Читать книгу "Скользящие души, или Сказки Шварцвальда - Елена Граменицкая"

Сергея Михайловича вежливо прервал Владимир:

— Маша, ты должна быть полностью в курсе. Виктория Лазарева, больная, о которой идет речь, является вип-пациентом клиники. Надеюсь, тебе не надо пояснять, что означает этот статус? Ее муж, Александр Рытвин, — один из наших главных инвесторов. Он спонсирует не только лечение супруги, но и пребывание здесь других больных; он платит мне, Сергею Михайловичу и тебе зарплату.

Короче говоря, Александр Рытвин — один из учредителей нашей закрытой от всего остального мира элитной богадельни. И…

Маша не выдержала скопившегося в воздухе напряжения и рискнула перебить главврача:

— Я поняла, Владимир Степанович, всю важность будущего задания. Но что конкретно я должна делать?

— Ирина Лазарева, родная сестра пациентки, дала согласие на назначение тебя новым лечащим врачом, точнее сказать, я рекомендовал ей согласиться с этим фактом, полагаясь на твой многолетний опыт работы, нестандартные взгляды на выбор лечения, владение новой школой в области психиатрии, коммуникабельность и человеколюбие, наконец.

Что скрывать, твое назначение было моей личной протекцией. Оправдай доверие, уважаемая Мария Сергеевна. Сергей Михайлович останется консультантом. Но «допуск к телу» открыт только тебе. Попытайся найти с ней контакт, тихо, спокойно, не торопясь, выведай, кто поселился в ее тайном мире и вызвал неожиданный срыв. Выяснив причину, мы придумаем новый способ лечения.

Пока Маша шла к двери отдельной палаты в правом крыле старинного здания, напротив лаборатории, она успела пробежаться глазами по личной карточке больной.

«Виктория Владимировна Лазарева, год рождения 1979, 11 сентября.

У нее сегодня день рождения. Интересно, она помнит об этом? Была госпитализирована 13 марта 2010 года в состоянии тяжелого кататонического криза. Назначенное лечение…

Анамнез: Прогрессирующий психоз на фоне алкогольной интоксикации».

Грустная картина, постоянно встречающаяся среди сильных мира сего, свихнувшихся от переизбытка денег, эмоций, фантазий, а чаще из-за недостатка простого человеческого общения.

Ну, вот и готов твой предварительный диагноз. Хотя практика показывает, что ты часто ошибаешься в людях, доктор Фогель».

Тихо постучав в дверь, Маша вздохнула глубже и вошла.

Не догадываясь, что только что переступила порог в другую жизнь.

Палата для особого пациента значительно отличалась от остальных. Так мог выглядеть одноместный номер в хорошей четырехзвездочной гостинице.

Просторное помещение наполнял солнечный свет из широкого трехстворчатого окна, занимающего почти полстены. У окна располагался мягкий уголок с журнальным столиком и стеллаж с книгами. Сбоку на противоположной стене — жидкокристаллическая плазма. Почти космическая кровать оборудована по последнему слову медицинской техники: светящимися кнопками для вызова персонала, джойстиками для изменения положения.

В больничную реальность возвращали разве что закрепленный сбоку штатив для капельницы да крепкие решетки на окнах.

Маша не сразу заметила свою подопечную. Стройная фигура терялась на фоне окна, казалась эфемерно-прозрачной, воздушной.

Женщина обернулась.

— Здравствуйте, Виктория, я ваш новый лечащий врач… Мария Сергеевна Фогель, — Маша старалась уверенно произнести приветствие, но смутилась и слегка замешкалась.

— Отнюдь, — послышался насмешливый голос. — Отнюдь, имя звучит по-другому, а именно — Маленькая Птичка. Весь ваш род звался именно так. Добро пожаловать, Я ждала ТЕБЯ!

Маша растерялась. Она была предупреждена о странном поведении пациентки, продумывала в голове различные подходы, способы войти к ней в доверие, но тот факт, что она сама будет названа чудным именем и станет долгожданной гостьей, застал ее врасплох.

Не отрываясь, Мария разглядывала Викторию Лазареву. Высока, прекрасно сложена. Фигуру не портил даже небрежно запахнутый широкий халат, расписанный шелком. Темные вьющиеся волосы убраны в пучок, зеленоватые глаза с хитрым прищуром в упор смотрели на личного врача.

Изумление Марии становилось все сильнее. Это была женщина, сбившая ее сегодня утром на машине и любезно подбросившая в клинику. Впопыхах она не успела назвать своего имени, а Маша не догадалась его спросить.

— Доктор, сейчас мы поменяемся местами. Неужели Ирина не предупредила, что мы близнецы? Кстати, как поживает колено? Не волнуйтесь, через три дня угомонится.

— Значит, та женщина — ваша сестра? Удивительное совпадение, просто невозможное стечение обстоятельств, что именно ее машина сегодня утром…

— Мария, да полноте. Неужели, прожив тридцать три года, — Виктория озорно подмигнула, — вы так и не поняли, что совпадений не бывает и обстоятельства просто так не создаются? Тем более если речь идет о нашей первой встрече.

«Бред начался с первой минуты».

— Доктор, пожалуйста, не думайте, что я брежу, лишь вторю теории — все поступки людей предсказуемы, потому что уже происходили когда-то…

Втянув в себя воздух и придав лицу уверенности, Мария попыталась сменить тему:

— Виктория, давайте присядем.

Пациентка усмехнулась, чувствуя замешательство врача.

— Да, проходите, располагайтесь в кресле. Зря волнуетесь, в это время в коридоре никого нет. Лаборатория закрыта. Дежурная медсестра сплетничает в процедурном.

Виктория прилегла на диван, Маша устроилась в кресле напротив. Пациентка с кошачьей грацией потянулась. Китайский шелк соскользнул со стройных бедер. Чертовски привлекательно соскользнул!

— Их было немало в самом начале, отец настаивал на обследовании. Я делала вид, что слушаюсь родителя, хотя давно знала, в чем мое предназначение. Все заумные психотерапевтические беседы, сосредоточенные на изучении скрытого либидо и латентной фаллософобии, лишены смысла.

— И в чем ваше предназначение, Виктория?

Ответ прозвучал молниеносно и сухо, словно выстрел.

— Я медиум. Проводник между мирами.

«А я Мария-Тереза, в таком случае!» — подумала Маша, подыскивая аргументы для продолжения беседы.

— Никакая не Мария-Тереза, вот и нет! Царской крови в вас ни капли. А имя Маленькая Птичка приклеилось, не оторвешь, — поддразнила ее Виктория.

«Что происходит???»

— Мысли некоторых людей настолько очевидны, — Виктория, запахнув шелка, повернулась набок, вытянула ногу на подлокотник дивана. Томной грацией она напоминала избалованную абиссинскую кошку. — Неужели вы не встречались с таинственным и неизведанным? Неужели все просто и понятно? Подчинено рефлексам?

Перешагнув порог этой палаты, вы попали в другой мир. Мир, созданный мною. Я позволила этому произойти. Понимаю стремление коллектива во главе с Ипполитовым излечить меня, но это невозможно априори, я здорова. Просто я должна быть здесь, больница — самое безопасное место. Здесь он меня не найдет… если я сама этого не захочу.