Читать книгу "Вьетнамская жар-птица - Юлия Монакова"

Вскоре и у неё появились собственные приятели: два брата-близнеца, загорелые дочерна, с выгоревшими на солнце волосами и пронзительными голубыми глазищами. Они были коренными одесситами с Молдаванки. Вера издали приметила их белые головы, когда братья околачивались возле санатория – правда, по ту сторону изгороди. Внутрь, конечно, их никто бы не пустил…

Вера, никогда не бывшая церемонной цацей, приблизилась к забору и запросто окликнула их. Мальчишки с живостью отозвались – им тоже было скучно, и потрепаться о том о сём с настоящей столичной курортницей вполне сходило за небольшое приключение.

Близнецов звали Виталиком и Дениской, и отличить одного от другого не представлялось никакой возможности – во всяком случае, так показалось Вере. Оба должны были осенью пойти во второй класс. Они росли в шумной и многодетной одесской семье. Старший брат, Гриша, уже второй год служил в морфлоте. Помимо Виталика и Дениса, имелась ещё младшая сестрёнка Ксанка трёх лет – «сеструха» или «малАя», как с грубоватой нежностью называли её братья.

Близнецы были вольными детёнышами улиц и дворов. О, знаменитые дворы Молдаванки!.. Цветущие палисадники, деревянные хлипкие заборчики, выкрашенные зелёной краской, многочисленные пристройки к домам и веранды, голубятни на крышах… Вся жизнь мальчишек, с самого их рождения, протекала не дома, а на воздухе. Мать купала их в цинковом корыте прямо во дворе, одновременно развешивая на верёвках выстиранное прежде в том же самом корыте бельё. Здесь же, у ног матери, малыши ползали и копошились в траве и пыли, играя с камушками, ракушками или жучками, пока мать варила в тазу абрикосовое варенье или чистила рыбу, не желая разводить «такой грязь» на своей кухне. Жаркими летними ночами, когда в доме становилось совсем душно, мальчишки спали валетом на старой раскладушке – тут же, во дворе, под акацией. Днём они бесстрашно исследовали катакомбы, купались на диких пляжах, ныряли за мидиями и отдирали их от камней на дне, царапая в кровь руки, а затем жарили добычу прямо на берегу, на разведённом наспех костре…

Когда Верочка слушала их рассказы, у неё горели глаза. Вот это жизнь! Вот это приключения! Настоящие, как у Тома Сойера и Гекельберри Финна! Не то что у неё – ноты, гаммы, «вот иду я вверх – вот иду я вниз»…

Они стали встречаться каждый день. Вера одним махом взлетала на забор, и мальчишки вдвоём ловили её на той стороне. К счастью, ни отец, ни мачеха, ни Дина ни разу не застигли её на месте преступления. Громов сошёл бы с ума, если бы узнал, что дочь самовольно покидает территорию санатория, а главное – чем она занимается на «свободе». Он пребывал в счастливой уверенности, что Вера гуляет с кем-нибудь из детей местных курортников.

Виталик с Дениской учили её гонять мяч, лазали по чердакам и крышам, прыгали со скал в море, бегали в порт встречать и провожать корабли… Она выменяла у близнецов кучу восхитительных вещей, настоящих сокровищ, среди которых были и засушенные крабы, и морские коньки, и диковинные прекрасные ракушки, которые мальчишки добывали в порту у советских и иностранных моряков… Все ракушки имели мудрёные названия: тигровые ципреи – пятнистые, с округлыми глянцевыми бочками; продолговатые стромбус листера цвета песка; коричнево-жёлтые кансла; дивные разноцветные гребешки… Взамен Вера отдала пацанам набор открыток с видами Москвы, олимпийские значки с мишкой и календарики – с «переливающимися» или просто объёмными картинками. Обе стороны были чрезвычайно довольны итогами сделки.

