Читать книгу "Халтурщики - Том Рэкман"

— Ты не такая уж и низкая.

— Кто сказал, что я низкая? Я просто минималистка.

Рори наклоняется и целует ее.

— Харди, у тебя нос холодный.

Она дотрагивается до носа. Она уже не старается блеснуть умом.

— Можешь повторить?

— Что?

— То, что только что сделал.

— Назвать тебя Харди?

— Нет, то, что ты сделал после этого. Только что.

— Что именно?

Она целует его.

— Вот что. Продолжай, прошу.

Они перемещаются в спальню.

Потом они лежат рядом на кровати в темноте.

— Тебе что-нибудь принести?

— Нет, Харди, не надо. Все прекрасно.

— Это точно. Может, допьешь вино?

— Ну, капля не повредит.

Она уходит босиком, наливает целый бокал и поспешно возвращается в спальню. Перед дверью она говорит:

— Мне не было холодно, я просто нервничала, — она подает ему бокал. — Я про нос.

Рори делает глоток.

— Вкусно.

— Ты, похоже, пьян. Но в лучшем смысле этого слова. Это выглядит очаровательно. — Она наклоняется к нему. — Кстати, что у тебя тут за татуировка?

— Это волк. Мне его набили в Сиднее. Тебе нравится?

— Волк? Мне показалось, что это морской котик. Воющий на луну. Но красиво. — Она целует его в плечо. — Так приятно быть не одной.

На следующий день в эспрессо-баре Анника выспрашивает подробности.

— Ну что, твой ирландец починил окно?

— Вообще-то мы слегка напились.

— Да? Продолжай.

— Да ничего не было.

— Нет, что-то было.

— Ну ладно, что-то было.

— А окно?

Харди вызывает мастера: она не хочет, чтобы это давило на Рори всякий раз, когда он заходит. Но вот прошла неделя, а он больше не появлялся, не звонил, не отвечал на ее сообщения. Тогда она идет к нему, готовясь к худшему. Но, открыв дверь, он целует ее в губы и спрашивает, где же она была все это время. И в итоге она забирает его к себе, кормит, поит и укладывает спать, как в прошлый раз.

— Мне нравится у тебя, — говорит он на следующее утро, лежа в ее постели и опершись на руку, пока Харди собирается на работу. — У тебя отличная ванна.

— Она тебя тоже во мне привлекает? А мой душ ты не заметил?

— Я предпочитаю ванны.

— Ты же больше не исчезнешь?

— В каком смысле?

— В смысле исчезновения. Отсутствия Рори. Нехватки Рори. Квартиры без Рори.

— Не глупи. Я тебе звякну.

— Когда.

— Может, завтра?

— Говоря «завтра», ты имеешь в виду через две недели?

— Я имею в виду завтра. Реальное завтра.

— То есть через два дня после вчера?

Он не звонит. Ей хочется кричать. Но таков Рори: он беззаботен, а это значит, что забот полно у всех остальных. Харди уже не удивляется. Она снова забирает его из хибары в Трастевере. Он словно щенок, которого она в очередной раз вытаскивает из пруда. Увидев ее, он виляет хвостом, но все равно опять убегает, стоит ей отойти. Насколько она может судить, пока они не вместе, он читает романы о ЦРУ и пьет дешевое пойло со своими итальянскими друзьями-хиппи. Его уроки импровизации оказываются скорее потенциальной возможностью, нежели реальностью. Но у каждого должно быть какое-то занятие, думает Харди, особенно если они этим не занимаются.

Деньги Рори получает только от отца, и довольно нерегулярно, так что неделю он богат, а неделю — беден. Распоряжается он деньгами весьма странно: например, купил будильник цвета лайма, хотя ему незачем вставать по утрам, а в доме совершенно нечего съесть. Когда он сидит без гроша, Харди подкладывает деньги в карманы его куртки. Время от времени она пытается уговорить его начать давать уроки импровизации или поискать другую работу — может, преподавателем английского. Но он мечтает стать комиком и убежден, что слава поджидает его за углом. Ей же вообще непонятно, как он добьется чего-либо в Италии. Более того, он хоть и веселый парень, шутки у него не очень. Харди отказывается слушать заготовки его выступлений. Вежливо, но твердо.

Однажды в обеденный перерыв Анника спрашивает:

— А что, если я организую Рори выступление?

— Как это?

— Тебя, похоже, мое предложение не особо вдохновляет.

— Нет, нет. Расскажи.

Аннике попался флаер с рекламой вечера по случаю сбора средств в пользу футбольной команды «Ватиканского радио». Вечер состоится в местном пабе. Музыкантов организаторы уже подобрали и теперь ищут людей, которые смогут выступить с чем-нибудь еще.

— Ему не заплатят, но хоть попробует свои силы, — говорит Анника, — к тому же атмосфера будет довольно расслабленная, народу придет немного, так, кучка мирных пьянчужек.

— Даже тебя его карьера интересует больше, чем его самого, — говорит Харди.

— Я обратила внимание.

Харди и Рори встречаются в пабе с Анникой и Мензисом. Народу собралось много, и в пабе весьма шумно, в глубине сцены стоит барабанная установка, а перед ней — микрофон. Ребята находят свободный столик.

— Чудесно, просто чудесно, — восклицает Рори и убегает считать посетителей.

Харди хватает Аннику за ногу под столом.

— Я так нервничаю.

— Ты нервничаешь? — отвечает подруга. — Не тебе же выступать.

— Знаю, но…

Возвращается Рори. Он весь сияет.

— Ты рад? — интересуется у него Мензис.

— Ужасно. Не так уж часто в Италии комикам представляется возможность выступить на английском.

— Да, думаю, почти никогда.

— Наверное, ты прав.

— А в каком именно жанре ты работаешь?

— В смысле?

— Ну, опиши как-нибудь, что нас ждет.

— Тебе понравится.

Харди наклоняется к Рори и шепчет:

— Наверное, твоя очередь платить, — и передает ему под столом бумажку в пятьдесят евро.

Он похлопывает Мензиса по плечу:

— Я угощаю, ребята. Девушки, вам то же самое?

На сцену вбегает ведущий, англичанин. Он обычно читает серьезные новости на «Ватиканском радио», но сегодня одет в костюм арлекина.

— Все собрались?

— Похоже, сейчас моя очередь, — говорит Рори своей компании. Он кивает Харди и направляется к сцене. Завсегдатаи расступаются перед ним, незнакомые люди хлопают по спине.