Читать книгу "Колониальная служба - Мюррей Лейнстер"

Челнок с «Волхва» может забрать на корабль несколько человек, выгрузить пару тонн продовольствия — но это все, на что могут рассчитывать жители планеты, так как энергии челнока хватит только на несколько рейсов.

Остается только решить, кто из здешних колонистов настолько лучше других, чтобы занять место в посадочном челноке…

— Теперь вы все поняли, господин Бордман? Если да, то, хоть я не хочу показаться негостеприимным, от души советую вам вернуться на корабль вместе с инженером и Алетой. Вряд ли в подобной ситуации от ваших инспекционных проверок будет какой-нибудь толк!

Путь до колонии можно было определить одним словом — пытка! Алета устроилась позади брата и страдала меньше всех, если вообще страдала. Бордману пришлось ехать в грузовом отсеке вездехода, и к концу путешествия он уже прощался с жизнью.

Где-то он читал про удивительный факт: человек забрался в печь, пробыл там, пока жарилось мясо, и — остался цел. Но эту печь наверняка не бросало из стороны в сторону…. Запасы воды в скафандре израсходовались сразу после того, как Бордман влез внутрь, а потом охлаждение происходило лишь за счет его пота.

Прибыв на место почти в состоянии коллапса, Дэниэл жадно выпил большую бутылку ледяной соленой воды, повалился на постель и проспал двадцать с лишним часов.

Когда Бордман проснулся, физически он был в норме, но почти мгновенно с пробуждением им овладело чувство стыда: и на эту планету он собирался отправить туристов! Если только они будут похожи на Алету — или принадлежать к одному из обществ особо изощренных мазохистов…

Господи, ну почему он так слаб! Жители планеты Сиаб могли монтировать стальные конструкции на открытом воздухе, защитив лишь руки и ноги охлаждающимися ботинками и перчатками. А он не мог путешествовать по Ксосу без скафандра, да и в нем долго не выдерживал. Разумеется, это была не слабость, все дело в генетике — и все-таки Дэниэл испытывал душевный дискомфорт. Да что там — его просто тошнило от стыда за собственную изнеженность!

Как только мысли Бордмана окончательно прояснились, он вспомнил про Алету. Наверняка с ней все в порядке, и все-таки следует убедиться, что его очаровательная спутница находится сейчас в лучшем состоянии, чем он сам.

Бордман нашел мисс Красное Перо в кабинете Инженера Проекта на втором этаже одного из пяти зданий, где располагалось руководство колонии. Вообще здесь было около сорока зданий, поэтому любой из жителей время от времени мог сменить свою квартиру и соседей. Итак, колонистская лихорадка — необоснованная раздражительность от одного и того же соседа — была сведена к минимуму.

Алета выглядела свежей, как утренняя роза; увидев Бордмана, она приветливо ему улыбнулась.

Дэниэл едва смог выдавить ответную улыбку:

— Должно быть, вчера я выглядел не лучшим образом.

— Ничего подобного! — великодушно уверила индианка. — От этого никто не застрахован. Я тоже чувствую себя не слишком хорошо на Тимбуке!

В это было нетрудно поверить, так как Тимбук был планетой-джунглями. Предки живших там колонистов когда-то заселяли побережье Гвинейского залива на Земле.

— Ральф скоро придет сюда, — сказала Алета. — Он и доктор Чука ищут место, где можно оставить диски с записями. Не очень-то рационально тратить энергию, чтобы послать исчерпывающее сообщение на «Волхв», правда? Поэтому лучше оставить его где-нибудь здесь, неподалеку от колонии. Но кругом песчаные дюны, штука обманчивая, вы понимаете. Когда исследовательское судно прибудет сюда с целью выяснить, что с нами произошло, все эти здания будут уже полностью засыпаны.

— К тому времени, — Бордман пристально смотрел на свою собеседницу, — здесь никого уже не останется в живых, чтобы показать это место. Так?

— Так, — пожала плечами мисс Красное Перо. — Но я пока что не планировала умирать.

Ее голос звучал совершенно спокойно — удивительная все-таки она женщина!

Бордман неопределенно хмыкнул. В качестве Старшего Офицера Колониального Надзора он обязан был находиться здесь и, конечно, не будет претендовать на место в посадочном челноке. Но он никогда еще не слышал о гибели колонии после того, как она была полностью оборудована и практически введена в строй. С подобным фактом его рациональному мышлению очень трудно было смириться, и… И было еще кое-что на этой планете, недоступное его пониманию.

Дэниэл уже побывал во многих передрягах, грозивших смертью множеству людей, и видел, как люди реагируют на мысль о своей близкой смерти. Ему приходилось наблюдать и панику, и героическую борьбу с жестокой судьбой но никогда еще он не сталкивался с таким спокойным принятием факта неизбежности собственной гибели.

Снаружи, поблизости от штаб-квартиры Инженера Проекта, раздался вдруг сильный грохот. Бордман бросился к окну, а Алета спокойно вернулась к прерванной работе.

Сквозь закрытое темными фильтрами окно Дэниэл не смог ничего рассмотреть и поспешно распахнул дверь.

Яркий свет ударил его по глазам, словно хлыст, заставив отвернуться, и все же он успел заметить сверкающий вездеход на гусеничном ходу, остановившийся неподалеку от двери.

Он все еще вытирал слезящиеся глаза, когда в комнату вошел брат Алеты в сопровождении мужчины с темной кожей.

— Доктор Чука, — представил темнокожего Красное Перо. — А это — мистер Бордман. Доктор Чука — ответственный за добычу полезных ископаемых.

Бордман пожал руку темнокожему, который продемонстрировал в улыбке удивительно белые зубы….. И вдруг начал крупно дрожать.

— У вас здесь, словно в холодильнике, — сказал доктор Чука густым басом. — Пожалуй, накину что-нибудь и после присоединюсь к вам!

Он выскочил за дверь, громко клацая зубами. Брат Алеты скривился в гримасе.

— Я и сам едва не дрожу, — признался он, — но Чука, действительно, уже акклиматизировался. Он вырос на Тимбуке.

Эти ребята точно издеваются над Бордманом!

— Я прибыл сюда, чтобы провести окончательную инспекцию, после которой колония будет официально открыта. Тогда колонисты смогут перевести сюда семьи, на Ксосе появятся туристы и так далее. Но вместо нормальной посадки мне пришлось воспользоваться челноком, а потом мне сообщили, что колония обречена. Я хотел бы получить подробный отчет о состоянии дел на Ксосе, с объяснением причин столь ненормального положения…

Бордман сознавал, что его тон становится все официальнее. В такие минуты он ненавидел себя до глубины души, но казенные фразы и металл в голосе, словно щит, прикрывали его в любой экстремальной ситуации.

Однако индейца его тон нимало не покоробил, и как только доктор Чука вернулся, на ходу застегивая молнию теплой куртки, Красное Перо невозмутимо повторил ему всю тираду Бордмана.

Чука не спешил с ответом. Опустившись в кресло, он вытянул ноги и задумчиво посмотрел на Дэниэла.

— Я бы сказал… — произнес он своим сочным басом, — я бы сказал так: песок посыпался на наши головы. И на нашу колонию. На Ксосе множество песка. Вы заметили?