Читать книгу "Израильтяне и палестинцы. От конфронтации - к переговорам и обратно - Алек Эпштейн"

Более того, предложения Э. Барака включали палестинское «опекунство» над Храмовой горой и потенциальное использование права на возвращение трех из четырех миллионов палестинских беженцев в их собственное будущее палестинское государство, но не в сам Израиль. По словам Э. Барака, Я. Арафат сказал «нет» в ответ на эти беспрецедентные предложения Израиля, не выдвинув никаких встречных идей[43]. В то время как Израиль был готов предложить «болезненный компромисс», Я. Арафат не был готов к уступкам ни в вопросе о статусе Иерусалима, ни о праве на возвращение для палестинских беженцев и их потомков. По словам Э. Барака, «Арафат боялся принять необходимое историческое решение, чтобы положить конец конфликту».

В соответствии с этим «официальным» израильским видением объяснение иррационального поведения палестинского руководства однозначно. Э. Барак предложил Я. Арафату в Кемп-Дэвиде справедливый и всеобъемлющий договор, но Я. Арафат решил отвергнуть его, начав против Израиля террористическую войну[44]. Провал переговоров в Кемп-Дэвиде может быть до известной степени отнесен к отказу палестинской стороны заключить мир, завершить конфликт и признать Израиль как еврейское государство. Я. Арафат, как утверждается, был заинтересован не в мире, а в новых и новых уступках Израиля, действовавшего в соответствии с тактикой поэтапного вывода войск с контролируемых территорий. Как опасались многие в Израиле, далее исчезновение еврейского государства с карты мира произошло бы через переселение миллионов палестинских беженцев. Более того, эксцентричное отношение Я. Арафата к переговорам в Кемп-Дэвиде было продемонстрировано его безапелляционным заявлением о том, что на Храмовой горе в Иерусалиме никогда не было еврейского Храма, и его двусмысленной позицией относительно завершения конфликта и статуса палестинских беженцев. В этом смысле прав был министр Дан Меридор: «Барак опробовал теорию [израильских] левых на практике, и она не сработала. Он решил испытать Арафата – и проиграл»[45].

Обе стороны подошли к переговорам в не самом лучшем расположении духа. Среди факторов, «напрягавших» палестинцев, можно отметить следующие:

1. Последовательность действий (тот факт, что израильско-сирийские переговоры предшествовали переговорам между Израилем и ПНА, и лишь после провала попыток договориться с Х. Асадом Э. Барак переключился на «палестинское» направление).

2. Полный вывод израильских войск из Ливана в преддверии саммита в Кемп-Дэвиде ставил ООП в очень уязвимое положение (любое достижение в ходе переговоров меньшее, чем полный уход с контролируемых территорий, воспринималось бы как поражение ФАТХа в соперничестве с добившейся большего «Хезболлой»).

3. Интенсификация переговоров об окончательном урегулировании шла за счет частичного отказа от выполнения прошлых соглашений, при этом было очевидно, что если новые переговоры не приведут к достижению взаимоприемлемых результатов, то и уже подписанные выполняться не будут.

4. Продолжение Израилем поселенческой деятельности на территориях, контроль над которыми палестинцы рассчитывали получить в результате переговоров.

Ряд факторов вызывал недовольство израильтян:

1. Последовательное категорическое непризнание палестинскими лидерами исторической связи еврейского народа с Эрец-Исраэль.

2. Продолжение палестинцами террористической деятельности параллельно с ведением переговоров.

3. Искажение палестинскими лидерами сути израильских предложений в глазах египтян, американцев и других представителей извне.

Трудно сказать, насколько в иных обстоятельствах переговоры об окончательном урегулировании могли привести к успеху, но в июле 2000 года сопутствующие факторы имели крайне негативное значение, во много предопределив провал саммита в Кемп-Дэвиде даже безотносительно позиций сторон по поводу проблемы беженцев или статуса Иерусалима[46].

После переговоров в Кемп-Дэвиде начало второй интифады привело к интенсивным дипломатическим попыткам положить конец насилию и продолжить политические контакты между сторонами, в результате чего 23 декабря 2000 года президент Б. Клинтон составил проект «комплексного соглашения», которое требовало от Израиля значительно больших уступок, чем те, на которые готовы были пойти члены команды Э. Барака в Кемп-Дэвиде. В соответствии с «параметрами Клинтона» под палестинский контроль планировалось передать 94–95 % территорий Западного берега, а также 1–3 % суверенной территории Израиля (предусматривалось, что под контроль ПНА будут переданы незаселенные районы, примыкающие к сектору Газа); предусматривался палестинский суверенитет над Храмовой горой; тщательно разрабатывалась схема помощи палестинским беженцам[47]. Израильское правительство в целом приняло план Клинтона. Что же до палестинцев, то премьер-министр Э. Барак обобщил их позицию (с израильской точки зрения) следующим образом: «Если бы палестинцы, даже так поздно, согласились, у нас бы уже был мирный договор. Но Я. Арафат тянул время две недели, а затем ответил на предложение Клинтона «да, но», что, с его многочисленными возражениями и оговорками, могло быть расценено как решительное «нет»[48].

Несмотря на очевидную двусмысленность палестинской позиции в отношении «параметров Клинтона», 21 января 2001 года, на следующий день после того, как в должность вступил новый президент США Джордж Буш-младший, в Табе начался раунд переговоров между израильтянами и палестинцами; на этот раз американские посредники в переговорах не участвовали. Казалось, что стороны подошли очень близко к заключению соглашения по ряду вопросов, включая статус Иерусалима и вопрос о будущих границах между двумя государствами, и даже приступили к прагматичной дискуссии о том, как разрешить проблему беженцев. Однако как по причине нехватки времени (из-за распада правительственной коалиции Э. Барака на 6 февраля 2001 года были назначены досрочные выборы премьер-министра, выигранные А. Шароном), так и в связи с нежеланием Я. Арафата согласиться на какое-либо соглашение, которое бы ознаменовало собой окончание палестино-израильского конфликта, и эти переговоры ни к чему не привели[49].