Верочка, в общем-то, совсем не была скупа – она охотно делилась затем своей добычей с санаторскими детьми и даже со старшей сестрой. Дину, однако, это ещё больше злило и обижало. Ей казалось, что Вера нарочно хочет попрекнуть её, унижая своей добротой и щедростью. Она раздражалась и специально провоцировала девочку – к примеру, требовала подарить ей заветную жар-птицу. Дина прекрасно знала, что это было единственной вещью, с которой младшая сестра ни за что не согласилась бы расстаться.

В конце концов, улучив однажды момент, Дина вырвала брелок у замешкавшейся Веры из рук и швырнула в бассейн с торжествующим криком:

– Как ты мне надоела! Носишься со своей жар-птицей, как дура!

Вера в ту же секунду, не задумываясь, сиганула в бассейн вслед за птичкой – как была, прямо в одежде. Никто и охнуть не успел. Вера тут же с головой ушла под воду. Она не тонула – просто, задержав дыхание, изо всех сил пыталась вслепую нащупать на дне свой крошечный вьетнамский сувенир. На счастье, поднялся крик и переполох, в бассейн нырнуло несколько мужчин, и девочку тут же вытащили на поверхность. Никто даже испугаться толком не успел. Сама Вера только откашливалась и отплёвывалась, в мокром кулачке крепко, почти судорожно, стискивая драгоценный брелок.

– Ты что?! – завопил кто-то из спасателей, тряся девочку за плечи. – Жить надоело?! Куда тебя понесло? Вот я родителям твоим сообщу!

Верочка, сфокусировав совершенно ошалевшие глаза на его лице, прохрипела:

– Поскользнулась…

До номера обе девчонки шли молча. С трудом удалось убедить взрослых в том, что Вера в порядке и что её отца извещать не следует. Дина виновато и пристыженно молчала. Уже перед самой дверью она умоляюще дёрнула Веру за мокрый рукав:

– Не говори папе, что это всё из-за меня. Давай тоже наврём, что ты просто поскользнулась и упала… Ну пожалуйста, Вер. Не скажешь ему, что случилось на самом деле?

И не было в её тоне больше ни высокомерного превосходства, ни презрения, ни язвительности – только страх перед возможным наказанием и удушающее чувство собственной вины.

Верочка искоса взглянула на старшую сестру и коротко бросила:

– Не скажу.

Приближался конец смены.

Массовики-затейники и отдыхающие решили совместными усилиями организовать конкурс «Алло, мы ищем таланты». Праздничный концерт должен был состояться в последний вечер. К великому удивлению Громова, Верочка решила участвовать в конкурсе. Откуда же ему было знать, что дочь ещё с детского сада совершенно не боялась выступлений на публике и прекрасно чувствовала себя под десятками посторонних взглядов. Вспомнив, что мать говорила о таланте Верочки, он только пожал плечами и неуверенно согласился:

– Ну, если тебе так хочется… участвуй, конечно. Желаю удачи.

Всю оставшуюся неделю, во время тихого часа, Вера бегала в зал на репетиции. Набралась уйма желающих продемонстрировать свои таланты: кто-то пел, кто-то играл на гитаре, кто-то готовил танец, а кто-то даже грозился сразить публику удивительными фокусами. Возраст конкурсантов колебался от детского до пенсионного. Общий уровень участников, объективно говоря, едва ли можно было оценивать выше среднего, и даже маленькая Верочка это прекрасно понимала. Оставалось надеяться только на благосклонность почтенной публики и личную симпатию к конкурсантам.

Верочка выбрала для конкурса песню «Прекрасное далёко». Когда девочка выводила её своим звонким, чистым, хрустальным голосом, невозможно было не расчувствоваться. Тучная аккомпаниаторша бегала по клавишам старенького пианино «Красный октябрь» пухлыми сарделеобразными пальчиками с пунцовым маникюром и звучно трубила носом от нахлынувших эмоций.