Читать книгу "Ласковый голос смерти - Элизабет Хейнс"

Ко мне подошел Роджер и, откашлявшись, поинтересовался, применял ли я уже на практике какую-либо из методик.

— Нет, ни разу.

Я улыбнулся и несмело ему подмигнул: в силу изучаемого предмета он вполне может понять, что я лгу. Хотя, весьма вероятно, он не заметил лжи и неверно истолковал мое подмигивание — все же наши способы общения не слишком надежны.

После семинара я задержался в аудитории, пытаясь выведать, какие еще курсы схожей тематики имеет смысл пройти и что за преимущества дадут мне эти лекции при получении степени, на этот раз по психологии — почему бы, собственно, и нет? Но на самом деле я просто тянул время, чтобы не пришлось возвращаться на парковку вместе с компанией неудачников.

Сквозь стеклянную дверь вестибюля я заметил Лизу и Роджера, которые застыли у главного входа, о чем-то беседуя. Она стояла вполоборота к нему, отставив носок туфли. Он наклонился к ней, смеясь и — да, в том не было никакого сомнения — облизывая губы. Она тоже рассмеялась и откинула голову, открыв ему шею.

Повернувшись к ним спиной, я стал разглядывать доску у входа — объявления о съеме квартир, разнообразные листовки общественных и спортивных организаций, предложения для студентов, включая психологическую помощь. Последние я изучил чуть подробнее. Под показавшимся мне совершенно неуместным объявлением группы поддержки молодых кормящих матерей приткнулась маленькая бумажка:

«Мы — группа студентов, потерявших близких. Наша цель — найти взаимную поддержку в тяжелой ситуации. Вторник, 18.30–21.00, аудитория 13. Приглашаем всех желающих».

Я несколько мгновений таращился на объявление, не желая оборачиваться, чтобы Лиза и Роджер меня не заметили и не стали интересоваться, что у меня на уме. Рядом висела другая листовка, на этот раз насчет пищевых расстройств. А чуть дальше, более официального вида, — от Общества анонимных алкоголиков.

Странно, как порой причудлива судьба. Я стоял у доски объявлений и читал про алкоголиков и потерявших близких, как вдруг рядом оказалась девушка, перебиравшая те же пустые слова. Я взглянул на нее и ощутил едва заметное волнение. На ней была джинсовая куртка, потрепанные манжеты которой она то и дело натягивала на руки, и шарф, несколько раз обмотанный вокруг шеи.

Снова на нее посмотрев, я попытался улыбнуться, но она тут же отвела взгляд. От нее веяло отчаянием. Я не знал, что тому причиной, но сомневаться не приходилось.

Я коснулся ее руки, и она слегка вздрогнула.

— Послушайте, — сказал я, — думаю, вам следует обратить внимание вот на что.

Я ткнул в случайное объявление, насчет психологической помощи студентам. Она тут же наклонилась ближе к доске — и ко мне, — внимательно читая текст на обрывке бумаги.

— Мне кажется…

— Вам кажется, что больше подойдет вот это? — Я показал на другое объявление.

— Да, — с улыбкой ответила она. — То самое. Думаю, да. Спасибо.

— Порой так легко сделать чью-то жизнь лучше, — сказал я.

Она судорожно всхлипнула, и по щеке ее скатилась слеза. Я снова коснулся ее руки.

— А вы не думаете, что стоило бы пойти со мной в паб? Это ведь проще простого? — спросил я.

— Да, конечно, — ответила она, к моему удивлению даже не поколебавшись.

Роджер и Лиза, к счастью, уже ушли. Я повел девушку на парковку, размышляя, стоит ли ее вот так сразу сажать к себе в машину. На углу светился какой-то паб, и вряд ли в нем было слишком многолюдно. Нас вполне могли заметить, но это меня устраивало. Я не мог рисковать, сажая ее в машину. На двух незнакомцев в местном пабе, вероятно, обратят внимание, но, с другой стороны, вряд ли там есть камеры наблюдения.

В общем баре я усадил ее возле нерабочего камина.

— Где бы вы хотели сесть? Неплохое место, вам не кажется? — спросил я; она без колебаний подчинилась. — Вам не кажется, что вам хотелось бы кока-колы?

— Да, — ответила она.

Я бросил взгляд на пожилого типа, перед которым стояли полпинты темного эля, единственного посетителя бара. С противоположной стороны слышался стук бильярдных шаров и смех молодежи. Более чем подходящее место.

За стойкой появилась барменша — молодая крашеная блондинка с длинной косой через плечо.

— Слушаю вас?

— Кока-колу и пинту «Джона Смита», пожалуйста, — сказал я, протягивая ей банкноту.

Пока она наливала пиво, я оглянулся на мою новую спутницу: сидела там, где я ее оставил, нервно теребя рукава куртки, словно в очереди к зубному врачу или перед собеседованием. Я много лет размышлял, как завоевать женщину, а в действительности все оказалось до смешного просто. Нужно лишь говорить ей, что делать.

Я принес напитки за столик и сел напротив нее.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Джон, — ответил я, выбрав имя наугад — каждый раз новое в подтверждение того факта, что для каждой из них я становился другим человеком.

— Джон, — повторила она, словно наслаждаясь вкусом слова.

— А вас?

— Лея.

— Вас зовут Лея, — повторил я. — Хорошо.

Она взяла стакан и отпила колы, не задавая вопросов и даже не удивляясь странному строению моих фраз. Именно в этот момент я понял — она моя, моя целиком, и я могу делать с ней, что захочу. Нам с Леей много о чем предстояло поговорить. Мне хотелось услышать ее историю, хотелось, чтобы она рассказала о своих несчастьях, страхах и утраченных надеждах. И теперь я знаю, как ей помочь.

Аннабель

— Как в том чертовом Бридженде, — сказал Триггер, бросая на свой захламленный стол экземпляр «Брайарстоун кроникл».

— В Бридженде? — переспросила я. — Ты про самоубийства подростков?

— Угу, что-то вроде того. И прежде чем ты что-нибудь скажешь — я знаю, что все они умерли по естественным причинам.

Я промолчала. На самом деле естественными были далеко не все смерти — в отчете, который предоставили нам коронеры, значилось, что двое умерли вследствие алкоголизма, а один от передозировки барбитуратов. Еще семеро, похоже, от голода. Подобную смерть тоже можно было назвать естественной, но если бы они хотя бы иногда ели, то, скорее всего, были бы живы.

— А теперь чертовы газетчики, похоже, об этом пронюхали. Попомни мои слова, хлопот не оберешься. Я вчера говорил с Дэйвом Моррисом — знаешь Дэйва? Дежурный инспектор в диспетчерской, раньше работал в дорожной полиции.

Я кивнула, лишь бы не выслушивать детальный доклад о карьере Дэйва Морриса.

— Он говорит, что им поступает куча звонков от соседей, спасибо прессе. Каждые пять минут: «Мы давно не видели старушку из соседнего дома» или «Какой-то странный запах, будто кто-то умер». На всякий случай они посылают патрули, но это уже начинает их раздражать.