Читать книгу "Чертова дюжина - Иван Сербин"

Управлению «Т», более известному как управление по борьбе с терроризмом, в основном приходилось иметь дело с настоящими кретинами. Опасными, вооруженными, но все же дилетантами, совершающими террористические акты по шаблонам американских кинобоевиков.

Случай же с ядерными минами был уникален как по схеме ограбления складов, так и по поведению террористов в дальнейшем. Даже стажеры понимали, что хотя бы один из террористов — человек, обладающий незаурядной фантазией и умеющий использовать свои способности организатора с максимальной эффективностью. Практически все оперативники управления «Т» придерживались одной точки зрения: люди, совершившие нападение на склад, — профессионалы. Скорее всего из бывших военных. Посему и разрабатывать начали именно эту версию. Список кандидатов в возможные участники подобного ограбления оказался слишком велик. Приятель Котова, капитан Беклемешев, которого в связи с труднопроизносимым именем и отчеством — Зиновий Ефимович — Котов называл по званию либо обращался по-дружески — Зиновий, увидев список, схватился за голову.

— Ни хрена себе! Вот это да! — выдохнул тогда Беклемешев. — И всех придется проверять?

Он, Котов, помнится, кивнул:

— Причем учти еще, что половину из них будет трудно отыскать. Разлетелись по всей стране соколы.

В первую группу выделили военных, в течение двух последних лет уволившихся из части, обслуживающей склады, а значит, имевших необходимую информацию. Во вторую группу попали все — абсолютно все — офицеры, приписанные к оной части на момент ограбления. Третья, самая многочисленная группа состояла из бывших военных специалистов различного профиля, в основном десантников и спецназовцев.

Ниточки, возникающие на каждом шагу, обрывались не менее быстро, не давая результатов. Прапорщик, дежуривший на КПП в день ограбления, так и не вспомнил внешности ни одного из террористов. Отыскались, правда, очевидцы похищения «Скорой помощи» и пожарного «ЗиЛа», но и они являлись свидетелями чисто номинально. Фактически же никто не смог сказать ни единого вразумительного слова. Что-то видели, а вот что… Внешность? Да вроде здоровые… Нет, точно не припомню. Короче, те еще свидетели. Найденные машины тоже являлись «трупом». Ни отпечатков пальцев, ни мусора — ничего. Попытались зацепиться за информацию о прибытии состава, но и тут ниточка исчезала в темноте. Все объяснялось довольно просто. На узловую станцию позвонил какой-то офицер и, сославшись на то, что командир части заболел, а он теперь выполняет его обязанности, попросил уточнить график прибытия поездов. Диспетчер купилась на старый, как мир, трюк: террорист сказал, что в части, мол, уже второй день ждут состав с топливом, а того все нет, — что такое? — и женщина-диспетчер, оскорбленная в лучших чувствах, «уточнила» график на месяц вперед, даже не подумав о том, что разглашает секретную информацию.

Пули, извлеченные из тел часовых и вохровцев, отправили на экспертизу, которая подтвердила: при ограблении использовались винтовка Драгунова, три пистолета-пулемета «узи» и один пистолет «беретта-92»; бригада «Скорой помощи», как и пожарники, была убита из тех же «узи» и «беретты». Образцы сличили со снимками из картотеки отстрела, однако оружие оказалось «чистым», ранее не использовавшимся. Сейчас отрабатывали его происхождение. Одно стало ясно абсолютно четко: у террористов большие возможности.

Выяснилось и то, как похитителям удалось заполучить коды. В составе крови начальника склада тактических боеприпасов была обнаружена значительная доза фенобарбитала — наркотика-барбитурата, подавляющего волю и снижающего самоконтроль. Средство убойное и хотя менее эффективное, чем тот же пентотал натрия, зато очень широко распространенное. Достать его — не проблема. Было бы желание.

Рощенков сдержал слово и позвонил Президенту и в Совет Безопасности в день ограбления складов. Совещание было собрано среди ночи и продолжалось до четырех утра. Рассматривались все возможные варианты развития событий. Было высказано много доводов как за введение чрезвычайного положения, так и против. Совет Безопасности решил: чрезвычайное положение вводить преждевременно, однако во избежание доставки ядерных мин на территории крупных городов целесообразно проверять все грузовые и легковые — на выбор — машины, следующие в сторону городов; строго ограничить пропуск иногородного автотранспорта на территории крупных городов; усилить патрулирование железнодорожных вокзалов и аэропортов; привести в повышенную готовность все боевые части специального назначения, дислоцирующиеся в непосредственной близости от областных и краевых центров.

На въездах во все крупные города появились БТРы и вооруженные автоматами солдаты. Усиленные наряды ГАИ начинали проверять машины еще на подъездах к городам, а дальше досмотры следовали один за другим от окраины до самого центра. Стражи дорог беззастенчиво, не стыдясь, брали «на лапу», пропуская заплативших автолюбителей в обход гигантских очередей, растянувшихся на километр, а где и на полтора. Через день количество частных машин на дорогах резко снизилось, зато возрос спрос на услуги таксистов. Те кайфовали, взвинчивая цены до потолка. По улицам городов разгуливали вооруженные патрули, проверяя документы у всех встречных-поперечных.

Что касается Котова, он считал все принятые меры пустячными. Наверняка террористы тоже предусмотрели ужесточение контроля и строили свои планы исходя именно из этого. Даже счетчики радиационного фона, которыми оснастили все посты ГАИ, не могли повлиять на происходящее. Только введение чрезвычайного положения давало какие-то гарантии защиты от террористов. Но кто будет прислушиваться к голосу разума, когда речь идет о престиже?

Данное положение вещей раздражало Котова и как человека, и как профессионала. Престиж — это, конечно, замечательно, но смотрите, придется еще поохать. Так же, как охаем сейчас: надо же, ядерные боеприпасы потянули! Катастрофа! Ну еще бы! Если такое хозяйство рванет, эхо прокатится по всему миру. Русские не могут обеспечить сохранность своих ядерных боеприпасов! Да пусть поблагодарят бога, что только пятнадцать мин утянули. Захотели б, украли бы больше. Террористы продемонстрировали властям: смотрите, украсть ядерное оружие в России — все равно что пальцами щелкнуть. Два раза. Сигнализация на складе, честно говоря, та еще. Рядовой хулиган, понятное дело, на территорию не проникнет, но ему и незачем, а для террориста-профессионала подобная задача — не задача, а так, размяться. Удивительно ли, что похищение было сработано без сучка без задоринки? Кабы не пожар — и не почесались бы.

Случай с ядерными фугасами был уникален необычайно четкой организацией. Террористы, не давая властям опомниться, нанесли следующий удар — использовали похищенные мины. ФСБ не успело сузить круг возможных кандидатов в злоумышленники даже до трех сотен человек. Способ передачи сообщения тоже был продуман великолепно. Подай репортерша новость в эфир, — а какая новость, конфетка, «бомба»! — такая бы паника в городе поднялась, будь здоров! Иди поймай их в многомиллионной мечущейся толпе. И ведь никаких зацепок: ни местонахождения группы, ни состава, ни дальнейших намерений.

Обо всем этом Котов думал, сидя в черной «Волге», мчащейся с включенной сиреной по Садовому кольцу в сторону Земляного вала. Беклемешев, команда саперов, ОМОН уже были там, на Курском, начали проверять здание на предмет наличия взрывных устройств. Вопрос не в том, есть они или нет, а в том, удастся ли их обнаружить, прежде чем вокзал взлетит на воздух.