Читать книгу "Забытая мелодия - Элен Алекс"

Николя сел на стул рядом с кроватью.

— У вас, наверное, слишком мало времени, — сказала Лиз, — поэтому можете перейти прямо к делу.

— Если мне не будет хватать времени, я его куплю, — улыбнулся Николя.

— Я не сомневаюсь в этом, — сказала Лиз.

— Перейду к делу, — сказал Николя, — я всегда был вашим страстным поклонником... и я уверен, что никто и никогда не сможет танцевать так, как танцевали вы, и мне очень жаль, что все так произошло.

— Спасибо, — сказала Лиз, — мне тоже очень жаль.

— Я открыл счет на ваше имя и перечислил на него весь ваш гонорар, положенный вам по контракту, — сказал Николя.

Каталина рухнула обратно в кресло.

— А что я должна буду сделать для вас взамен? — спокойно спросила Лиз.

— Ничего, — сказал монстр Николя, — впрочем, нет, одну маленькую услугу. Я оставлю вам свою визитку, и если вам понадобится какая-нибудь моя помощь, то вы позвоните мне вот по этому телефону, — он вытащил визитку из нагрудного кармана и показал, по какому именно телефону надо будет позвонить, — и я буду рад сделать для вас все, что могу.

— Я не могу это принять, — сказала Лиз.

— Я вас прошу, — сказал Николя.

— Все равно не могу.

— Хорошо, давайте так, когда вы поправитесь, вы будете работать только в моем клубе.

— Вы же знаете, что я никогда не поправлюсь.

— Давайте так, — серьезно сказал Николя, — я этого не знаю.

Когда он ушел, Каталина и Лиз еще долго не могли прийти в себя.

— Ничего себе, монстр Николя, — сказала Каталина, — это он — гроза местного шоу-бизнеса?

— Ага, — сказала Лиз.

Время не стояло на месте, и в город потихоньку пришла зима. Обычно Лиз сидела в своей шикарной инвалидной коляске у окна палаты и смотрела на белые пушистые хлопья снега, покрывавшие улицы, деревья и дома.

Иногда под ее окнами стояли два маленьких человечка, и иногда у них в руках были белые цветы. Лиз где-то уже видела этих человечков, но не помнила, где и когда она их видела, а впрочем, это было не так уж и важно.

Лиз читала книги, думала о Майкле и слушала его музыку. Ей надо было открывать для себя новые жизненные ценности, ведь жизнь не стояла на месте.

И эта больничная палата, и инвалидная коляска, и зима за окном, и даже солнце в далеком бледном небе — все это было ново и необычно, ведь это была жизнь без Майкла. Но все-таки эта была жизнь, и к этой жизни надо было привыкать заново.

Каталина старалась поддержать Лиз, как могла. Она была для нее и домом, и светом, и теплом. Но не могла же она теперь разорваться между своими детьми, мужем и проблемами Лиз.

И Лиз должна была уже окончательно прийти в себя сама и построить себе новую вселенную, в которой можно было бы хоть как-то продолжать жить дальше.

Из больницы Лиз выписывать пока не собирались, слишком слаба она еще была после стольких переломов и потрясений. Половина лечащих врачей были влюблены в Лиз, и они ухаживали за ней трепетно и нежно.

Несколько раз приходил Николя, видимо, он тоже решил быть ответственным за Лиз. А может, ему просто не хватало в жизни такого хрупкого, нежного и чистого алмаза, каким и была Лиз.

Но даже если бы Николя и получил этот алмаз, он все равно не знал бы, что с ним делать, слишком уж грубым и пошлым был тот мир, в котором он был вынужден бороться за свое существование.

Паоло тоже решил поучаствовать в судьбе Лиз. Он принес ей книги и пособия по экономике и юриспруденции.

— Лиз, — сказал Паоло, — мы должны подумать о твоем будущем, просмотри эти пособия и выбери, что именно ты хотела бы изучать.

— Я никогда не занималась этим, — сказала Лиз.

— Надо попробовать, а вдруг получится.

— Вряд ли, я всю жизнь занималась только танцами.

— Лиз, тебе не удастся от меня так просто отделаться.

— Это я уже поняла, — сказала Лиз.

Юриспруденция была несколько романтичнее экономики, Лиз нравилась эта довольно-таки сложная наука. В любом обществе всякий человек на каждый свой плевок с моста в реку имеет законное право, зарегистрированное в гражданском кодексе.

Другое дело, что на этого человека тут же наваливались всевозможные обязанности по отношению к окружающим, и выпутаться из этого довольно сложно. Особо не разгуляешься, короче, на все нужен адвокат.

Но Лиз никак не могла позволить себе этим заниматься. Ходить в юридическую школу, посещать процессы... Мало что может себе позволить человек, бесконечно сидящий в инвалидном кресле.

Лиз всегда помнила о ярко-красном мотоцикле и о том неизвестном человеке, который был тогда на нем. Но ей сказали, что тот, кто был тогда на том мотоцикле, тоже погиб на месте.

Тогда Лиз решила узнать хотя бы, кто он такой и откуда был. Тот, кто принес в ее жизнь такую беду.

Но ей сообщили, что мотоцикл с таким номером в городе никогда не был зарегистрирован, и это было очень странно. Словно кто-то явился неизвестно откуда именно в тот вечер и только для того, чтобы навсегда остановить жизнь Майкла.

Впрочем, жизнь Лиз он остановил тоже.

Под конец зимы Каталина уже вовсю разгуливала с огромным животом. Она умудрилась забеременеть, темпераментный Паоло не терял времени зря.

Каталина же говорила, что они с Паоло считают, что цифра шесть — это не очень симпатичная цифра, и поэтому они на ней не остановятся, а попытаются завести еще и седьмого ребенка.

Каталине было неловко перед Лиз за то, что она была так счастлива. Но ведь жизнь неумолимо текла дальше, она не стояла на месте, и это знали все.

И потому Каталина в конце зимы уже решилась позволить себе намекнуть, что и к Лиз тоже должно прийти счастье, и оно должно прийти особенно к Лиз, ведь она была лучше всех.

— Ты — луч солнца, — сказала Каталина, — который бывает раз в сто лет. И этот луч непременно должен озарить чью-то жизнь.

— Что ты такое говоришь, Каталина, — сказала Лиз, — я думала, что хоть ты меня понимаешь!

— Ты прости меня, Лиз, но жизнь не стоит на месте, и ты прекрасно об этом знаешь.

— Вот ты и живи, а меня оставь, пожалуйста, в покое.

— Врачи сказали, что тебе даже можно иметь детей, зачем же ставить на себе крест?

— Ты, наверное, забыла, что тот, от кого я хотела иметь детей, умер, так что же мне теперь с этим делать?

— Милая моя, ты в ссоре со всем миром, — грустно сказала Каталина, — но тебе не удастся со мной поссориться, ты нужна мне такая, какая есть.

— Так и принимай меня такой, какая я есть, и запомни, что я люблю только Майкла и больше уже никогда и никого не полюблю. Так что больше не заводи подобные разговоры.