Читать книгу "Патрульные апокалипсиса - Роберт Ладлэм"

— Чтобы позволить вам это, я должен заручиться поддержкой моего правительства.

— Конечно, — согласился Моро.

— Информация финансового характера может передаваться по нашим надежным каналам кем-то из посольства тем лицам в Париже, которые помогают этим психопатам, — задумчиво, произнес Крейтц. — Я понимаю, что вы имеете в виду, хотя это и малоприятно... Хорошо, я дам вам ответ позже. — Крейтц повернулся к Лэтему. — Мое правительство, конечно, возместит нанесенный вам ущерб, герр Лэтем.

— Вам следует сотрудничать с нами, когда это необходимо, иначе вашему правительству едва ли удастся возместить ущерб, — сказал Дру. — Все снова повторится.

— Его нет дома! — рыдая, сказала Жизель Виллье в телефонную трубку. — Мсье Моро был здесь четыре часа назад и рассказал о том, что произошло прошлой ночью с вами и с Анри Брессаром, и муж, казалось, прислушался к его настоятельным советам ее вмешиваться. Maintenant, mon Dien, вы же знаете актеров! Они так убедительно говорят, что вы невольно верите им, а сами замышляют совсем другое.

— Так вы не знаете, где он? — спросил Дру.

— Я знаю, где его нет, мсье! После того как Моро уехал, он, казалось, принял решение и сказал мне, что едет в театр на репетицию с дублерами. Он не раз говорил мне, что при нем на таких репетициях второстепенные актеры играют лучше. Мне и в голову не пришло усомниться в этом, но потом позвонил Анри с Кэ-д'Орсей — ему надо было срочно поговорить с Жан-Пьером. Я попросила его позвонить в театр...

— И вашего мужа там не оказалось, — прервал ее Лэтем.

— Да, но и репетиция с дублерами не сегодня, а завтра!

— Вы думаете, он решил осуществить свои планы?

— Уверена и до смерти этого боюсь.

— Думаю, не стоит тревожиться. Его охраняет Второе бюро — они следуют за ним повсюду.

— Но, наш новый друг, а я надеюсь, вы наш друг...

— Вне всяких сомнений.

— Вы не знаете, что такое талантливый актер. Такой актер может войти в здание в одном обличье и выйти на улицу совсем в другом. Рубашка торчит из-под пиджака, брюки висят мешком, походка неузнаваемая — в театре ведь есть костюмерная.

— По-вашему, он мог такое выкинуть?

— Потому-то я так и боюсь. Вчера ночью он был непреклонен, а Жан-Пьер — человек волевой.

— Именно так я и сказал Брессару, когда он вез меня в посольство..

— Я знаю. Поэтому Анри и хотел убедить его отказаться от этой затеи.

— Я спрошу у Моро, как дела.

— Надеюсь, вы позвоните мне потом.

— Конечно. — Дру положил трубку, нашел в картотеке номер Второго бюро и позвонил Моро. — Это Лэтем.

— Я ждал, что вы объявитесь, мсье. Что же вам сказать? Мы упустили актера — он нас перехитрил. Он зашел в Центральный рынок, где всегда дикий бедлам. Все эти прилавки с мясом, цветами, курами, овощами — истинный хаос!. Он миновал мясные ряды, но ни один из моих людей не видел, чтобы он оттуда вышел!

— Потому что они высматривали того, кто туда вошел, но вышел он оттуда другим. Что же вы теперь намерены делать?

— Группы моих людей прочесывают самые неблагополучные наши улицы. Мы должны его найти.

— Вы его не найдете.

— Почему же?

— Потому что он — лучший актер Франции. Но сегодня вечером он должен быть в театре. Ради всего святого, приходите туда и при необходимости посадите его завтра под домашний арест... если он к тому времени еще будет жив.

— Не каркайте.

— Я побывал на тех улицах, Моро, — едва ли они вам знакомы. Вы слишком оторваны от жизни, и ваша высокоинтеллектуальная стратегия неприменима к трущобам Парижа, где он, вероятно, сейчас обретается.

— Зря вы Меня оскорбляете; мы знаем об этом городе больше, чем кто бы то ни было.

— Отлично. Тогда ищите. — Дру повесил трубку, раздумывая, кому еще позвонить и что можно предпринять. Мысли его нарушил стук в дверь. — Войдите, — нетерпеливо бросил он.

В кабинет вошла приятная брюнетка тридцати с небольшим лет в очках с большими стеклами в черепаховой оправе и с толстой папкой в руках.

— Мы нашли материалы, которые вы просили, сэр.

— Простите, кто вы?

— Меня зовут Карин де Фрис, сэр. Я работаю в отделе документации и справок.

— Этим эвфемизмом обозначают «секретное» и «совершенно секретное»?

— Вовсе нет, мсье Лэтем. У нас есть также карты дорог, расписания самолетов и поездов.

— Вы француженка?

— Нет, фламандка. — Женщина говорила с легким акцентом. — Однако я провела несколько лет в Париже — училась в Сорбонне.

— Вы превосходно говорите по-английски...

— А также по-французски и по-голландски — на фламандском и валлонском диалектах, разумеется, — и по-немецки, — спокойно сообщила де Фрис, — и читаю на всех этих языках.

— Да вы полиглот.

— В этом нет ничего необычного — в отличие от умения читать научные книги, разбираться в абстракциях и пользоваться идиомами.

— Потому-то вы и работаете в таком отделе.

— Здесь, конечно, нужны такие знания.

— Еще бы! Так что же вы для меня отыскали?

— Вы просили просмотреть законы, которыми руководствуется французское министерство финансов, выявить, нет ли лазеек для иностранных инвесторов, и доставить вам эту информацию.

— Давайте ее сюда.

Она положила папку перед Лэтемом и раскрыла ее — там лежали компьютерные распечатки.

— Здесь уйма материала, мисс де Фрис, — сказал Лэтем. — Нужна неделя на то, чтобы все просмотреть, а недели-то у меня и нет. Увы, я плохо знаком с миром финансов.

— О нет, сэр, дочти все это выдержки из законов, подкрепляющие наши выводы, а также досье на тех, кто уличен в нарушении законов. Их имена и краткое описание проделанных ими манипуляций занимают всего шесть страниц.

— Господи, я ведь и не просил проделать такую большую работу! И вы прокрутили это всего за пять часов?

— У нас прекрасное оборудование, сэр, и министерство охотно пошло нам навстречу, вплоть до того, что закодировало наши модемы.

— Они не возражали против нашего вмешательства?

— Я знала, кого попросить. Этот человек понял, что вы ищете и почему.

— А вы?

— Я ведь не слепая и не глухая, сэр. Огромные фонды переправляются через Швейцарию в Германию для Bedentungunrechtmabig unbekannt.

— Поясните, Пожалуйста. Я совсем не знаю немецкого.

— Прошу прощения: неизвестным лицам без законного основания. Это значит, что расчеты по этим счетам производятся по принятой в Швейцарии процедуре, когда написанные от руки номера подвергаются спектральному анализу.