Читать книгу "Ограбь меня нежно - Марина Серова"

Поняв, что дальнейшая игра в прятки бесперспективна, я вернулась в офис, где навстречу мне вышла решительная Марина и сообщила, что едет домой.

– Хватит на сегодня, – говорила она. – Одна нервотрепка. Женя, завтра к девяти нам нужно будет подъехать в офис, а на сегодня… на сегодня, пожалуй, все. По крайней мере этот день хоть не совсем пустой, сделочку мы обговорили, да неплохую… А завтра… завтра день покажет, – закончила Марина, по-видимому, ставшая уже суеверной и решившая не загадывать на будущее. – Так, Вова, остаешься за главного, что будет интересного – записывай, всех впускай, никого не…

В этот момент раздался душераздирающий вой сигнализации, и я стремглав вылетела на улицу.

На сей раз, хотя окрестности снова были удручающе пусты, но до моего слуха очень четко доносились шаги кого-то убегавшего. Сориентировавшись, я со всей возможной скоростью припустила в том направлении, но – увы! Меня опять ждало разочарование. Густые заросли закончились, и оказалось, что совсем рядом пролегает какая-то дорога, которая вполне могла обеспечить пути отступления.

Мне не удалось даже разглядеть силуэт убегавшего, так быстро он скрылся из поля зрения. Я услышала только звук хлопнувшей дверцы, визг срывающихся с места покрышек и увидела задний бампер черной «девятки», находящейся уже настолько далеко от меня, что мне не удалось разглядеть номер.

«Ах ты, сволочь! – начиная уже не на шутку раздражаться, думала я. – В этот раз ты, значит, подготовился… машинку под бочок припрятал. Сбежал. Ну молодец! Взрослый человек, называется… Может, он душевнобольной? Что ему нужно? Просто помотать нервы занятым людям?..»

Но через несколько минут в том, что все не так просто, я убедилась сама.

Выйдя вместе с Мариной из офиса, сев за руль и повернув ключ в замке зажигания, я, вместо привычного, нежного урчания движка услышала какое-то буханье, кряканье и чиханье. От бесплодных усилий машина почти подпрыгивала, но не заводилась.

– Что за черт… – недоумевала я, выйдя наружу и осматривая свою машину.

Внешне все было как обычно, никаких повреждений не наблюдалось, но, постепенно обходя автомобиль, я вскоре увидела дополнение к дизайну и поняла, почему в очередной раз запела сигнализация.

Из выхлопной трубы живописными волнами выглядывала застывшая монтажная пена, полностью закрывая выход газам, и если бы я упорствовала в своих попытках завести автомобиль, не исключено, что добилась бы того, что он больше не завелся бы никогда. Разве что после капитального ремонта двигателя.

Прокричав в пространство очень громко нечто нецензурное, я достала из ящика с инструментами отвертку и начала выковыривать хорошо «взявшийся», видимо, качественный, строительный материал.

– Марина, тебе лучше подождать в офисе, – повелительно проговорила я, показав, что и мне временами свойственны командно-административные интонации.

Та, ни слова не говоря, послушно вернулась за двери и, наблюдая из-за стекла за моими манипуляциями, время от времени оборачивалась назад, вероятно, перебрасываясь какими-то фразами с Вовой.

«Что же это за придурок? – раздраженно думала я, когда, выковыряв всю пену и заведя наконец движок, ехала к улице Тихой. – Может, тот самый невоспитанный сынок? Может, съездить поговорить с ним? Где, интересно, он обитает?»

– Послушай, Марина… помнишь, ты говорила про какую-то Зинку? Еще сын у нее уголовник?

– Ну да, а что? Думаешь, это он подстроил? Я бы не удивилась…

– Ты знаешь, где она живет? Она, или сынок ее? Съезжу, навещу… Времени еще немного, чай, не спят.

– Вот! Вот это я понимаю! Это по-нашему! Настоящий телохранитель. А полиция эта… они пока соберутся…

Вдохновленная Марина полезла в свою сумку и, вытащив оттуда блокнот, принялась бойко перелистывать страницы. Найдя нужную, она сообщила мне адрес, заботливо присовокупив трогательные слова об осторожности.

– Ты завтра-то… сможешь подъехать? – как-то испуганно говорила она.

– Разумеется. Ты не должна беспокоиться. Мы просто поговорим. Как его зовут? Сынка-то?

– Стас.

– Ну вот и прекрасно. Посидим, побалакаем… познакомимся поближе.

Проводив Марину до квартиры, я снова села в машину и поехала в направлении одного из спальных районов по указанному адресу. Злая и голодная, я сейчас могла на фрагменты разнести всякого, кого можно было хоть как-то заподозрить в подлых манипуляциях с моей машиной, и если это действительно невоспитанный Зинкин сынок, будущее, ожидавшее его, было ужасно.

Но имея на руках адрес, я пока не очень представляла себе, с чего, собственно, начну разговор. Не думаю, что мне будут рады.

В общем, конкретного плана у меня не было, и я больше рассчитывала на спонтанность и на то, что направление действий подскажет сама ситуация.

Подъехав к искомому дому, я обнаружила, что это старенькая пятиэтажка, а нужная мне квартира находится на первом этаже. Этот факт прибавил мне оптимизма, и, обойдя дом с другой стороны, я заглянула в окна, на которых штор, наверное, не было никогда.

Обстановка, как я и ожидала, роскошью глаз не поражала. Обшарпанный диван, стол, обязательный телевизор и сталинских времен шкаф, несколько стульев, – вот, пожалуй, и все, что находилось в комнате, где сидела, потягивая водочку, теплая компания.

Початые бутылки, хлеб и колбаса на столе, сор и грязь служили художественным дополнением к обстановке и оттеняли колорит.

Две неопрятные женщины и трое мужчин отмечали какое-то событие и пока переговаривались между собой довольно мирно.

– Женька! – неожиданно громко позвал один из мужчин, так, что я даже вздрогнула.

Но, к счастью, кричали не мне. Один из сидящих за столом поднял голову, уставившись на зовущего уже слегка посоловевшими глазами.

– Ты к этой… к Маньке-то ходил? Про меня спрашивал?

– Ходил. Только она не хочет. Говорит, как ты последний раз ей в глаз дал, так она и обиделась.

За столом раздался веселый смех.

– Обиделась, говоришь? – очень довольный чем-то, спрашивал мужчина. – То-то же. Пускай знает… А то взяли моду… не хочет она… Больно нужна мне… У нас тут вон девчонки какие… У-ух!

Мужчина приобнял одну из женщин, ту, что сидела к нему ближе, и стал наливать в стаканы.

Я перешла к другому окну. Там, за небольшим столиком на кухне, грустно подперев голову, сидела пожилая женщина, не иначе та самая Зинка, и, как мне показалось, с тревогой прислушивалась к звукам, доносившимся из комнаты. Когда я взглянула на ее позу и выражение лица, мысль о том, что кто-то здесь способен совершить продуманное, подготовленное убийство, показалась мне такой дикой, что даже подумалось, а не убраться ли мне восвояси, оставив этих несчастных губить свою жизнь так, как им больше нравится.

Но чувство профессионального долга вскоре возобладало, и, твердо сказав себе, что все это только эмоции, я снова перешла к предыдущему окну.