Читать книгу "Женись на мне - Ирина Степановская"

«Куда же теперь его деть?» – задумалась она. Шагать сразу в редакцию было неудобно, хотя адреса всех известных издательств уже давно лежали у нее в записной книжке. «Без знакомства наверняка даже на порог-то не пустят». Лялечка решила подождать, пока не подвернется кто-либо, кто помог бы ей открыть дверь в новый захватывающий мир литературы.

«Ищите, да обрящете», – говорится для тех, кто страстно хочет чего-нибудь добиться. Для Лялечки смысл этого выражения облекся в дородную фигуру новой клиентки, рекомендованной Лялечке школьной подругой. Звали клиентку Августа Павловна. Когда она в первый раз непринужденно и мощно, как летний ливень, подплыла к Лялечкиному креслу, та сначала подумала, что Августа Павловна – старшая жена какого-нибудь восточного шейха. Так черны были ее густо выкрашенные сурьмой брови, так ровен был старомодный пробор, простирающийся от макушки до высокого смуглого лба. Переливисто и благородно звенели кольца и браслеты на морщинистых, желтоватых от табака руках Августы Павловны, а черная блуза удачно скрывала около трех десятков лишних килограммов. Впечатление довершало мощное контральто, которым Августа Павловна пояснила Лялечке свое желание избавиться от надоевшего пучка волос на затылке и приобрести модную стрижку.

Лялечка с невозмутимым видом взялась за работу. Пряди волос легко и быстро падали на пол. Когда до завершения процесса осталось несколько взмахов расческой, Лялечка извинилась, ушла в туалет и достала там из кармана сотовый телефон. Августа Павловна осталась в кресле с прикрытыми глазами.

– Кто эта корова, которую ты мне сосватала? – коротко спросила Лялечка у подруги.

– Ничего особенного, – ответила та. – Точно не знаю, но вроде преподает что-то в Литературном институте. А что?

Лялечка отключилась и вернулась в зал. Судьба сделала ей навстречу первый шаг.

Когда укладка была окончена, ревущий фен выключен и голубой синтетический кокон размотан, Августа Павловна не без тревоги открыла глаза. Из зеркала на нее смотрела современная, хорошо причесанная сорокапятилетняя женщина. Августа Павловна вспомнила, сколько ей на самом деле лет, и с удовольствием повела головой влево и вправо.

– Ну, деточка, блеск!

– Чтобы сохранить форму стрижки, вам, с вашими волосами нужно стричься раз в месяц, – скромно сказала Лялечка, – но запись на следующий месяц уже закончена.

– И что же делать? – спросила Августа Павловна, подозревая, что сказано это неспроста. Но она и представить не могла, куда Лялечка клонит.

– Минутку, – сказала та и достала из своего шкафчика увесистую пачку бумаги. Лялечка держала одну копию на работе – чувствовала, что настанет час, и роман будет ей нужен немедленно.

– Это я написала, – она всунула Августе Павловне толстую папку под мышку. – Роман. И хочу, чтобы вы его прочитали. Исправили там всякие незначительные ошибки. И посоветовали, кому его отнести. А я обязуюсь за это стричь вас в любое удобное время. Хоть на работе, хоть дома.

Августа Павловна онемела. Конечно, она представляла, что сейчас романы пишут все, кому не лень, – психологи, авиаконструкторы, врачи, милиционеры, воспитатели детских садов… Но чтобы и парикмахерши? Однако стричься без очереди было заманчиво.

– Я прочту, – сказала Августа Павловна тоном, каким она говорила со старательными, но не очень способными студентками, и выплыла из салона. Лялечка смотрела ей вслед, стиснув зубы.

Месяц, как назло, тянулся очень долго. Наконец среди недели раздался звонок. На следующий день в салоне появилась уже знакомая звенящая фигура Августы Павловны.

Лялечка опять взялась за ножницы и расческу. Но в этот раз, когда она стригла свою клиентку, руки и ноги у нее были как отмороженные.

Когда процедура была окончена, Августа Павловна достала из пакета знакомую папку.

– Пойдемте, деточка, покурим. – Лялечка послушно пошла за ней в холл. Там в уголке они и сели.

– Так вот, моя красавица, – сказала Августа Павловна, пристально глядя маслянисто-жгучими глазами в напряженное лицо Лялечки. – Парикмахер вы отличный, но писать пока вы не можете.

Это прозвучало как приговор. Лялечка чуть не грохнулась в обморок.

– Но вы должны учиться! – Августа Павловна поспешно взяла ее за руку. – Ведь научиться писать сносно, в принципе, может каждый! – И Августа Павловна стала говорить о том, что надо очень много читать, а писать пока коротенькие рассказы, что она готова их проверять и даже принесла Лялечке список литературы…

Лялечка прервала ее хриплым голосом:

– А что, собственно, не понравилось вам в моем романе?

Августа Павловна замерла на полуслове, и огромный овальный медальон возмущенно заколыхался на ее дрябловатой царственной груди. Августа Павловна снова открыла рот и стала уже осторожнее говорить о плоских, не выписанных характерах, о нелогичной концовке, приводить в пример авторов, фамилии которых ничего Лялечке не говорили…

Когда Августа Павловна закончила, Лялечка упрямо тряхнула белокурыми кудряшками.

– Между прочим, в моем романе в начале – женщина в коме и потерявшийся ребенок, в середине – четыре трупа, а в конце – свадьба. А вы говорите – действия маловато! Вы его не прочитали, наверное, до конца, только полистали…

Августа Павловна закрыла рот. «Ходить тебе без прически, старая дура», – укорила она себя. А Лялечка выдернула из рук Августы Павловны бумажку со списком книг и выбежала под удивленными взглядами посетительниц в туалет. Августа Павловна уже ушла, а Лялечка все плакала, курила, долго подкрашивала глаза. А потом, возвращаясь домой, повинуясь внезапному импульсу, зашла на ближайшую почту, завернула роман в стандартный посылочный пакет, отыскала в записной книжке адрес самого крупного издательства и отправила свое творение в руки судьбы.

Ответа не было целых три месяца. Лялечка больше пока ничего не писала, не было настроения. От нечего делать она перечитала все скучные книжки в рекомендованном списке литературы, а по вечерам вдруг стала хорошо прикладываться к бутылке. И вдруг в ее квартире раздался телефонный звонок. И еще через год, как по волшебству, мастер-парикмахер Лялечка Иванова превратилась в популярную сочинительницу женских романов Ольгу Брусницкую.

С Августой Павловной они встретились еще раз. Та как-то случайно зашла в большой книжный магазин за словарем для внука. Толпа, колышущаяся в одном из отсеков торгового зала, привлекла ее внимание.

– Что там такое? – Августа Павловна загородила своим мощным торсом дорогу какой-то женщине.

– Встреча с Брусницкой! – та восторженно помахала перед носом Августы Павловны пестрой обложкой. – Новый роман! Первые сто экземпляров со скидкой! И автографы тем, кто купил!

Лицо на рекламном плакате показалось Августе Павловне очень знакомым. Потрясенная догадкой, преподавательница литинститута боком пробралась к постаменту, на котором был установлен круглый стол, уставленный пачками новехоньких книг. За столом в элегантном костюмчике восседала собственной персоной Лялечка в прежних светлых кудряшках и теперь уже в очках – тяжелый писательский труд серьезно подорвал ее зрение. Перед ней змеилась очередь из желающих получить автограф. Вот Лялечка, улыбаясь, подписала очередной экземпляр и подняла голову. Августа Павловна задвинулась за колонну.