Читать книгу "В поисках неприятностей - Энн Грэнджер"

На главной улице Камдена нас постигла неудача. Мы зашли в тот дом, где нас угощали рагу из бобов по-мексикански, но знакомые Нева уехали — во всяком случае, так сказали их соседи. Мне показалось, что они лгут. Им просто не хотелось неприятностей на свою голову — как и всем остальным, кого уже расспросила Дженис. Я не обиделась и не удивилась, просто все складывалось одно к одному. В тот миг моя жизнь напоминала греблю на каноэ теннисной ракеткой.

Погода нас побаловала; денек выдался получше, чем предыдущие. Выглянуло неяркое солнце, и лавочники вынесли часть товаров на улицу. И все же Камден переживал не лучшие времена. Сточные канавы были переполнены отбросами. В переулках торговали овощами и фруктами с лотков, а отходы, не особенно утруждаясь, швыряли на землю. Я невольно вспомнила Ганеша и пожалела, что вешала на него свои проблемы. Ему и своих хватает. Вокруг много народу, но мне никто и ничто не поможет.

— Мы напрасно тратим здесь время! — воскликнула я под конец. — Мне вряд ли удастся доказать, что мы здесь были. Но я говорю правду!

Без особой надежды на успех мы продолжали поиски. И вдруг, когда мы уже готовы были сдаться, я увидела двух знакомых — парня и девушку. Я помнила, что парня зовут Лу, а имя девушки не знала или забыла. Я выскочила из машины и погналась за парочкой, вопя:

— Лу!

Они уже собирались пуститься наутек, но мне удалось схватить Лу за руку. Его подружка неверно истолковала мою радость при виде его и набросилась на меня с кулаками. На то, чтобы объяснить, в чем дело, ушло несколько напряженных минут. Она была немного выше и на несколько фунтов тяжелее меня; ни Лу, ни другие не собирались вмешиваться, хотя вокруг нас собрались зеваки и принялись нас подзадоривать. Наконец, мне удалось втолковать им обоим, что я не собираюсь разрушать их счастье. Поняв, что драки не будет, зеваки разошлись. Один или двое бросили на тротуар мелкие монетки. Наверное, решили, что мы — актеры уличного театра.

Пока мне угрожала непосредственная опасность получить тяжелые травмы от разъяренной амазонки в колготках в сеточку и сапогах армейского образца, Дженис скромно держалась в тени и не делала никаких попыток прийти мне на помощь. Как только она поняла, что все успокоились, она подошла к нам. Лу с подружкой нехотя подтвердили, что видели нас с Невом в понедельник у Камденского шлюза; мы вместе пили кофе. Я сразу поняла: им не понравилось, что пришлось подтверждать мое алиби. Но они хотя бы не стали отрицать, что знают и видели меня. Возможно, даже их нежелание говорить убедило Дженис в том, что они говорят правду.

Я поблагодарила их; в самом деле, неудобно было просить их о помощи. Они нехотя сообщили свои имена и адрес, и Дженис все записала. Затем амазонка потащила своего кавалера прочь, как охотничий трофей. Несмотря на то что я ни в чем не была виновата, я прекрасно понимала, как они будут относиться ко мне после такой подставы. Теперь придется держаться от Камдена подальше. Во всяком случае, бобами меня здесь больше не угостят.

— Что ж, Франческа, вот видите, все налаживается, — ободряюще заметила инспектор Морган.

— Пока не очень, — ответила я.

— Да, не очень, — согласилась она.

Она хотя бы вела себя честно. И все же я не доверяла ей.

Поняв, что Дженис не терпится проявить ответное великодушие, я спросила ее о результатах вскрытия.

— Все-таки убили ее или нет? Если нет, зачем нужно подтверждать мое алиби? Если ее убили, так и скажите. Я не обязана вам помогать вслепую, не зная, в чем дело.

Она ответила не сразу. Остановила машину рядом с лотком, где были разложены тюки гардинной материи, и, извернувшись на переднем сиденье, посмотрела на меня.

— Фран, ответить на ваш вопрос не так просто. Не в первый раз мы подозреваем убийство; очень часто, после утомительного и затратного следствия, оказывается, что произошел несчастный случай или самоубийство. Люди часто вредят самим себе самыми разными способами. Самой неприятно вспоминать, сколько раз приходилось работать впустую. Вели следствие, тратили силы, время и деньги, привлекали в помощь множество людей. А потом, когда все измучены до предела, оказывается, что все наши усилия напрасны и дело можно закрывать. Кому такое понравится? С другой стороны, убийства часто маскируют под самоубийства. Убийце куда легче инсценировать самоубийство, чем несчастный случай. Возможно, ваша приятельница покончила с собой, но у нас многое не сходится. Поневоле вы вынуждены рассматривать все версии. Сержант Парри, который одним из первых увидел труп…

Я с горечью перебила ее:

— Я знаю, что думает Парри! Он думает, что мы имеем к ее смерти какое-то отношение.

— Нет, — возразила Дженис. — Вы не знаете, что думает сержант Парри. Несмотря на все, что он вам наговорил, он, как и я, кстати, еще не пришел ни к каким выводам. Парри — очень опытный сотрудник. Я, например, высоко ценю его мнение. Итак, если перед нами не самоубийство, то что?

Дженис прищурилась и сквозь лобовое стекло осмотрела тюлевую ткань на занавески, лежавшую на лотке.

— Самое тяжелое — объясняться с родственниками. Им спокойнее верить, что с ней произошел несчастный случай. Даже с убийством они смирятся легче, чем с самоубийством. За несчастный случай или убийство они ответственности не несут, зато самоубийство бросает тень и на них. Допустим, я приеду к ним и скажу: извините, наши предположения об убийстве не подтвердились, Тереза все-таки покончила с собой. Так вот, они наверняка огорчатся больше, чем если я назову им имя убийцы.

— Но лично вы считаете, что ее все-таки убили, — не сдавалась я, — и что убийца до сих пор гуляет на свободе.

— Лично и не для протокола — да, я так считаю. Но внутреннего чутья, моего или Парри, в таком деле недостаточно, хотя наши догадки подтверждают косвенные улики. Помимо всего прочего, суд должен принять наши доказательства. Собрать их нелегко. В наши дни присяжные не склонны всецело доверять данным судебно-медицинской экспертизы. Должны доверять, но не доверяют. В нескольких случаях обвиняемых оправдывали за недостатком улик, хотя дела были громкие и широко освещались в прессе. Присяжные не верят и признаниям, если они не подтверждены уликами. С каждым днем границы обоснованного сомнения[9]все больше размываются. По-моему, на Терезу напали, когда она была либо обнажена, либо частично раздета; она сопротивлялась, злоумышленник повалил ее на пол, и она занозила бедро. Затем тот, кто на нее напал, нанес ей удар по голове, и она либо потеряла сознание, либо была в полубессознательном состоянии. Нападавший довершил дело и представил все как самоубийство. Я могу представить доказательства в подтверждение всех моих догадок. Но лично мне пока непонятно, кто ее убил и почему!

— Мне тоже! — От меня не ускользнуло, как она подчеркнула местоимение «мне».

— Теперь вы понимаете, почему я все время спрашиваю, не дрались ли вы, — сказала Дженис. — Если кровоподтеки получены ею раньше, мы лишаемся важного доказательства.