Читать книгу "Счастливый дом - Рут Валентайн"

Сегодня днем она сложила оружие, и что из этого вышло?! Сейчас неоконченное письмо лишило ее сил бороться, так, может, он хотя бы ради приличия позволит ей в одиночестве оплакать утраченную возможность примирения с матерью, которого та желала, но не дождалась?

Но нет, Норман и не думал уходить. Напротив, своим участием лишь разрушил, возведенные ею защитные укрепления.

— По крайней мере, теперь ты знаешь, что твоя мать хотела загладить свою вину. Может, хоть это будет тебе утешением.

От его густого низкого голоса по спине побежали мурашки. Алисия опустила голову, опасаясь раскрыть перед ним свои терзания, но Норман пальцем поддел ее подбородок, заставляя посмотреть ему в лицо. Его глаза полнились состраданием.

— Едва она появилась в жизни Леона, я сразу понял, что у нее нет времени для дочери. Меня это коробило и возмущало. Я списывал ее поведение на естественный эгоизм женщины, которая недавно вышла замуж за богатого человека и поглощена счастливыми переменами в судьбе и быте. Но это явно было упрощенное объяснение. Равнодушие Филлис к тебе имело более глубокие корни. Ты сама догадываешься, в чем причина? Расскажи. Я, конечно, не настаиваю, но, может быть, тебе станет легче.

Более мягкий и восприимчивый Норман был вдвойне опасен. Заложенная в ней любовь к этому мужчине, взаимное физиологическое влечение… Всему этому сейчас у нее не было сил противиться.

— Может быть, — согласилась Алисия, убирая письмо в ящик стола.

Она заберет его с собой, когда будет уезжать. Не модные туалеты, которые обожала мать, не драгоценности, которые та оставила. Одно письмо. Потому что в нем — ее избавление от призраков прошлого.

— Только не здесь. — Норман отступил на шаг, когда она стала подниматься со стула. Он старался не касаться ее, но взгляд у него был добрый.

Алисия не корила себя за столь смиренную уступчивость. Возможно, это как раз то, что ей сейчас нужно. Возможно, доброта человека, предавшего ее, отвернувшегося от нее, когда она в нем так сильно нуждалась, поможет ей оправиться от шока, вызванного случайно обнаруженным письмом.

Ей необходимо убедиться, что он все-таки не чужд великодушия, что способен быть внимательным к ней. Тогда она будет знать, что любовь ее юности была растрачена не на безнадежно очерствевшее сердце, так же как теперь начинает понимать, что ее мать, отвергая дочь, в глубине души вовсе не желала от нее отрекаться.

Потирая тыльной стороной ладони ноющий лоб, Алисия последовала за Норманом.

— Пожалуй, нам надо выпить чего-нибудь, — сказал он. — Чтобы расслабиться. Думаю, молоко с виски будет в самый раз. — Если уж его организм затребовал спиртного, то ей сейчас алкоголь необходим, как хлеб насущный. Темные тени под глазами, прозрачная кожа, восковая бледность — Алисия напоминала ему хрупкую статуэтку, которая, только тронь неосторожно пальцем, рассыплется на сотни мелких осколков.

Норман открыл дверь в кухню и, включив свет, дождался, пока она пройдет вперед. Будто боится выпускать меня из виду, опасаясь, что я убегу, подумала Алисия.

Она прошла к плетеному диванчику у дальней стены и опустилась на мягкие подушки — излюбленное место «коротких передышек» Жозефы.

Очевидно, у меня иссякли запасы адреналина, рассудила Алисия, наблюдая, как Норман наливает в кастрюльку молоко и подозрительно солидные дозы спиртного в глиняные кружки. Ни малейшего стремления к бегству или борьбе.

Норман, стоя к ней спиной, заметил:

— Насколько я помню, до этого ты только раз была на острове. Где-то года полтора спустя после бракосочетания Филлис и Леона.

Неразрешенные вопросы подождут. Нужно заставить ее разговориться о матери, потому что, понимает она сама или нет, ей это необходимо. Норман не удивлялся своей безотчетной реакции. Инстинкт заботиться о ней и опекать жил в нем всегда, с самой первой встречи, и вопреки всему заявил о себе в полный голос, едва ей потребовалась помощь.

Он вручил Алисии кружку с горячим молоком, приправленным виски, и примостился со своей на другом конце дивана Жозефы, молча ожидая, когда она наконец ответит.

Алисия кивнула и осторожно отхлебнула из кружки. Коктейль на вкус оказался довольно противный, но пился легко, поскольку горячее молоко нейтрализовало жгучесть виски. Она откинулась на спинку дивана и заговорила:

— После они меня сюда не брали. Как тебе известно, я обычно проводила летние каникулы в семье Карен или в Мэлверне. А маме здесь нравилось. Сами они часто приезжали.

— Чем ты провинилась? Натворила что-нибудь? — с нарочито беспечным видом поинтересовался он.

Алисия кончиком языка сняла с верхней губы капельку густого молока. Норман быстро отвел глаза и стиснул зубы, усмиряя вожделение, вновь коварно напомнившее о себе.

— Да нет, вряд ли, — услышал он ее голос, уже менее напряженный. — Они почти не сидели на острове, поэтому я при всем желании не могла бы им надоесть. Леон тогда взял в аренду моторное судно, чтобы, не завися от Эдуардо, плавать, куда им вздумается. А я оставалась здесь, под командованием Жозефы — купалась, исследовала остров, рыбачила с Эдуардо и вообще замечательно проводила время.

Для полного счастья ей не хватало только Нормана. Она ужасно скучала по нему все пять недель, что отдыхала на вилле.

Алисия допила коктейль. Лучше не вспоминать сейчас о безрассудной детской влюбленности. Она потешится и поиздевается над собой вдоволь, когда они вновь займут позиции по разные стороны баррикад.

— Маме больше нравилось на Мадейре, особенно в Фуншале. Очевидно, там есть хорошие магазины, шикарные рестораны, ночные клубы.

Это уж бесспорно, цинично думал Норман. Филлис обожала светскую жизнь, роскошные увеселительные заведения, где могла покрасоваться в дорогих туалетах. Вилла на острове была для нее просто базой, расположенной в удобной близости от большого острова с фешенебельными центрами развлечений, которые простые жители не посещают, потому что астрономические цены им не по карману.

Но высказывать свое мнение он не стал: Алисия немного успокоилась, и будоражить ее не хотелось. Во всяком случае, пока. Пока не подвернется подходящий момент, чтобы поднять вопрос об аборте.

— Ты сказала «очевидно». Разве сама там не была?

Алисия мотнула головой, и несколько пушистых завитков, выбившись из пучка на макушке, упали ей на лицо.

— Только проездом, из аэропорта на пристань.

Ничего удивительного. Филлис вряд ли желала показываться в обществе с нескладной застенчивой дочерью, каковой была в шестнадцать лет Алисия. Это не соответствовало бы имиджу, который она создала себе. Однако это была не единственная причина. Из письма следовало, что Филлис никогда не любила дочь.

Норман отнес пустые кружки к двойной раковине из нержавеющей стали и стал мыть их под краном.

— Вы с матерью когда-нибудь были близки? — спросил он, не оборачиваясь.