Читать книгу "Поднимите мне веки - Валерий Елманов"

– А вот с этим не спеши, – остановил я ратника. – Неизвестно, как еще все обернется. – И, повернувшись к царевне, улыбнулся, указывая на Одинца. – Пока что он вместо твоего братца побудет. А за Федора Борисовича ты не переживай. Я его в надежное место отправил, так что он в безопасности и никто из врагов его не найдет.

– А как же...

– И князь Дуглас тоже в безопасности, – упредил я ее вопрос относительно жениха. – Да и мы... непременно выберемся, надо только подумать как. Я сейчас быстренько что-нибудь соображу и...

Я и впрямь старался не терять ни секунды и, пока говорил с Ксенией Борисовной, лихорадочно прикидывал вариант за вариантом.

Увы, но, хоть они и быстро приходили мне в голову, я с той же быстротой досадливо отбрасывал их в сторону – все не то.

А сверху уже потянуло гарью. Хорошо потянуло, отчетливо.

– Может, мы сами с матушкой к люду московскому выйдем? – робко предложила она. – Чай, не звери они? Глядишь, тогда и вас всех не тронут. Что уж тут – коль судьба такая.

– Выйти, наверное, и впрямь придется, – согласился я, но, припомнив крепыша, сразу добавил: – Только вначале нам. Знаешь, царевна, есть женщины, ради которых стоит драться...

У меня было что еще сказать, и очень хотелось это произнести – сейчас я имел право на все, но...

Она подсказала путь к спасению невольно, вскользь, сама о том не думая.

Глава 5

Ты за кого, боярин?

– Коль не замуровали бы демоны злобные, нас бы тут токмо и видели, – сокрушенно заметила она.

Фраза так напомнила мне слова из гайдаевской кинокомедии, что я недоуменно уставился на нее, ожидая продолжения про «крест животворящий»[13].

Ксения пояснила:

– То я про ход подземный, кой через храм Сретения ведет.

Елки зеленые, ну как я мог про него забыть?!

В свое оправдание замечу, что о нем я слышал только раз, еще в Серпухове, из уст Дмитрия, который в числе прочих затей боярской Думы, желающей срочно выслужиться перед новым царем, вскользь упомянул и эту.

Дескать, порешили они наглухо заложить специальный подземный ход, ведущий со двора Запасного дворца Бориса Федоровича прямиком на царский двор.

Эдакая символика. Мол, нет больше пути-дороги в царские палаты для Годуновых.

Спустя десять минут пять ратников – больше не помещалось – остервенело долбили ломами и прочим подручным инструментом наспех сооруженную стену. Еще пятеро ожидали своей очереди.

Работа шла туго, поэтому я ринулся на поиски тарана. Ничего подходящего на глаза не попалось, а потому пришлось спешно разломать стоящий во дворе флигелек.

Наконец хлипкую перегородку снесли, и путь свободен.

– Первыми десяток ратников, за ними царская семья и... – Я покосился на запыхавшегося Одинца, всего в пыли, распорядился: – Носилки с Одинцом, то есть с Федором, – и ткнул ратнику на них пальцем, чтоб укладывался. – За ними еще два десятка. Далее дворовая челядь, а уж потом... – И досадливо поморщился.

Разорваться никак не получалось, потому приходилось брать на себя только один, наиболее опасный участок – неизвестно что, кто и как встретит нас на царском дворе.

Значит, придется в замыкающих оставлять сотника, а самому становиться во главе авангарда.

И как в воду глядел.

Мы едва успели миновать под землей Сретенский собор и вынырнуть на широком дворе, как сразу были окружены.

– Без приказа не стрелять! – приказал я и пошел к встречающему.

Едва увидев меня, шляхтичи – а это были они – расслабились, хотя продолжали держаться настороже.

– Я так зрю, это ясновельможный пан князь Мак-Альпин в гости к царю пожаловал, – протянул Дворжицкий. – Никак возжелал сызнова попировать? Али вчерашнего не хватило? А у нас, как на грех, и угощение не готово.

– Ну что ты, пан гетман. Что до угощения, то тут мы сыты, а кой-кому еще пару дней, не меньше, переваривать вчерашнее государево блюдо. Вон, если хочешь, сам погляди, как царевич переел. Он, кажется, вместе с государем из одних тарелок вкушал? Не иначе уж больно сытным мясцо оказалось.

Дворжицкий озадаченно уставился на носилки с Одинцом, до самой шеи закрытым белой простыней, потом вновь на меня.

– Это что ж выходит?.. – протянул он задумчиво, но договорить ему не дали.

Я не видел, откуда появилась новая толпа. По-моему, подвалила сразу со всех лестниц из царских палат. Стрельцов среди них практически не было, и хотя народ одет был нарядно, но на дворцовую прислугу они не походили.

Да и сабли с пищалями заставляли думать иначе.

А уж когда я увидел неспешно вышагивающих в мою сторону семерых бояр, в числе которых были и младший брат недобитого мною Василия Иван Голицын, и Шуйские, и Мстиславский, стало понятно, что дело худо.

Не отводя от них пристального взгляда, я бросил через плечо кому-то из ратников:

– Семью Годуновых взять в кольцо. Челядь в хвост, чтоб не мешалась. Без приказа не стрелять, но арбалеты приготовить. – И посоветовал изумленно уставившемуся на меня гетману: – Убери своих, пан Адам. Опасаюсь, в сваре может достаться. А если пособить хочешь по старой памяти, пошли людей за Басмановым. Мыслю, ныне только он их может остановить. Если в силах...

Дворжицкий оглянулся в сторону идущих бояр и громко заметил:

– Я так зрю, ясновельможный пан, что мне тут более делать нечего. – И, сухо кивнув головой, отошел к остальным, принявшись втолковывать им, что надо уйти со двора.

Вот и чудесно. Не хотелось, чтоб случайная стрела впилась в кого-то из ляхов, потому что, если кинутся в драку и они, пиши пропало.

А мы, пока есть немного времени...

– Засад! – позвал я командира спецназовцев, не отрывая взгляда от неспешно топающих в нашу сторону «начальных людей» земли Русской.

– Тута я, княже, – через несколько секунд откликнулись за моей спиной.

– Готовься к операции «Захват», – негромко произнес я.

– Кого вязать? – невозмутимо уточнил тот.

– Всех бояр, что идут к нам, – пояснил я, – но только после моей команды. Будем надеяться, что обойдется, однако быть готовыми, и распредели людей. Мой – что в центре... И сразу засапожник к горлу, но аккуратнее, чтоб не порезать раньше времени.

Так, теперь все внимание подошедшим, да и время нужно выиграть, пока Засад распределит своих, дабы не получилось осечек.

– Что изменщика доставил, кой отравой государя напоил, хвалю, князь, – одобрительно заметил осанистый, дородный Мстиславский, стоящий в центре, вместе с на удивление быстро выздоровевшим старшим из братьев Шуйских.