Читать книгу "Огонь - Сара Б. Элфгрен"

Выдохнув с облегчением, Ида уже готова закрыть Книгу, но знаки снова начинают дрожать и складываются в следующую фразу:

Будущее темно.

Ида морщит лоб и старается понять, о чем хочет сообщить ей Книга.

— Что ты имеешь в виду? — спрашивает Ида. — Что еще ничего не известно наверняка? Может, и апокалипсиса не будет?

Книга надолго замолкает, потом отвечает:

Последняя битва состоится.

Дальше начинается неразбериха. Книга говорит Иде о том, что нужно делать свой выбор. О большей и меньшей вероятности чего-то. Но ее советы мало связаны между собой, и Иде не удается сложить из них целостную картину.

Ида перелистывает несколько страниц и снова направляет узороискатель на Книгу, стараясь думать только о том, что она хочет узнать.

— Значит, есть несколько вариантов развития событий?

Книга тут же отвечает:

Да.

И тут же:

Нет.

То «да», то «нет»! Неужели нельзя сказать понятно?! — мысленно возмутилась Ида и тут же осадила себя.

Но знаки на странице смешались, изображение пропало, у Иды зарябило в глазах. Она испугалась, что обидела Книгу. Сконцентрировавшись на вопросе, она снова обратилась к Книге:

— Есть ли такой вариант развития событий, при котором мы с Густавом будем вместе?

Книга молчит. Потом знаки приходят в движение.

Ида, ты особенная девочка. Помни про наше соглашение. Ты — часть Круга до тех пор, пока не закончится последняя битва. Потом ты получишь свое вознаграждение. Сдержи обещание, которое ты дала мне, тогда и я сдержу слово, данное тебе.

Ида вздыхает.

Она говорит остальным Избранным, что давно ничего не видит в Книге Узоров. Она действительно ничего не видит. Такого, что им нужно знать. Такого, что может помочь в их общем деле.

С тех пор как Ида научилась читать Книгу Узоров, та много раз обещала: «Ты избавишься от магических способностей и сможешь забыть про Избранных. Но только после окончания последней битвы».

* * *

Когда Ванесса подошла к дому Линнеи, было уже темно. Она подняла голову вверх и посмотрела на окна верхнего этажа — дома ли Линнея.

Ванесса пришла сюда пешком и всю дорогу не могла избавиться от странного чувства, что вокруг нее — декорации, а встречные люди — это статисты, приглашенные для съемок фильма.

Через несколько часов им нужно опять быть на кладбище. На сей раз Ванесса сказала маме, что будет ночевать у Мишель.

Тут в окне на восьмом этаже зажегся красноватый свет, и Ванесса поняла, что Линнея дома. Может, она увидела Ванессу в окно? Прочитала ее мысли? Почувствовала, что она здесь?

Ванессе так хочется простить Линнею. Она так скучает без нее. Линнея — единственный на всем свете человек, которому Ванесса может не лгать.

Внезапно налетает порыв ветра. Облако дорожной пыли поднимается вверх. Камешки, спокойно лежащие на асфальте, катятся к ногам Ванессы. Но кусты, растущие поблизости, совершенно неподвижны.

Ветер кружится вокруг Ванессы. Он охлаждает ее лицо, играет с волосами, от его прохладного дуновения кожа покрывается мурашками. Так бывает, когда Ванесса становится невидимой, только сейчас эти ощущения гораздо сильнее.

Проходит две-три секунды, и ветер улетает.

Ванесса еще раз смотрит на окна Линнеи и уходит прочь.

11

Мину не знает, что хуже: слушать, как мама с папой ругаются, или ждать, что ссора вот-вот начнется. Как сейчас. Каждая фраза выдает раздражение. Достаточно взгляда или жеста, чтобы разразился взрыв.

Они всегда любили ужинать втроем, а теперь Мину рада, если мама работает в ночь или папа допоздна задерживается в редакции. По веселости и приятности ужин в их компании теперь вполне можно сравнить с пикником в окопе.

— Проклятая жара, — говорит отец, вытирая лоб салфеткой. — Мину, передай, пожалуйста, соль.

Мину машинально передает отцу соль. Даже не глядя на маму, Мину знает, что та сделала недовольное лицо. А отец ответил ей взглядом, говорящим, что это его личное дело. И даже покрутил мельницу с солью подольше над тарелкой, чтобы подчеркнуть, что не собирается идти на поводу у мамы. За столом стоит такая тишина, что поскрипывание солонки кажется грохотом камнедробилки.

Крупицы соли сыплются на рыбу и картошку. Папе скоро пятьдесят четыре. Столько лет было его отцу, умершему от инфаркта.

Мину ковыряет вилкой пересушенный кусок лосося и надеется, что мама все-таки не станет комментировать то, что папа досаливает еду и не ест овощи.

— Как прошел первый школьный день? — спрашивает мама.

— Нормально. У нас новая классная руководительница, Ильва. Настоящая вобла. Она будет вести математику и физику.

— Макс вне конкуренции, да? Такие учителя бывают редко.

Вид у мамы понимающий, хотя на самом деле она ничегошеньки не знает. Мину пьет большими глотками воду: сухой лосось не лезет ей в горло.

— Печальная история, — продолжает мама. — Он уже полгода в коме, да? Это должно быть…

— Давай поговорим о чем-нибудь другом, ладно? — говорит Мину.

— Да, оставь эту тему. Мину неприятно об этом думать, — поддерживает ее отец.

— Хорошо, — мягко соглашается мама, но взгляд, брошенный ею на отца, режет острее бритвы. — Я только хочу сказать, что Мину очень нравился Макс, поэтому Ильву ей воспринять трудно. Кстати, в отличие от тебя, Эрик, я считаю, что на неприятные темы тоже надо уметь разговаривать.

— А еще у нас в классе новый мальчик, — вмешалась Мину, прежде чем папа успел ответить. — Виктор Эреншёльд, из Стокгольма.

— Эреншёльды. Это они купили старую усадьбу, — сказал папа.

Будучи главным редактором газеты «Энгельсфорсбладет», он знал обо всем в городе, начиная от мелких соседских разборок и заканчивая финансами муниципалитета.

— Ты что-нибудь про них знаешь? — спросила Мину.

— Их двое. Отец и сын. Отец — дейтрейдер, то есть человек, покупающий и продающий акции и зарабатывающий деньги на электронной валютной бирже. Я разговаривал с Бертилем, хозяином дома, и он сказал, что оба Эреншёльда ужасные снобы. И младший, и старший.

— Бертиль, наверно, первый раз в жизни стокгольмцев увидел, — фыркнула мама.

— Мне показалось, он довольно ограниченный человек, я имею в виду Виктора, — быстро вмешалась Мину.

— Может, это результат неуверенности, — предположила мама.

— Или дурного характера, — возразил отец. — Нельзя всюду видеть психологическую подоплеку.