Читать книгу "Алый чиж - Андрей Анисимов"

Буль с готовностью согласился помочь, но на всякий случай выяснил, не кошка ли поэт. Меховский успокоил бульдога.

Судириус стал благодарить бобра.

– Не стоит благодарности, – заявил литератор. – Мы с вами грызуны и должны помогать друг другу. Советую поспешить получить обещанное. С этим никогда не стоит медлить…

Когда Судириус откланялся и закрыл за собой дверь, из шкафа, злобно шипя, вылезла Кошка Легкого Поведения.

– Возмутительно! Из-за поганого мыша продержать меня час в шкафу! Даже если я Легкого Поведения, это вовсе не значит, что со мной можно так обращаться!

Меховский успокоил Кошку и резонно заметил, что в профессии легкого поведения есть свои трудности.

– Теперь, детка, это называется профессиями повышенного риска. Значит, есть основания. И потом, Судириус не поганый мышъ, а поклонник моего таланта. Почему не сделать животному доброе дело, если тебе это ничего не стоит.

Глава 8, где Судириус из скромного мыша становится знаменитостью

День представления Судириуса стал не меньшим событием в зверином городе, чем конкурс «Сука года». Газета «Мышиная возня» под заголовком «Мыши берут реванш» называла Судириуса не иначе, как «великий мышъ». Еженедельник «Дупло» величал нашего поэта «грызуном века». Радиостанция «Эхо с болота»» каждые полчаса передавала анонсы и обещала вести прямой репортаж из театра. В очередях за крупой, за мясом, за иноземной жвачкой животные говорили только об этом. На время были забыты ансамбли «Воющие шакалы», сериал ужасов «Волки против овец» и множество других популярных и знаменитых зрелищ и представлений. Судириус стал героем дня. Но сам поэт еще не успел осознать своего нового положения. Он был в пылу последних подготовительных репетиционных дел. После известного нам визита Судириуса к Меховскому и помощи, оказанной хозяином «Мертвой хватки», удача, наконец, улыбнулась бедному поэту. Нельзя сказать, чтобы судьба премьеры была во всем гладкой. Но после репетиции, на которую Судириус пригласил Носорога, уже директору театра пришлось улаживать все проблемы, связанные с сенсационным представлением. Не стоит удивляться, что в демократическом зверином обществе новаторство в искусстве находит свои преграды и препоны. Если при прошлых режимах все решала постылая цензура, и главный цензор Коне-Кулан становился козлом отпущения для звериного искусства, то при демократическом правлении зверье организовало множество обществ, стай, свор, которые с лаем, блеяньем и улюлюканьем кидались на все новое и непонятное. Слава общему богу всего живого, что он наградил директора театра толстой кожей носорога. Прослышав о премьере, где мыш выступает с дрессированными котами, возмущенное унижением сородичей, поднялось все семейство кошачьих, И если учесть, что родственником обыкновенной кошки являются и рысь, и пантера, и тигр, не говоря о самом льве, то победа Носорога не покажется легкой. Правда, лев махнул лапой и сказал, что для себя лично не видит ничего оскорбительного в подобном представлении, однако остальные кошачьи неделю подряд ходили демонстрациями по городу, устраивали погромы мышам и другим представителям рода грызунов. Для поддержания порядка властям пришлось прибегнуть к крайним мерам. С цепей спустили волкодавов. Бульдог Буль, хозяин «Мертвой хватки», возглавил стаю разнопородных общественных сторожей. Принятые меры быстро успокоили разбушевавшихся кошек. Те разбежались по крышам, дуплам, норам. Спокойствие в зверином обществе восстановилось. Все же предусмотрительный Носорог выпросил у звериного совета стаю волкодавов, чтобы на всякий случай оцепить театр во время премьеры. Пожарные выдры тоже получили приказ, вооружившись брандспойтами, занять места в зале, фойе и за кулисами. Случись во время представления Судириуса в городе пожар, тушить его было бы некому… Пожара не произошло, но на другой день после представления на зверином совете ответственный за пожарную безопасность енотовидный Пес Сибирский получил выговор и лишился годовых премиальных костей.

