Читать книгу "Рано или поздно - Элизабет Адлер"

Подчас та или иная девушка, ища свободное место (большинство столиков были заняты), встречалась с ним взглядом и улыбалась, он улыбался в ответ. Кто бы подумал, что последние двадцать лет он провел в психушке! В элегантной одежде он прекрасно вписывался в окружение.

Внешний вид Бака включал не только дорогие бежевые брюки из хлопчатобумажного твида, легкую льняную рубашку, замшевые мокасины от Гуччи, но и усы, которые очень шли к его худощавому лицу, и модные темные очки в металлической оправе, скрывающие жар глаз. Неподалеку отсюда располагался парикмахерский салон, где его беспорядочная шевелюра превратилась в стильную прическу, а рыжина — в каштановость. Он выглядел совсем другим человеком. Истинным калифорнийцем. Богатым, самоуверенным, симпатичным. На стоянке позади кафе его дожидался взятый напрокат автомобиль с опущенным верхом.

Покончив с едой, Бак расплатился, сунул в рот освежающее драже и начал пробираться к выходу, улыбаясь встречным девушкам. Он чувствовал силу, переполняющую его, слышал внутренний голос, твердящий, что он может делать все, что угодно, иметь любую женщину. Абсолютно любую, например, вон ту или эту. Но немного погодя. Сначала дело.

Интуитивно Бак знал, где находится то, что ему надо. Он приехал в центр, вылез из машины и юркнул в боковую улочку.

Через десять минут к нему обратились.

— Не желаете кокаину, мистер? — Голос из темного дверного проема.

Бак быстро осмотрелся: народу никого — и подошел ближе. Говорящий был негром, здоровым, с бычьей шеей, но Для Бака его габариты не имели значения. К тому же Бак запасся ножом с выкидным лезвием.

— Надо же, какой ты храбрый! — Бак улыбнулся, наслаждаясь тревогой, вспыхнувшей на лице негра. — А что, если я полицейский?

Он приблизился вплотную и прижал нож к животу наркоторговца.

У негра перехватило дыхание.

— Офицер[12], я… я просто пошутил… Это все просто так… Я, пожалуй, пойду…

Он сделал шаг назад, Бак рассмеялся.

Торговец выхватил пистолет. Он не знал, что перед ним Бак, который в психушке чуть не задушил охранника, почти на голову выше его да наверняка и сильнее.

Бак молниеносно ударил парня ножом по руке.

Негр не издал ни единого звука, даже не застонал. Просто воззрился на рану, уронив пистолет, «глок-автомат» 27-го калибра.

— Ты не коп, — наконец сказал он, дрожа, как бычок на скотобойне, в ожидании последнего, смертельного удара. — Что тебе надо? Деньги? Они твои… Парень, возьми все… Дай уйти. — Он принялся умолять сохранить ему жизнь.

Бак наслаждался. Хотелось продлить удовольствие, но бизнес есть бизнес.

— Я задам вопрос. Ты ответишь. А дальше посмотрим. — Он снова приставил нож к животу негра, просто, чтобы напомнить, кто есть кто, и негр обмяк. С руки капала кровь, челюсть безвольно отвисла, глаза закатились, а голос от ужаса стал писклявым.

— Говори, чего тебе нужно, парень…

— Удостоверение личности, карточку социального обеспечения.

— Шагай на Альварадо-стрит, парень… Там можно купить все. Двадцать, может быть, пятьдесят баксов. Там есть все… Гринкарты[13], водительские права, удостоверения личности… Героин…

Бак чуть нажал, и вокруг острия ножа начало быстро расплываться красное пятно. Пару мгновений он размышлял, не прикончить ли мешок с дерьмом, но, во-первых, убийство мужчин не давало особого кайфа, а во-вторых, хорошее настроение и образ богатого калифорнийца взывали к снисхождению.

«Ладно, — подумал Бак — пусть это будет репетицией. Вот когда я хорошенько подготовлюсь, тогда действительно покажу, на что способен».

— Спасибо, сэр, — произнес он, улыбаясь, — вы очень любезны. А эта вещица, — он указал глазами на «глок», — маленький бонус в нашей сделке. — Отправив пистолет в карман, он развернулся и бросил через плечо: — Вам посчастливилось, вы встретили настоящего джентльмена. — И пошел прочь.

Колени наркоторговца подогнулись. Ухватившись за живот, он рухнул на землю. Правая рука сильно кровоточила.

— Сволочь, — простонал он, медленно поднимаясь на ноги. — Психопат гребаный. Господи, что в мире творится, куда мы идем…

На Альварадо-стрит было оживленно. Баку даже не пришлось искать продавцов. Они нашли его сами. Стоило остановиться у светофора, как они окружили машину, прижали товар к лобовому стеклу. Пергаментные пакетики с белым порошком или таблетками, фальшивые гринкарты для иммигрантов, поддельные удостоверения личности, самодельные паспорта…

За пару часов Бак превратился в Эдварда Йенсена. Обзавелся полным комплектом документов: карточкой социального обеспечения, водительским удостоверением, а также краденым «БМВ» (цвет изменен, номера перебиты, удостоверение на регистрацию подделано).

Он бросил взятый напрокат автомобиль, который позднее объявил украденным, и на собственном транспорте отправился в Санта-Монику. Зашел в отделение Первого национального банка, открыл чековый счет на одну тысячу долларов и внес наличные. Кроме того, попросил, чтобы деньги из банка на Мэдисон-авеню перевели сюда. Затем снял номер в Фешенебельном отеле «Шаттерс», прямо у залива, принял Душ и переоделся.

Причесавшись перед зеркалом, он с удовольствием оглядел себя. Легкий деловой костюм, свежая белая рубашка и галстук из бутика «Гермес». Совершенно другой человек. Крупный деятель, может быть, бизнесмен. Преуспевающий, богатый, консервативный и симпатичный. Патрик Бакленд Дювен на время прекратил существование. Его заменил Эд Йенсен.

Бак попросил консьержа забронировать столик в ресторане на берегу, где не спеша поужинал с доброй бутылкой вина. Очаровательная хостесса[14], представление как на ладони, превосходная еда, в том числе пирожки с мясом крабов. Он расслабился, радуясь удачному началу задуманного дела.

Спал он превосходно. Наутро, чувствуя себя лучше, чем когда бы то ни было, вдоволь поплавал в бассейне и принялся за поздний завтрак.

В кресле у бассейна отдыхала миловидная молодая женщина. Бак жевал и внимательно разглядывал ее, когда появилась няня с девочкой лет пяти. У малышки были голубые глаза и рыжие кудряшки.

Баку показалось, что сердце замерло. Бокал с апельсиновым соком выпал из рук.

Подбежал официант.

— Вам нехорошо, сэр? — Он тревожно заглянул в побледневшее лицо.

Бак недовольно отмахнулся:

— Просто разбил бокал. Уберите.

Он не сводил глаз с ребенка. Время будто рвануло вспять, перед ним возникла маленькая Элеонора Парриш-Дювен.