Читать книгу "Ветлужская Правда - Андрей Архипов"

Продираясь через столпившихся людей, полусотник постоянно с кем-то переговаривался, отпускал шуточки и даже полез обниматься с каким-то черемисом. Наконец он пристроился к купцу и стал рассматривать товар, который тот держал в своих руках. Совсем помрачневший подросток, переминающийся за прилавком с ноги на ногу, принялся оправдываться:

– На самом деле это не совсем наша ткань! То есть наша, но… Иван Михалыч нам мастера привез, который и соорудил ткацкий станок. Да и шерсть нам воевода…

– Да не смущайся ты, Сяла, ваша это ткань, ваша! Вы же делаете! – улыбнулся полусотник, слегка проведя пальцами по губам, что вызвало новый приступ замешательства у парня. – В общину вы Одинца приняли? Приняли! Половину прибыли в волостную копилку отдаете, как водится? Отдаете! Хоть горшком ее называйте, только в печь не ставьте… Ха! Слушайте, а почему бы ткань не назвать одинцовской, а? – Иван подмигнул Юсуфу и развернул в его сторону дальний кусок полотна, где были заметны узелки и просветы в неплотно прилегающих нитях. – Видишь, купец, какой еще брак идет? А если именем Одинца ее назвать, то он в лепешку разобьется, а сделает отменное качество! Пока же я вместо доброго полотна вижу лишь баловство музыкальное… Понял, Сяла? Передай этому разгильдяю привет и скажи, что сначала нормальный станок, а потом уже гитары! Иначе металлические струны он никогда не получит!

– Хм… что у вас за оброк такой? – Юсуф нахмурился и попытался вспомнить точные слова ветлужца. – Неужто мастеровые половину того, что сделали, воеводе отдают?

– Почти так, купец, почти так, – рассмеялся полусотник, перебирая струны на одном из упомянутых им музыкальных инструментов. – Есть лишь одно отличие… Это не оброк. Просто мастерские наполовину принадлежат воеводству, которое помогло мастерами и станками, построило крышу над головой, поставляет шерсть, а остальным владеет община, которая выделяет людей для работы. Справедливо? Мне кажется – да. Кто-то вложился знаниями и серебром, кто-то своими руками, а прибыль делят поровну. Сам подумай, воевода ведь мог захапать все себе, а людям платить лишь за работу! Ан нет, забирайте половину, но зато решайте за это все свои местные проблемы. Глядишь, еще что-то захотите построить, уже свое собственное. А из копилки воеводства, кстати, монеты вновь идут на развитие новых мастерских, и так дальше, до бесконечности… А упомянутого тобой оброка в этом деле вовсе нет! Ноль! Зачем воеводству у самого себя подати брать? Да и вервь фактически является его малым подобием… Непонятно? Как бы попроще… На общине держится все наше общество, ради чего нам ее притеснять налогами? Кроме того, чем меньше людей отвлекается на разные подсчеты и контроль, тем больше их занимается полезным делом.

– И что, для любого у вас такие условия будут?

– Нет, нулевая ставка лишь для земледельческих общин, либо если мастерские создаются на паях с воеводством. А для единоличника, что на себя трудится, все зависит от того, использует ли он наемную силу или вместе с родичами горбатится. И еще от того, что именно делает! Если на земле пот свой льет, то обычно ссыпает в закрома ближайшей к нему верви двадцатую часть зерна для общих запасов на случай неурожая. Однако может отдать туда всего лишь одну сотую часть семян, но отборных, для селекции. Ну для того, чтобы потом вывести лучшую рожь или пшеницу… Тут уже приходится договариваться, поскольку необходимо доказать, что у тебя есть что-то необычное: крупное семя или удачно пережившее сильные холода. Однако если ударили по рукам, то все довольны, особенно землепашец. Сам посуди, отдал в пять раз меньше, а через несколько лет самое урожайное зерно за небольшую мзду вновь к тебе вернется – семенами.

– Непонятно мне такое хлопотное дело.

– Многим неясно, но поверь мне на слово, что без этого никак. Тяжелое у нас для земледелия место, без долголетнего отбора не обойтись.

– А что ремесленники у вас?

– Ну если дело не касается полей и огородов, то для самостоятельных хозяев налоги за десятину никогда не зашкаливают, да еще столько же могут за лекарские услуги и дороги взять, если он ими пользуется. Больше содрать с человека нельзя, запрещено.

– У нас лишь субаши[21]столько платят, и это для них одновременно засчитывается как закят[22]. Немусульмане и по трети от дохода отдают, а уж курмышей могут и как липку ободрать… Верно, есть другая мзда или тяглая повинность для твоих людишек?

– Лишь в одном случае: если он будет проживать в городке с населением свыше трех тысяч человек, то с него возьмется десятина на обустройство мостовых камнем и уборку улиц, дабы исключить распространение всяких болезней и мора. Больше никакой мзды, да и городков таких у нас пока нет. Зато с этой осени из налога любого ремесленника будет вычитаться по десять кун на прокорм каждого из его малолетних детей.

– За десять кун я полкади[23]зерна куплю, работника прокормить можно, а не малолетку!

– У нас хлеб дороже чуть ли не в два раза, но у землепашцев вычет идет именно по твоей стоимости: из расчета две короби[24]ржи на младенца до семи лет.

– Так иной настругает детишек, ему и платить ничего не надо будет!

– И пусть! Воеводство в основном прибылью со своих мастерских живет и с торговли, поэтому сильно заинтересовано именно в их развитии. Правда, на некоторые из особо выгодных занятий мы отдельное разрешение требуем, но это связано либо с большими затратами, либо с такой прибылью, которая все общество кормит! Например, пока это касается всего железа и полотна, но через год-два хотим оставить за воеводством лишь добычу металла и ткацкие станки: их надо еще до ума довести, а это непосильно для обычного смертного. – Полусотник неожиданно улыбнулся и поправился: – Под добычей я имею в виду привоз железа из дальних земель, не смотри на меня так хитро, Юсуф!

– Хм… А с моих покупок точно не будет пошлин?

– Не будет! Ни с тебя, ни с продавца: ни за взвешивание товара, ни за клеймо скотине. Никакого побережного, гостиного, да и за провоз тоже ничего не возьмем! По желанию запишем тебя в общую амбарную книгу – мол, купил то-то, такого цвета и формы. Как везде, чтобы потом подтвердить, что ты это нигде не украл, вот только за это тоже платить не надо! Кстати, ты пока не торопись покупать, просто походи по торгу да присмотрись к товару…

– Что так?

– Как отплывет Масгут, приходи ко мне в дружинный дом, будет у нас с воеводой для тебя выгодное предложение. И не только к тебе, но и к наместнику, однако с его человеком мне что-то не хочется иметь дело, какое-то тягостное он производит впечатление… Ну ладно, я побежал! Да… Ильяса тоже можешь захватить с собой, если хочешь!