Читать книгу "Секретные инструкции ЦРУ и КГБ по сбору фактов, конспирации и дезинформации - Виктор Попенко"

В дополнение к операциям, нацеленным против главного источника на высоком уровне, имеется категория исключительно важных второстепенных операций, называемых вспомогательными. Часто нацеливание на главные источники осуществляется посредством проведения вспомогательных операций. В таких операциях используются группы наружного наблюдения, чтобы следовать за людьми на улице; посты наблюдения, чтобы следить за входом и выходом из зданий; многочисленные приемы фотографирования, перехват корреспонденции в почтовом отделении; доступ к важным статистическим данным, к картотекам полиции и других служб безопасности, к воздушным, железнодорожным и судовым пассажирским и грузовым декларациям; устройства для подслушивания, записи телефонных разговоров, перехват телеграфных сообщений. Эти операции могут дать важную и высококачественную разведывательную информацию, однако чаще всего их используют для выявления данных о лицах, которые могут быть завербованы в агенты по сбору разведывательной информации.

Вспомогательные операции необходимы также для сбора данных о намеченных для вербовки лицах, чтобы выявить побудительные мотивы, которые могли бы склонить их к сотрудничеству или отклонить предложение о сотрудничестве; их сильные стороны, слабости, затруднения, честолюбивые замыслы, неудачи, враждебность, уязвимость.

Структура агентурной сети

Резидент располагает агентурной сетью (агентурой), которая состоит из различного рода агентов — как кадровых сотрудников ЦРУ, так и завербованного местного контингента.

Для успешного действия агентурной сети и обеспечения высокой продуктивности в ее работе требуется тщательная конспирация. Поэтому только резидент знает всех агентов, входящих в его агентурную сеть. С другой стороны, самого резидента никто из агентов (кроме его заместителя) может и не знать.

В Центре (штаб-квартире ЦРУ) об агентурной сети знают только те сотрудники, которые имеют соответствующий допуск к работе с ней.

В среднем в состав резидентуры входят обычно 10–12 агентов, однако иногда это количество может сильно колебаться в обе стороны.

Руководство агентурной сетью строится на принципе авторитарного единоначалия. Коллегиальное обсуждение отсутствует, решение принимает только резидент, получающий задания из Центра.

В разведывательной службе устанавливается строгий порядок, точно распределяются обязанности, всё устраивается так, как это принято в военизированной организации. По характеру деятельности агенты сети могут подразделяться на следующие категории.

Наводчики. Большинство из них занимается только подбором людей, представляющих интерес для разведывательной службы как возможные кандидатуры для работы в шпионской организации. Наводчики собирают общие сведения о семейном положении кандидатов, их отношениях с родными и близкими, политическом мировоззрении. Если речь идет об ученых, то агент интересуется, кто из них принимает участие в международных съездах ученых и научных конференциях. О таких людях наводчики сообщают вербовщикам, которые и занимаются окончательной разработкой объекта вербовки. Работа местного вербовщика по поиску помощников среди коренного населения важна в тех странах, где местные власти особенно не доверяют иностранцам, например в Японии, где еще в XVIII веке в феодальной токугавской Стране восходящего солнца возник пресловутый «режим ока» — омэцкэ сэйдзи — свирепый полицейский надзор за каждым японцем — государственный террор, направленный против малейшего проявления свободомыслия. Он держал в страхе всё население империи.

Особенно беспощадно карали за связь с иностранцами. «Режим ока» держался на презрении к человеку, на пренебрежении ко всем законам, якобы охраняющим свободу личности. Но и столетия спустя «режим ока» в Японии сохранялся. Японская контрразведка во все времена считалась наиболее сильной, хитроумной.

Один из западных разведчиков, находившийся в Японии до и во время Второй мировой войны под видом немецкого журналиста, вспоминал, как он решил «перевоплотиться в японца»: у него зародилось дерзкое желание перенять не только нравы и обычаи народа, но и его психологию, чтобы при случае, переодевшись в национальное платье, стать неотличимым от сотен других японцев. Разведчик хорошо знал историю Японии не только по книгам и но справочникам: он несколько лет посвятил изучению экономики страны, ее истории и культуры, владел японским языком, разбирался в структуре хозяйства и помнил японскую пословицу: «принимаясь за большое дело, помни о мелочах».

Упорно, методично совершенствовался он и в языке, стремясь улавливать тончайшие оттенки речи. Он приобрел кимоно, веер, научился одним росчерком рисовать аистов, перенимал жесты, учился «почтительно шипеть». Обзавелся маленькой металлической трубочкой «на три затяжки», курительным ящиком. Это не было забавой. Он стремился разрушить грань отчужденности, которая неизбежно возникает при общении японца с иностранцем. Ему хотелось походить во всем на японца, чтобы во время длительных поездок по стране легче завоевывать симпатии простого люда. И это ему удавалось.

Но своей основной задачей он считал все-таки проникновение в высшее общество, где можно было собрать особо ценную информацию. Здесь также о мелочах нужно было заботиться беспрестанно: например, своевременно отдавать белье в стирку, вовремя приводить в порядок костюмы. Прежде всего — респектабельный вид. Высшее общество любит лоск. У каждого общественного круга Японии своя обрядность, и если вы хотите казаться «своим», то должны быть посвящены во все тонкости ритуала, знать заповеди элегантности, «дабы своим видом не шокировать окружающих». От человека с дурными манерами сразу же отворачиваются, и тогда все его планы обречены на провал. Безукоризненный вкус — вот чем можно покорить этих людей, считающих себя «особой породой».

Проникновение в общество — наука непростая. Разведчик-журналист был готов к общению на этом уровне: для него не были тайной взаимоотношения монополий, он вник во все нюансы политики, проводимой правящими кругами, мог рассуждать о концентрации производства и о многом другом. И хотя он достаточно преуспел в своей миссии, тем не менее, это было связано с колоссальными трудностями.

Вот как компетентным источником описываются условия работы разведчика в Стране восходящего солнца: «Иностранец, оказавшийся в Японии, сразу же попадает под прицел: он может не сомневаться, что вся прислуга в его доме — полицейские доносчики, что за каждым его шагом следят десятки шпиков. Иностранца иногда останавливают на улице и тут же проверяют его личные вещи, обыскивают. И в трамвае, и в кафе, и в парке, где вы решили отдохнуть в тени деревьев, — повсюду вас сопровождает полицейский, неумолимый как механизм. Его не смутит даже ваша дипломатическая неприкосновенность, ваш ранг, ваши близкие знакомства с хоть самим премьер-министром. Ведь за премьером тоже следят и при необходимости могут вызвать в суд в качестве свидетеля, как любого простого смертного.

В правительственные круги Японии доступ иностранцу закрыт. Вы можете великолепно владеть японским языком, можете состоять в дружбе с высокопоставленными японцами, очаровывать их превосходным знанием местных обычаев, японской литературы и искусства, но вы никогда не станете для них своими, никогда не проникнете в верха японской политики. Для этого нужно быть японцем».[18]