, как и полагалось, сеятелей всего доброго, светлого и вечного. Единственное, что не нравилось Лере, расположение кладезя науки, до которого приходилось добираться через забитый автомобильными пробками центр. Не нравился ей еще и личный водитель приставленный матерью в качестве охранника. И получалось, что настоящая студенческая жизнь с походами, поездками на дачу и дискотеки в тесном зале, проходила мимо нее, укладываясь в короткий распорядок — дом, институт, дом. Поначалу одногрупники приглашали с собой, но учитывая постоянные отказы, со временем перестали обращать на нее внимание.

Среди опостывшего однообразия и появился в ее жизни невзрачный Иван Кулешов. Будь у нее больше свободы, вряд ли она обратила б на него внимание. Но, как говориться, на безрыбье и рак рыба.

Дружба завязалась совершенно случайно. Подробностей она давно не помнила. Да и Кулешова, встреть на улице, скорее всего и не узнала б.

Любовь получилась трогательная, не современная, робкая и беспокойная с прогулами лекций и смущенными поцелуями в ближайшем кинотеатре. Сколько б длились безвинные отношения — неизвестно, но в конце мая родители уехали в санаторий на неделю, оставив ее под бдительным глазом водителя и охранника в одном лице. А потом, все — таки, уступили ее просьбам пожить до их возвращения на даче. Да оно и правильно: свежий воздух, природа. Где найти лучше место для подготовки к летней сессии?

Ваня тогда приехал к ней в первый же вечер. И остался на целую неделю…

Лера вернулась с ванной. Прислушалась к ровному дыханию Бориса.

Экзамен после совместной с Иваном подготовки, она чуть не завалила.

Странно, но вопросы она даже теперь помнила, что — то было о реформах и перестройке. Круглая отличница и вот, пожалуйста! Еле выкрутилась! И только зазубренная в последнюю ночь «реформа» и «перестройка» принесла неожиданную ей «четверку» среди сплошных удовлетворительных.

— Деточка, четыре вам не потому, что вы плохо знаете, а потому, что не понимаете, — все же сжалилась пожилая профессор, пролистав зачетку подававшей надежды студентки.

За два года она выучила Павла наизусть. Но было в нем что — то такое, как в том билете. Кофе пил крепкий, но зачем молоть старой ручной кофемолкой, скрип которой мог разбудить пол подъезда — нет, не понимала. К деловым костюмам Стрельников со вкусом подбирал рубашки, галстук и обувь. Вначале, она даже подозревала женскую опеку. Обувь только от «Berluti», которую Стрельников любил за благородный дизайн и отменное качество. Понятно, ручная работа, созданная как произведение искусства мастерами — сапожниками, срастается с кожей хозяина и носит его как ковер — самолет. С этим все понятно. Только зачем еще костюм и на работе держать?

А тогда, узнав о беременности дочери, Нинель Станиславовна немедленно потребовала виновника в дом. Ужин прошел, на удивленье, спокойно, по — домашнему. Говорили больше об институте, перспективах будущей работы, поддерживая благородное стремление Ивана преподавать математику юным дарованиям. Потом перешли к политике. Нинель Станиславовна, подавая чай, не преминула спросить, где и как, а главное на какие деньги будет жить молодая семья с ребенком. Ответ будущего зятя был четкий и лаконичный. Жить будут как все. На зарплату. Учителям платят сносно, да еще можно взять дополнительные уроки и репетиторство. И напрасно Лера наступала матери на ногу, пытаясь прервать унизительный допрос. Но остановить Нинель Станиславовну ей не удалось. Казалось, не состоятельные ответы будущего зятя, только радовали материнское сердце.