Читать книгу "Богиня по ошибке - Филис Кристина Каст"

Музыка заиграла быстрее, и Мишель-Терпсихора энергичнее задвигалась в соблазнительном танце, обходя всех гостей по очереди. Кентавры ловили кайф. Они перестали жевать и вылупились на нее. Она действительно танцевала великолепно. Ее движения поражали удивительной смесью секса и грации. Что-то в этом роде мог сочинить Боб Фосс, если бы задался целью поставить «Лебединое озеро». Она ритмично двигала округлыми маленькими бедрами, будто притягивала к себе всю эротическую энергию в зале, заглядывала в глаза каждому мужчине и при этом — скверная девчонка! — трогала себя.

Это заставило меня вспомнить третью из основных ее страстей. Она обожает мужчин. Высоких, низких, волосатых, гладких, мускулистых, худых… и т. д. и т. п. Ей правятся все подряд, лишь бы им было чем похвастать. Я не имею в виду их кошельки. Да, она получает удовольствие от большого твердого пениса, как ни одна другая женщина. Секс для нее — подлинное искусство. Не то чтобы она шлюха. Скажем так, мужчины — это ее хобби, и занимается она им постоянно.

Танец подходил к кульминации, танцовщица постепенно продвигалась обратно к центру. Сомневаться не приходилось — эта женщина была сексуальной. Бросив взгляд на мистера Эда, я увидела, что он со мной согласен. Все его восхищенное внимание было сосредоточено на Мишель. Их взгляды встретились и больше не расходились, пока она, подчиняясь ритму, двигала едва прикрытыми бедрами в сторону его кушетки.

Я не испытывала к нему никакой романтической привязанности, поэтому с легкостью наблюдала, как она оплетала его гормоны своей паутиной. С клинической отстраненностью я размышляла, что, наверное, именно так Саломея уговорила Ирода снести голову Крестителю. На завершающем аккорде она рухнула на пол перед нами, и зал взорвался громовыми аплодисментами. Танцовщица плавно поднялась и раскланялась. Я улыбалась, стараясь поймать ее взгляд, всем лицом телеграфировала: «Молодец». Но когда она в конце концов взглянула на меня, я так и застыла в недоумении. Враждебность в ее взгляде быстро сменилась холодной пристойностью, но от этого не стала менее заметной.

— Благословение тебе и твоему избраннику, Возлюбленная Эпоны. — Голос у нее был такой же, как у Мишель.

Звучал он так же, но слова получались фальшивые и безжизненные, абсолютно лишенные знакомой теплоты, с которой мы относились друг к другу в том мире.

— Надеюсь, этот брак доставит тебе всю ту радость, которую ты воистину заслуживаешь.

Не переставая ласкать глазами моего супруга, брак с которым должен был, по ее словам, доставить мне радость, она повернулась и выплыла из зала.

Можете меня отшлепать и назвать плохой, но я все равно считаю, что это было оскорбление. Я все больше и больше удивлялась, что за каверзу затеяла Рианнон. Внутреннее чутье мне подсказывало, что, возможно, она не такая уж милая. Я посмотрела на Клан-Финтана и увидела, что он по-прежнему плотоядно пялился вслед удаляющейся Мишель.

— Она хорошо танцует, не находите? — Кентавр на секунду виновато опешил, а я понимающе улыбнулась, глядя ему в глаза.

— Да, миледи, ее исполнение навевает мысль, что сама Терпсихора побывала здесь. — В его голосе появились хриплые нотки, он чуть ли не замурлыкал.

Как мы говорим в таких случаях в Оклахоме: «Да успокойся ты, парень!»

Но вместо того чтобы отвести взгляд от этих глаз, все еще остекленевших от страсти, и встревожиться от мурлыкающей хрипотцы в голосе, я почему-то оказалась заинтригована. Под предлогом того, что приходится наклониться к нему, иначе он не услышит моего шепота, я целиком оккупировала его личное пространство.

— Ее танец можно считать благословением нашего брака.

«Боже, какой он теплый».

Я к нему не притрагивалась, но все равно чувствовала тепло, исходящее от его тела. От этого мне почему-то захотелось захихикать.

Он, в свою очередь, тоже наклонился ко мне, и тогда я не сдержалась, все-таки захихикала.

«Быстро беру на заметку. Желтый свет — тревога! Завязывай с вином! Впрочем, ладно. Желтый свет — всего лишь предостережение».

— Танец на свадебном пиру — больше чем благословение. — Он замолк, и я подняла брови, приглашая его продолжать. — Обычно он служит стимулом. — На последнем слове его бархатный голос зазвучал как шепот, сродни моему. — Но вы сами наверняка это знаете, раз являетесь живой Богиней.

«Ух, черт!»

Я перестала ловить его разгоряченный взгляд и заскользила глазами по всему телу, пока он проделывал то же самое.

«Неужели я забыла, что он — да чего уж там! — конь?»

Мое тело невольно напряглось и выпрямилось, сразу покинув его личное пространство. Резкое движение вызвало приступ головокружения, в глазах все расплылось, а в голове застучало. Желтый сигнал предупреждения сменился на красный.

— Э-э…

Пытаясь отставить кубок с вином, я промахнулась. Вино разлилось, кубок упал с грохотом и звоном. Внезапно я привлекла всеобщее внимание.

— Миледи, вам нехорошо? — Храни Господь заботливую трезвую Аланну.

— Выпила лишку.

Хорошо бы, чтобы она перестала делиться на несколько Аланн. Быстро заморгав, я уменьшила ее образ до одной персоны, потом потерла лоб и рискнула взглянуть на Клан-Финтана. Он внимательно за мной следил.

— Вы устали, леди Рианнон. — Его попытка изобразить заботу больше походила на вызов. — Для того, кто совсем недавно еще был болен, день выдался чересчур напряженный.

Это еще мягко сказано. Настоящий рекорд преуменьшения за последнее десятилетие.

— А не пора ли нам почивать?

«Он что, самодовольно ухмыльнулся или мне показалось?»

В ответ я издала нечто среднее между пронзительным визгом и выдохом. Почивать? То есть возлечь с ним? В библейском смысле? Где, черт возьми, была моя голова? Я вдруг осознала, что не обдумала как следует все последствия этого скоротечного брака. Да, я обсуждала завершающий ритуал с Аланной, и она меня успокоила, но ведь я тогда не подозревала, что мой суженый окажется конем! Я волновалась из-за секса с незнакомцем, а вовсе не из-за скотоложства! Внутри у меня все сжалось. Только бы не изрыгнуть всю эту вкуснейшую еду прямо на кушетку.

— Уф…

Какого черта я заранее не обдумала вопрос интима? На предыдущей свадьбе, выходя за своего тупого бывшего, которого мне нравится считать первым, но отнюдь не последним мужем, я только и могла думать о том, как бы поскорее оказаться с ним в постели. При этом я не была невинной девой, не сознающей, что происходит в свадебную ночь!

— Уф…

Наверное, смерть и смена миров не на шутку сбивают нормальный мыслительный процесс. Не говоря уже о переборе с вином. Пусть даже в медицинских целях.

«Ладно, тогда я подумаю об этом сейчас.

Завершающий брачный ритуал.

С конем.

Который кусается».