Читать книгу "Золушки из трактира на площади - Лесса Каури"

Марх – крепкий парень, работавший старшим конюхом у одного из господ в квартале Белокостных, аккуратно водрузил Вистуна на место.

– Не ссорьтесь! – подал голос Дрюня, разглядывая спорщиков с блеском в глазах. – Оба вы правы. Лишь отрешившись от низких мыслей, уйдя в себя, ощутишь истинное… чуйство творчества! – он тихонько хрюкнул от удовольствия и довершил: – И сотворишь шедевру!

А затем подскочил, выхватив из-под руки Томазо музыкальный свиток. Умело снял оплетку и, изящно развернув пергамент, прочитал первое название:

– Бранли «Утки вышли погулять»!

Со свитка зазвучала веселая музыка – сначала тихо, а затем громче и громче, будто побуждая пуститься в пляс, растрясти ужин, тряхнуть стариной.

Томазо, крякнув, поднялся, снял добротный суконный кафтан, оставшись в одной рубашке. Курчавая шерсть на его могучей груди под распущенной шнуровкой ворота была такой же ярко-рыжей, как и борода. Развернувшись к супруге, глава Гильдии каменщиков шутливо поклонился.

– Госпожа соизволит ли подарить мне первый танец?

Алисия, млея, что делало ее невыразимо привлекательной, подала мужу руку.

Дрюня, чмокнув Ваниллу в макушку, в мгновение ока оказался рядом с Матушкой.

– Первый танец – твой, маменька! – он едва ли не насильно поднял Бруни со стула, в который она вцепилась со страху. – Нетанцующая именинница – то же самое, что немечтающая девственница!

О чем полагается мечтать девственнице, шут уточнять не стал, а Матушка по понятным причинам не спросила.

Бранли танцевали еще деды и прадеды. Особое внимание в этом танце уделялось не столько движениям, сколько задору. Танцевали его как парами, так и «ручейком», держа друг друга за бока или плечи, в чем с удовольствием принимали участие и взрослые, и дети.

Туча Клози, понаблюдав, как безуспешно пытается встать на ноги Висту Вистун, подхватила его под мышки и вытащила в круг танцующих.

– Я… – блеял Висту из-под ее могучей руки, – вполне согласен, что чуйство для творчества не… ик! …обходимо! И то, что вы это осознаете, прекрасная Клози, делает вам… Ик!

Клозильда встряхнула партнера, заставляя замолчать, и закружила в веселой пляске. Пип прошел пару кругов со старшей дочкой, запыхался и уютно устроился за столом, потягивая вино. Персиана танцевала то с мужем, то с детьми, по очереди. Виеленна с Питером удивили всех, пустившись в такой зажигательный пляс, что с полок за стойкой попадала утварь.

– Мазурка «Веселый менестрель»! – объявил Дрюня.

Магический свиток «подавился» темой Бранли и заиграл мазурку.

– Все-все! – протестующе подняла ладони Матушка, когда шут угрожающе двинулся к ней. – Я отдохну, с твоего позволения!

– На! – Дрюня сунул ей в руки морковку, которую вытащил из кармана камзола. – Это поможет восстановить силы!

И поскакал за возлюбленной, по-журавлиному поднимая длинные ноги.

– Невозможный человек! – сказал ему вслед Пип, приобняв Бруни одной рукой. – Вот уж не ожидал я от нее такого жениха!

– У них же чуйство! – машинально ответила Матушка и наморщила нос. Поправилась: – Чувство, то есть! Пип, даже со стороны видно, что им хорошо вместе. Не беспокойся, прошу тебя!

Повар пристально взглянул ей в глаза.

– А ты когда замуж выйдешь?

– За кого? – удивилась Бруни.

Пиппо смутился.

– Не знаю! Но ты же не можешь всю жизнь оставаться вдовой! Ты молода и хороша собой! Да и мне помощник нужен. Я старею!

Матушка молча прижалась щекой к его плечу. Что она могла ответить? Разве только правду.

– Я люблю Кая, – тихо сказала она, – хотя до сих пор ничего о нем не знаю, могу только догадываться… Пусть Индари сама решит, как мне быть с этой любовью!

Пип вздохнул и ничего не ответил. Матушка была благодарна ему за это, потому что прекрасно понимала, о чем он заговорит. Даже голос его слышала у себя в голове!

Стремясь избавиться от наваждения, она пересела к Григо, которому не позволяло танцевать здоровье, однако он с удовольствием наблюдал за танцующими.

– Как вам вечер, господин Турмалин? Желаете еще вина?

Григо благодарно похлопал ее по руке.

– Наливай, дорогая моя, наливай! Скоро осень, и мои старые кости вновь начнут ныть от холода, а пока есть возможность приобщиться к теплу, надо ей пользоваться!

Когда они выпили по глотку вина, пахнущего свежо и пряно, Турмалин полез в карман поношенного камзола и, достав небольшой сверток, протянул его Матушке.

– С днем рождения, светлая душа! – серьезно сказал он. – Мир погрузился бы в темноту, если бы не освещался такими, как ты, огоньками. Я беден, но кое-что хочу подарить тебе от всего сердца! Вот. Возьми.

– Что это? – с любопытством спросила Бруни, принимая подарок. – Украшение?

Григо неожиданно рассмеялся.

– Ну… можно сказать и так. Открывай, девонька, открывай!

В бархатной тряпице был завернут странный вогнутый камень, шириной с женскую ладонь. Потемневший от времени, зеленовато-бронзовый и тяжелый. Бруни рассматривала его с удивлением, но подвоха от господина Турмалина не ожидала. Не тот человек, чтобы шутить глупые шутки!

– Огонь, – улыбнулся Григо, когда она подняла на него недоумевающий взгляд. – Поднеси его к огню!

Матушка осторожно сняла свечу с лапы подсвечника и наклонила к камню. Капли воска стекли по его покатому боку на стол… И вдруг под зеленью вспыхнули огненные искры. Через несколько мгновений в ладонях Бруни засияло маленькое солнце.

– О Индари! – воскликнула она. – Господин Григо, неужели это то, о чем я думаю?!

– А о чем ты думаешь, дитя? – усмехнулся Турмалин.

Камень грел ладони живым теплом, но не обжигал, а, наоборот, придавал бодрость и силу.

– О чешуе дракона! – прошептала Матушка, завороженно наблюдая за игрой золота и света под поверхностью камня. – Отец рассказывал сказки об этих существах, полных мудрости и древней магии. О драконах – синих, как океан, зеленых, как леса, желтых, как пески, о драконах мороза и огня и драконах, наполненных сиянием солнца! Но…

Она с сожалением скрыла свет под тряпицей и протянула подарок Турмалину.

– Я не могу его принять, господин Григо, потому что не знаю никого, кто владел бы чешуей дракона, – так они редки! Подобные вещи просто так не отдают. Раз она была у вас, значит, вам и должна принадлежать!

Старик смотрел на нее, яростно дымя трубкой. Помолчав, вытащил мундштук изо рта:

– Сила волшебных вещей, моя дорогая Брунгильда, сохраняется лишь при проявлении к ним доброй воли. Мне этот предмет больше не нужен – мое время истекает, и я скоро покину бренный мир. А тебе – пригодится! В народе ходит поверье, что чешуя дракона приносит удачу, дарует владельцу здоровье и счастье!