Читать книгу "Адские поиски - Татьяна Андрианова"

«Тщеславия?» — удивилась я.

«Разумеется. Никто не сможет приписать добычу себе, если из трофея красноречиво торчит оружие с твоей монограммой и гербом», — сменив гнев на милость, охотно разъяснил Джастудай.

«Снимаю шляпу перед их предприимчивостью, но чем это может помочь лично мне?» — все еще недоумевала я.

«У того, кто запустил в монстра копьем, наверняка имелась веская причина это сделать», — терпеливо пояснил Кумивар.

Что-то он больно покладист. Не подменили ли его? В ответ клинок иронично хмыкнул: «Грифоны не слишком популярные твари. Прибавим к этому дорогое личное оружие и получим рыцаря, обретающегося где-то поблизости в горах в поисках законного трофея».

«Остается найти героя, и пусть он забирает свою добычу!» — восхитился изящным решением проблемы Джастудай.

«Именно, — радостно подтвердил Кумивар. — Нам чужого не надо. Свое девать некуда».

«Все это так, — засомневалась я. — Но горы протянулись на многие километры. Грифон вполне мог пролететь не один десяток, прежде чем „осчастливил“ Арданассак своим падением. Как мне его найти? Не ехать же непосредственно во владения его рода. С моим счастьем они либо находятся где-то у черта на рогах, либо отсутствуют в принципе. Этак я рискую всю жизнь провести в странствиях».

«Дорогая, в твои молодые годы — и такой пессимизм, — осуждающе зацокал языком Кумивар. — Уныние, между прочим, один из смертных грехов. На копье наверняка сохранился запах владельца. Дай его понюхать тигру, подключи левбая наконец. По-моему, раз он так жаждет обрести свой истинный облик, пусть потрудится немного. Заложит, так сказать, кирпичик в стену своего благополучия».

Я застыла как громом пораженная. Ай да Кумивар! Ай да су… М-да. Не будем уточнять кто, а то обидеться может. Самоирония Пушкина, принятая на свой счет, может огорчить гордый клинок. Я попыталась проявить твердость характера. Собрала всю волю в кулак, собралась с духом, что, надо сказать, далось весьма нелегко. Шагнула к поверженному грифону, ухватила обеими руками копье и дернула так, что в глазах потемнело. Раздался треск, и я с обломком грозного оружия усекновения монстров полетела в ботву, словно камень, удачно пущенный из пращи метким стрелком. Потому как угодила я прямиком на единственный целый кочан капусты и, разумеется, его раздавила.

К моему изумлению, абсолютно дохлый монстр мощно подпрыгнул вверх и издал вопль, подобный предсмертному реву сотни издыхающих гиен. Но тут же грохнулся назад и потерял интерес к происходящему.

— Он живой… — потрясенно выдавила я.

«Кто бы мог подумать», — проявил редкое единодушие Кумивар.

В это время раздался звук рога такой силы, что задрожали и горы и небеса. С ближайшей горы скатился небольшой камнепад. С неба, к моему искреннему изумлению, ничего не упало. Видимо, от глобальных разрушений, вызванных дальним родственником иерихонской трубы, нас спасло только полное отсутствие городов поблизости.

Причиной душераздирающих звуков оказалась весьма колоритная парочка. Издалека они выглядели как рыцарь верхом на верном скакуне и оруженосец на ослике со стягом на длинном древке. Когда же они приблизились мелкой неторопливой рысцой, я поднялась на ноги и с некоторым ошеломлением уставилась на вновь прибывших.

Начнем со знамени. Гордо реявший на ветру стяг вблизи оказался неимоверно грязной тряпкой с намалеванной на ней гнусной рожей. Возможно, художник задумывал нанести на полотнище грозно оскаленную морду какого-то животного, но то ли вдохновение покинуло его и муза куда-то отлучилась по своим делам, оставив преданного почитателя творить свою абстракцию, то ли ткань просто выгорела на солнце. Как по мне, лучше без всякого знамени, чем так позориться. Но тут, как говорится, на вкус и цвет…

Зато доспехи сэра рыцаря не подкачали: вычищены, надраены до зеркального блеска. Аж глаза слепят, так играют на солнце. Если опустить факт, что шлем напоминал жестяное ведро, которое взрослый с виду человек умудрился напялить на голову и теперь таращился на меня сквозь узкую амбразуру, проделанную специально для глаз, к амуниции претензий не было.

Боевой скакун явно знавал лучшие времена и больше напоминал творение некроманта, чем реально живой организм. Несчастный полуседой коняга подслеповато щурился на солнце и, казалось, состоял из одних выпирающих сквозь плешивую шкуру ребер да выпиравших мослов. Как он держался на ногах и не падал под весом всадника в полном доспехе, оставалось загадкой.

Ослик выглядел немногим лучше своего четвероногого собрата. Веснушчатый парнишка, горделиво восседавший на ушастом, оставлял стойкое ощущение, будто его только что оторвали от сохи, нарекли оруженосцем, взгромоздили на животное и отправили в поход, чтобы просто избавиться от лишнего рта в семье. Причем сам он явно мнил себя особой чуть пониже графа.

С моей точки зрения, этих ребят следовало привлечь к ответственности за жестокое обращение с животными. Конфисковать несчастную скотину, отобрать злосчастный рог, а самим всыпать плетей, чтобы неповадно было.

Парнишка выехал чуть вперед, и с видом королевского герольда изрек:

— Приветствуй и пади ниц перед сэром Толесналом Норыльским, победителем драконов, грифонов и гиппогрифов! Гонителем гулий, добытчиком фэнхуана и обладателем хайжэнь!

— Какой-какой жэнь? — удивленно переспросила я, размышляя, сразу гнать хама взашей или сначала все-таки подождать объяснения причин их визита.

— Хайжэнь, — еще выше задрал конопатый нос парень, — это диковинная рыба, добытая доблестным сэром Толесналом и выпущенная в пруд в его личном имении.

В жизни не видела, чтобы обладатели рыбы так гордились. В детстве мама покупала живого карпа, и он пару дней плавал в нашей ванной, но нам и в голову не приходило задирать из-за этого нос перед соседями.

— Что же ты не падаешь ниц? — настойчиво поинтересовался оруженосец.

В ответ я смерила его брезгливым взглядом императрицы, которая вошла в собственную спальню и совершенно неожиданно обнаружила грязного трубочиста, нагло валяющегося на ее постели и спокойно потягивающего вино из ее любимого кубка.

«Давай сбросим его с седла, а затем проучим хорошенько мерзавца!» — кровожадно предложил Кумивар.

«Поддерживаю, — в кои-то веки явил солидарность Джастудай. — Если мальчишку не проучить, его гордыня вознесет прямиком на небеса. Не отличить воительницу от черни! Нынче в оруженосцы набирают кого ни попадя».

Помощь пришла, откуда не ждала. Все-таки приятно иногда побыть слабой женщиной, взвалив всю грязную работу на сильные мужские плечи. Виват рыцарству! Тяжелая латная перчатка лихо съездила по уху зарвавшегося юнца, повергнув его в пыль с натруженной спины ослика. Речь оруженосца претерпела стремительную метаморфозу, скатившись от напыщенной до нецензурной. Несчастная животинка, лишившись своего седока, обрадовалась подобному исходу, проревела нечто благодарственное и умчалась, весело взбрыкивая, на ближайший лужок с сочной травкой. Конь рыцаря с завистью во взоре проводил ездового собрата, тяжко вздохнул и принял еще более жалкий вид.