Эти волнения не коснулись Судириуса, но были другие… Артист Брысь, став на усиленный рацион из живых карпов и десятикопеечных котлет, быстро прибавлял в весе и терял подвижность. Сиамский Трагик мог незаметно нализаться и сорвать премьеру. Забот хватало. Но, благодаря Блохину, который в новом амплуа, несомненно, нашел свое призвание, дисциплина в сценическом коллективе была поддержана.

Премьера состоялась, и успех превзошел самые смелые предположения. Всем, кто принимал участие в замысле Судириуса, поэт разослал пригласительные билеты. Хозяин «Мертвой хватки» получил место в ложе. Бульдог от смеха пускал слюну, рычал – со времен собачье-кошачьей войны он такого не видывал. Хвостана, возлюбленная Судириуса, тоже получила билет и пригласила Бобра Меховского. С литератором мышку познакомил ее папочка у себя на складе, куда Меховский приходил за дефицитными злаками. Директор театра Носорог давно не принимал в своем зрительном зале такого разноплеменного зрителя. Обычно каждый из его артистов имел свою публику. Овцы любили мелодраму и ходили на крокодила, умевшего пускать слезу. Волки и медведи любили трагедию с кровью и убийствами – удав на глазах зрителей глотал кролика. И только оперетта пользовалась любовью всех пород млекопитающих. В этом жанре была неотразима молодая, еще не поросившаяся хрюшка Герта. Успех Судириуса намного превзошел успех молодой опереточной примадонны. Судириуса вызывали двадцать раз. В двадцать первый, обессилев от поклонов, поэт упал в обморок.

Коты унесли его за кулисы, и эта акция вызвала новый взрыв зрительского энтузиазма. Котам пришлось еще много раз приносить и уносить отважного поэта под рев обезумевших от восторга животных. Пожарные выдры вынуждены были прибегнуть к водным процедурам, так как крупные звери начали давить более мелких, грызть и ломать мебель. Операторы телевидения, мартышки, прекратили съемку и забрались на камеры, боясь получить увечья. Диктор радиостанции «Голос животного», популярный Ишак, сорвал голос и вел репортаж шепотом. Носорог с трудом отстаивал проход в служебное помещение от поклонников, которые рвались в уборную Судириуса для выражения своего восхищения. К поэту, по его распоряжению, были допущены только имевшие пригласительные билеты: Буль, Меховский с Хвостаной и Белочка из Общества Грызунов. Обессилевший виновник торжества с трудом принял поздравления друзей. И лишь заявление Белочки, что теперь он всегда сможет пользоваться поддержкой и помощью Общества, вызвало у поэта слабую улыбку. Васька Блохин извинился за усталого дрессировщика и от имени Судириуса пригласил всех на банкет в новую кооперативную квартиру. Жилище Судириуса было теперь обширно, поскольку строилось для бегемота. Тот не смог выплатить пай и квартира досталась молодой знаменитости звериного города.

Наутро Судириус проснулся в своей новой необъятной спальне. Он оглядел ложе и с трудом обозначил его границы. На подобном пространстве несколько десятков молодых людей из породы Судириуса легко могли устроить футбольную баталию. С усилием откинув шелковое одеяло, Судириус хотел было спрыгнуть с постели, но вовремя удержался за край простыни. Резной паркет спальни сиял как на дне пропасти. Затем Судириус заметил лестничку, предусмотрительно приставленную к изголовью. Осторожно спустился по ней на паркет прямо в мягчайшие домашние тапки, тоже поставленные чьей-то заботливой лапой. Поэт прошелся по паркету, застеленному гигантским ковром, так до конца еще не понимая, где он и что с ним.