Читать книгу "Мастер Страшного Суда - Лео Перуц"

Но я все ещё был настолько взволнован, что не мог заснуть. Некоторое время я лежал с закрытыми глазами, но не чувствовал ни следа усталости; с мучительной ясностью скрещивалось множество жутких образов в моем слишком возбуждённом мозгу. Потом я вспомнил о снотворном средстве, приготовленном на моем ночном столике. В коробочке оставались ещё только две таблетки брома, и я принял их обе.

Не забыть ещё купить брома, или морфия, или веронала; какой-нибудь наркоз, вероятно, будет мне часто ещё нужен в ближайшие дни — говорил я себе и тут же вскочил и принялся взволнованно искать рецепт, сначала в бумажнике, потом во всех ящиках письменного стола, в углах комодов и шкапов, наконец, в карманах моего костюма, но так и не мог его найти.

«Это ничего, — успокаивал я себя. — Мне не нужно рецепта. В аптеке на моей улице меня знают, и аптекарь кланяется мне, когда я прохожу мимо. Немного брома я там и без рецепта могу получить. Бром! Не забыть об этом, иначе я завтра не засну в вагоне».

Я взял со стола листок с заметками на завтрашний день. И в то мгновение, когда я записывал слово «бром», мне вдруг припомнился голос, доносившийся из телефона, голос женщины, не желавшей ждать Страшного суда. Как он странно звучал! И в то же время я вспомнил слова инженера: «Вспомните! Ради Создателя, вспомните! Вы должны вспомнить!» Да, я должен был вспомнить, теперь нельзя было заснуть, мне нужно было припомнить сначала, отчего мне знаком этот голос. Теперь мне было ясно, что незнакомка владеет ключом от тайны, она в состоянии нам объяснить, почему Ойген Бишоф покинул этот мир, она это знает, я должен её найти, должен с нею переговорить…

Я лежал в постели, прижимая руки к вискам, и рылся в своих воспоминаниях. Пытался ещё раз вызвать в памяти тембр этого голоса, но это мне не удавалось. Усталость овладела мною. Снотворное средство начало действовать. Чувство покоя поднималось во мне; все, что произошло, казалось мне теперь нереальным и до странности незначительным, игрою тени на стене. Я ещё бодрствовал, но уже чувствовал лёгкую ласку сна. Отрывочные слова, лишённые смысла, раздавались у меня в ушах, предвестники сновидений. «Все ещё дождь», — сказал чей-то голос, и другие голоса к нему примешались, и я очнулся и был один. По комнате прожужжала муха. Внизу проходил мимо человек по улице и ударил палкой по плитам тротуара раз, два, три раза. Я слышал это, но мне в то же время чудилось, будто где-то дятел вдали долбит кору. Еловый лес шумел, порыв сырого ветра опахнул мне лицо, издалека донёсся крик птицы, ещё раз попытался я открыть глаза, и затем этот день окончился.

Глава XII

Винцент, стоя с завтраком перед моей постелью, разбудил меня. В комнате было темно. Я видел его силуэт и тусклое мерцание серебряного молочника. Он что-то говорил, но я не понимал его слов. Все ещё боролся я с пробуждением, как-то смутно боялся встать и начать этот день.

— Который час? — спросил я с трудом и, вероятно, сейчас же опять заснул, но ненадолго, только на несколько секунд, быть может, потому что, когда я открыл глаза, Винцент ещё стоял перед кроватью.

— Девять часов, господин ротмистр, — услышал я его ответ.

— Не может быть, — сказал я и закрыл глаза, — тут ведь темно как ночью.

Послышались скользящие шаги по ковру и лёгкий звон посуды. Потом на окнах взвились шторы. Дневной свет проник в комнату, от его яркости стало больно лицу.

— Если господин ротмистр уезжать собрались, то пора вставать, — сказал Винцент, стоя у окна.

— Уезжать? Куда? Зачем? — спросил я, ещё не совсем проснувшись, и попытался собраться с мыслями, но мог только вспомнить, что ночью упаковал оба чемодана. — Есть ещё время. Ты отвезёшь мне чемоданы на вокзал.

— На Южный?

Прошло некоторое время, прежде чем я вспомнил о цели своего путешествия.

— Нет, я еду в Хрудим, — сказал я. — Опусти шторы, я ещё посплю немного.

— Господи! — крикнул вдруг Винцент. — Какой у вас вид, господин ротмистр!

Я все ещё не совсем пришёл в себя.

— Что случилось? — спросил я в досаде и присел на постели.

— На лбу! Прямо под правым глазом! Где это, господин ротмистр, вы так ударились?

Я ощупал пальцами лоб.

— Покажи-ка! — сказал я, и Винцент принёс мне зеркало. Я с удивлением увидел рану с запёкшейся кровью и не мог объяснить себе её происхождение.

— Вчера на лестнице опять было темно, —сказал я затем только, чтобы больше об этом не думать. — Этакие негодяи! Теперь ступай и дай мне спать.

— А что мне сказать этому господину? Он ждёт ответа и говорит, что дело очень спешное.

— Какому господину, черт возьми?

— Я уже докладывал господину ротмистру. В соседней комнате ждёт господин. Он сюда ещё ни разу не приходил. Высокий, белокурый. Говорит, что непременно должен переговорить с господином ротмистром, и так удобно уселся за письменным столом, словно у себя дома.

— Назвал он себя?

— Карточка лежит на сахарнице.

Я взял карточку и прочитал: «Вольдемар Сольгруб». Два-три раза прочитал я это имя, и потом только припомнились мне события минувшего дня. Жуткое чувство охватило меня. Что нужно от меня инженеру так рано утром? Его визит не предвещает, конечно, ничего хорошего. Я стал думать, не сослаться ли мне на нездоровье или просто не передать ли, что принять его не могу. Я хотел быть один, никого не видеть, ничего не знать.

Но только в первое мгновение промелькнули у меня эти мысли, и я их отогнал.

— Я позавтракаю позже, — сказал я слуге. — А господина этого попроси ещё немного подождать. Через пять минут я буду к его услугам.

Когда я вошёл в комнату, инженер сидел за моим письменным столом. Он казался усталым и невыспавшимся, это было первое впечатление. Перед ним лежало в пепельнице пять или шесть окурков; поджидая меня, он, по-видимому, безостановочно курил. Обеими руками он подпирал голову и глядел в пространство каким-то странным, стеклянным взглядом. Нижняя губа у него была слегка искривлена, словно он боролся с физической болью. Но едва лишь он заметил моё присутствие, это выражение исчезло. Он встал и подошёл ко мне. В глазах у него читалось напряжённое ожидание.

— Простите, что я распорядился вас разбудить, — заговорил он. — Но, право же, я дольше ждать не мог.

— Помилуйте, я вам за это признателен, — сказал я. — Я заспался, этого со мной обыкновенно не бывает… Чашку чаю разрешите?..

— Нет, благодарю вас, чаю не хочу. Вот от рюмки коньяку не откажусь… Спасибо, достаточно. Ну-с, вы знаете, зачем я пришёл?

— Я полагаю, что вас прислал ко мне Феликс, — ответил я. — Со вчерашнего дня произошло что-нибудь новое?

— Ещё нет. Покамест нет, — пробормотал инженер, и глаза у него сделались опять стеклянными.

— В таком случае я в самом деле не догадываюсь.